Максим Павлов - Серафим и его братва
ВЕДУЩИЙ: К сожалению, чаще, чем хотелось бы.
ЗАКОННЫЙ: Я рад, что мы наконец нашли с вами взаимопонимание, Стукач.
ВЕДУЩИЙ: Взаимно.
ЗАКОННЫЙ: И поэтому сегодня гораздо важнее выявить тот круг исполнителей, который, выдавая себя за правоохранительные органы, сделал возможным осуществление грандиозной драмы, разыгравшейся утром в селе Большие Пенки.
ВЕДУЩИЙ: Согласен.
ЗАКОННЫЙ: Надеюсь, мне удалось доказать, что ГУВД не имеет к данной акции отношения?
ВЕДУЩИЙ: Как нельзя лучше.
ЗАКОННЫЙ: Да, нас не любят, поносят, мы не пользуемся уважением, но вешать на нас все паранормальные явления, как выразилась ваша корреспондентка, — это уж слишком!
ВЕДУЩИЙ: О да.
ЗАКОННЫЙ: Скажу вам больше — милиция сама бы с радостью получила ответы на многие вопросы: где в данный момент находится тело Квалдецкого, в каком оно состоянии, каково, наконец, его самочувствие, если оно еще способно чувствовать. Ведь мы разрабатывали Кувалду в течение пяти-шести лет, ГУВД как никто имеет право знать факты. Не наша вина, что Кувалде столько времени удавалось скрываться от правосудия. Мы сделали все, что от нас зависело. Кувалда уже был, как у нас говорят, на крючке, и вдруг банда каких-то самозванцев опередила милицию! У нас есть несколько серьезных подозрений относительно исполнителя преступления в Больших Пенках. Я даже уверен, что это дело рук профессионалов в высшем значении слова, однако в интересах следствия я пока не желаю называть конкретные имена.
ВЕДУЩИЙ (как шелковый): Вы имеете на это законное право.
ЗАКОННЫЙ: Самобытный стиль, несколько грубоватый, но запоминающийся почерк преступления, выявленный оперативно-следственной группой в ходе тщательного осмотра места происшествия, и во всем просматривается такая, знаете, исконно русская удаль, бесшабашность, наша простоватая, но широкая душа, легкая на подъем. Признаюсь вам, Стукач, лично я получил большое удовольствие от раскрытия этого тяжкого преступления. Ведь посмотрите, во что превратился двухэтажный особняк! А как вам нравится двухметровый забор?! (Смеется.) Все факты свидетельствуют об участии в деле хорошо организованной преступной группировки, сплоченной команды убийц экстра-класса. Разве так работает милиция?
ВЕДУЩИЙ: Нет, это явно почерк профессионалов.
ЗАКОННЫЙ: Почерк наёмников в самом высоком смысле слова. Заметьте: ни одной зацепки, а сколько жертв! А сколько дыма! Вне всяких сомнений, мы столкнулись с мобильной, одарённой преступной группировкой, разоблачить которую будет ох как не просто.
ЭММАНУЭЛЬ И ЕЁ ГОСТИ
— Стерва! Слышь, Стервец, ты где, раздолбай?!
— Я здесь, Эммануэль.
— Где тебя вечно черти носят?
— В производственных цехах, Эммануэль.
— Ну и чё там?
— Идёт подготовка к банкету.
— Ништяк. А какое сегодня фирменное блюдо?
— Борщ из Куропаткина, Эммануэль.
— Классный был депутат.
— Борщ тоже неплох.
Заведующий производством открыл толстую книгу расходов:
— Читать меню, Эммануэль?
— Погоди, — остановила хозяйка. — Козла разделали?
— Отморозили, разделали, — кивнул Стервятник. — Процесс пошел.
— Мясо съедобное?
— Высший сорт.
— Прикинул, где сядут сто семьдесят три персоны?
— В двух банкетных, Эммануэль.
— В один не влезают?
— Никак.
— Ну и фиг с ними. Столы расставил?
— Вроде все…
— Читай меню, Стерва.
Заглянув в книгу расходов, завпроизводством с выражением продекламировал:
— Глаза и нос козла под майонезом «Аппетитные».
— Добро, — утвердила хозяйка.
— Пальцы, запеченные веером..
— Есть.
— Колбаса, запеченная с гарниром и пряностями. Сырые яйца в гульфике из красного перца. Хрен, фаршированный требухой. Пельмени под винегретом «Откровение». Рассольник «Бензоколонка».
— Что за новость? — остановила Эммануэль.
— Рассольник из козлиной грудинки и костей.
— Я вкурила, что рассольник, я не врубилась, при чём здесь бензоколонка?
— Так это…
— Это ж пошло, Стерва! Че за дешевка?! Рассольник «Бензоколонка»! Го-го-го! Ща я лопну от смеха! Пропоносишь, не попробовав. Врубись, какая крутизна будет это хавать! Упаси черт, кто чё скажет!
— Да, Эммануэль. — Стервятник виновато опустил голову.
— Придумай что-нибудь постебовее.
— Хорошо, Эммануэль.
