Фред Варгас - Неправое дело
– Тогда лучше начать с Мари.
– В жизни Мари были не только Севраны. Был муж, Диего, который пропал, я так и не понял, умер он или ушел. Был ее садик в парке Дарнаса, это добавляет в список подозреваемых супругов Дарнас и всех служащих центра талассотерапии, в мертвый сезон их четырнадцать. Она рылась в помойке Рене Бланше, то и дело наведывалась в мэрию, и кто знает, чем еще занималась. У Мари было много знакомых, с любопытными всегда так. Хозяйка кафе, маленькая женщина в черном, Антуанетта, говорит, что Мари заходила сюда отдохнуть раза два в день, кроме тех дней, когда не приходила совсем.
– Что она пила? Ты спрашивал? Об этом всегда нужно спрашивать.
– Зимой грог, летом сидр, ну и бокальчик мюскаде независимо от времени года. Мари прогуливалась от мыса Вобан, где никто не похитил бы ее несчастных моллюсков, до порта, где всегда кто-то есть. Одни уходят в море, другие возвращаются, спорят, польет дождь или нет, кто-то чинит сети на пирсе, кто-то сортирует улов в садках… Ты был в порту?
– Там и правда рыбу ловят?
– Если бы ты смотрел внимательно, то увидел бы вдали два больших рыболовных судна на якоре. Они ходят в открытое море до самой Ирландии. Большинство из тех, что сейчас в зале, работает в порту, кого нет, те служащие в Кемпере. Видишь, мужик вошел? Да не оборачивайся ты всякий раз, как я кого-то показываю!
– Такая у меня натура импульсивная, мне нужно двигаться.
– Так научись смотреть так, чтобы ни один мускул не дрогнул. Ладно, этот мужик – уборщик в церкви, больше он ничего не делает, я как-то видел его у старого распятия, он что-то вроде самозваного кюре. Как он тебе?
Марк слегка наклонился и поглядел в зеркало бара:
– Нет, с этим я бы тоже не переспал.
– Тихо. Дарнас идет.
Дарнас облокотился о стойку рядом с Луи и протянул руку Марку.
– Вандузлер, – представился тот.
– В добрый час, – произнес Дарнас тоненьким голоском. – Есть новости от полиции?
Марк никогда бы не подумал, что из недр столь массивной шеи можно извлекать такие высокие ноты.
– Они еще разговаривают с мэром, – сказал Луи. – С алиби придется помучиться. У вас с ним как?
– Я думал про этот вечер четверга. Сначала все хорошо, я забирал из гаража новую БМВ.
– Пожалуйста, продолжайте.
– С удовольствием. Некоторое время я обкатывал машину, но погода стояла ужасная. Тогда я вернулся домой и работал один у себя в кабинете. Полина позвала меня ужинать.
– Никуда не годится, – сказал Луи.
– Да.
– А Полина?
– Еще хуже. Утром она была в редакции, из Кемпера вернулась в три и ушла на пробежку.
– Под дождем?
– Она всегда бегает.
– С алиби придется помучиться, – повторил Луи. – Кто все эти люди у нас за спиной?
Дарнас бегло окинул взглядом зал и снова повернулся к Луи:
– В левом углу Антуан, Гийом и их отец Лоик, все трое рыбаки, еще Бернар, он работает в гараже, отличный механик. За следующим столом совсем еще юный Гаэль, неисправимый романтик, а напротив него – худощавый мужчина лет сорока, это Жан, работает в церкви, убирает, смазывает замки, помогает во время службы, предан нашему кюре. Далее Полина Дарнас, моя жена, ее вы имеете честь знать, представлять не буду, давайте отделять мух от котлет. Столик сзади – Лефлёш, самый отчаянный из местных рыбаков, любая буря ему нипочем, хозяин «Ночной красавицы», напротив его жена и ее будущий любовник, Лефлёш пока ни о чем не догадывается. С ними хозяин «Аталанты». Столик в правом углу – заведующая супермаркетом, ее дочь Натали, которая заигрывает с Гийомом, тем, что справа, и Пьер-Ив, который заигрывает с Натали, но ей на него плевать. В углу стоит… Внимание, Кельвелер, вот он, непримиримый консерватор Пор-Николя, соперник мэра…
– Рене Бланше, – шепнул Луи Марку, – владелец похищенного мусора. Только не оборачивайся.
Луи всматривался в зеркало поверх стакана, Марк последовал его примеру и увидел невысокого седого мужчину, который шумно снял куртку и потопал ногами. За окном все так же лил дождь, западный ветер нагонял тучу за тучей. Луи наблюдал, как Рене Бланше пожимал руки, целовал женщин, кивнул Полине и прислонился к стойке. Луи потеснил Марка, чтобы лучше видеть. Пришли Севраны, стали усаживаться, и Марк решил подсесть к ним, потому что Луи толкал его, а ему это не нравилось. Теперь место между Луи и Рене Бланше было свободно. Луи внимательно оглядел красноватое лицо, отметил выцветшие глаза, крупный нос, довольно шершавые, потрескавшиеся губы, сжимавшие окурок потухшей сигары, маленькие уши с заостренными мочками, линия затылка прямая, без изгиба, все лицо в резких морщинах. Старая Антуанетта поставила перед ним стакан. К Бланше подошел Лоик, рыбак из-за столика в левом углу.
– Похоже, Мари кто-то убил, – сказал Лоик, – ты слышал? Она не сама упала.
– Мне говорили, – сказал Бланше. – Бедная старуха.
– Полиция нагрянула, видел? Дело поручено Герреку.
– Геррек? Этот всех упечет за решетку, не успеешь глазом моргнуть.
– Тогда вся рыба достанется мне, слышь… Мэр уже три часа как с ними толкует.
– По крайней мере, работает, а не спит.
– А ты в это веришь? Думаешь, ее кто-то столкнул? Вроде похоже на правду.
– Я верю тому, что вижу, Лоик, а свои мысли держу при себе.
Дарнас подмигнул Кельвелеру и вздохнул. Но Кельвелер точно окаменел. Он сжимал свой стакан и то и дело поглядывал вправо. Марк, сидя за столиком Севранов рядом с Линой, наблюдал за ним. Луи сидел неподвижно, будто застыл, лишь время от времени быстро поворачивал голову.
– Вроде похоже на правду, – повторил Лоик.
– Смотря кто это говорит, – сказал Бланше. – Кажется, это вы, месье, не так ли?
Бланше повернулся к Луи.
– Я специально для этого приехал, – любезным тоном ответил Луи.
– Для чего именно?
– Как вы сами только что слышали, Мари Лакаста была убита.
– Кто вы такой, чтобы выдвигать подобное обвинение?
– Простой гражданин… Один пес оказался столь любезен, что предоставил мне неопровержимую улику. Я ее подобрал и рассказал остальным.
– Здесь живут честные люди, – громко продолжал Бланше. – Вы сеете смуту в Пор-Николя. Вы обвиняете нас в убийстве старой женщины, и мэр слова поперек не скажет. А я скажу. Жители Пор-Николя – не убийцы, но, несмотря на это и благодаря вам, они будут запятнаны ужасным подозрением.
Слова Бланше были поддержаны одобрительным гулом. Дарнас поморщился. Те, кто еще сомневался в Бланше, могут теперь встать на его сторону. Бланше поспешил воспользоваться удобным случаем.
– Хотите знать мое мнение? – продолжал он. – История с Мари – ловкая махинация, устроенная с согласия мэра, и я ее разгадаю. Я буду защищать от вас этих людей, месье… Простите, забыл ваше имя, кажется, его трудно выговорить.
– Осторожно, – тихонько сказал Севран Марку, – Бланше лезет в драку. Быть может, стоит вмешаться, Кельвелер не местный, мало кто за него заступится. Здешние люди вполне мирные, но, увы, не всегда.
– Не беспокойтесь, – прошептал Марк, – Луи вооружен.
– У него оружие?
– Да, его язык.
– Бланше тоже палец в рот не клади, – пробормотал Севран, покачав головой. – Его можно назвать местным рупором. Это вредный тип с целым запасом готовых фраз, у него настоящий дар убеждать других. Он гораздо хитрее, чем может показаться.
Луи в свою очередь немного повернулся к Бланше, и Марк с удовольствием отметил, что ростом он значительно превосходит своего противника. Луи распрямил плечи и приосанился, так что рядом с ним Бланше выглядел приземистым увальнем. Преимущество незаслуженное, но все-таки преимущество. Луи пристально смотрел на Бланше, и сейчас его суровый и слегка презрительный профиль не сулил ничего хорошего.
Гомон усиливался. Одни вставали с мест, другие из игрового зала переходили поближе к стойке.
– Не у каждого простая фамилия, месье Бланше, – медленно произнес Луи, и в его голосе Марк уловил угрожающую любезность. – Но я уверен, что при незначительном усилии такой умный человек, каким вы кажетесь, сумеет ее выговорить. В ней всего три слога.
– Кельвелер, – выпалил Бланше, выпятив вперед губы.
– Поздравляю, у вас есть способности к иностранным языкам.
– Нас во Франции этому долго учили, и хоть и прошло пятьдесят лет, память у нас хорошая.
– Вижу, вы не упустили случая повысить свое образование.
Бланше стиснул зубы, секунду подумал, но не стал парировать удар.
– Долго вы еще намерены пробыть у нас? – сказал он. – Или вы уже достаточно сделали людям, которые вас ни о чем не просили?
– Поскольку вы приглашаете, я, пожалуй, задержусь. Мне и впрямь кажется, что я еще недостаточно сделал для Мари Лакасты, которая ни о чем не просила, но получила камнем по голове. По правде сказать, вы меня забавляете, и весьма, мне это кафе нравится. Было бы любопытно узнать вас поближе. Мадам Антуанетта, будьте добры, еще пива.