— Чё дальше?
— Руки, отбитые по-воеводински. — Завпроизводством вернулся к книге расходов.
— О'кей.
— Ляхи маринованные. Фляки с гарниром.
— Кувалда — поляк, что ль? — перебила Эммануэль.
— Отчасти.
— Поэтому часть блюд из польской кухни?
— Именно потому, Эммануэль.
— Какая глупость, Стерва! Хочешь, чтоб на кабак приклеили клеймо шовинизма?!
— Но, Эммануэль…
— Чтобы впредь я не сталкивалась с подобными фенями!
— Но…
— Чё но?
— Такова воля клиента, — робко заметил завпроизводством.
— Чё?! — Эммануэль с изумлением выкатила оба белоснежных глаза: — Клиент был в состоянии сформулировать последнюю волю?!
— Кувалда прибыл ещё тепленьким, — кивнул Стервятник.
— О Серафим, мать твою! — в восторге воскликнула заказчица. — Вот это работа, это я понимаю!
— Идеальное преступление, — подтвердил Стервятник. — Ни одной лишней пули. Класс!
— Атас! Чё я только не видывала — боже мой! — но у меня пока никто — слышишь? — никто не разговаривал на разделочном столе! — Эммануэль была потрясена. — Да… Ну и дела… Ну тогда другое дело, нет базара, выполняйте последнюю волю клиента. О Серафим, мать твою! Подфартило мне, черномазой! Ладно, чё у тебя ещё?
— Варшавский антрекот, Эммануэль.
— Добро.
— Чернина с клецками и сухофруктами.
— Прекрасно.
— Мозги с квашеной капустой.
— Изысканно.
— И сердце с сыром.
— Изумительно. — Эммануэль удовлетворенно потёрла руки. — Это всё?
— Это все. — Стервятник захлопнул книгу.
— А всё, так и канай, Стерва, не фиг тебе тут ошиваться, работы выше крыши. Давай, давай, шевели поршнями!
Стервятник поспешил на выход.
— Хотя притормози! — попросила хозяйка.
— Да, Эммануэль?
— Я заказывала иностранцев. Где они?
— Ждут вас уже битый час.
— Пусть сюда гребут.
— Только у них с собой видеокамера.
— Да мне до фени, чё у них с собой, пусть подгребают, я разберусь.
— Ясно.
Завпроизводством скрылся за дверью. Спустя минуту в Чёрный зал вошли двое с видеокамерой, Стивен и Эльза, корреспонденты английской телекомпании Би-Би-Си. Поздоровавшись, они на убогом русском выразили свое восхищение оригинальным заведением Эммануэль.
— Май нейм есть Эльза, — представилась девушка с вызывающе белыми зубами.
— Я есть Стивен, — вторил ей напарник.
— Мы Би-Би-Си.
— А меня трахает ваше Би-Би-Си? — проворчала Эммануэль.
— Вот? — спросила Эльза.
— Что? — не понял Стивен.
— Ничё, — ответила Эммануэль. — Располагайтесь, гуси.
— Ред борщ оф Куропатка! — похвалил парень, подняв большой палец. — Хоспотин Куропатка! Это карашо! Отчень карашо!
— Итс вандефул, — закивала девушка. — Это есть интересно место, «Каннибал»! Есть отчень аппетит место! Нью рашен китчен! Нью рашен боо! Мы есть Би-Би-Си. А вы есть козяйка?
— Козяйка, козяка, — передразнила Эммануэль и на чистом английском языке предложила: — Довольно выпендриваться, индюки, ботайте на инглиш — я въезжаю. Не фиг тут мне…
— Вери вел! — обрадовался Стивен.
Эльза жизнерадостно кивнула. Далее базар пошел на английском, криминальным диалектом которого Эммануэль владела в совершенстве.
— Мы долго вас не задержим, — пообещал Стивен, направив объектив видеокамеры на чёрную физиономию Эммануэль. — Вы позволите, я включу запись?
— А на хера? — удивилась хозяйка. — Один чёрт, меня ни одна плёнка не берёт.
— Почему? — насторожился Стивен.
— Не фотогеничная я уродилась, голубчик, — пропыхтела Эммануэль.
— А где вы, кстати, родились? — поймала её на слове Эльза.
— В утробе матери, мать твою. Где, по-твоему, я ещё могла родиться?
— Эльза имела в виду, что вы… Ну, судя по виду… вы не местная? — тактично намекнул Стивен.
— В честь чего это я не местная? — обиделась Эммануэль. — Очень даже местная. Это место я купила: мой кабак, моё место.
— А по происхождению? — не отступала Эльза.
— А чё те моё происхождение? — Эммануэль выпучила на нее огромные фары.
— Вы же не будете утверждать, что вы… русская, — растерялась девушка.
— А почему нет-то?! — воскликнула хозяйка. — Я чё, похожа на вьетнамца?
Самолюбивая Эммануэль сгоряча выдула полстакана молочного коктейля. Английские гости удивленно переглянулись. Понимая, что черная дама задета за живое, Стивен поспешил сгладить недоразумение:
