Дмитрий Север - ЭОРПАТА
– Спасибо Генрих, но, увы, мне пора. С утра меня ждут поиски подруги, – голос у нее стал серьезным, а взгляд сосредоточенным.
– Вика, я весь в вашем распоряжении: машина, связи, – все, что будет необходимо! – С мальчишеской непосредственностью воскликнул владелец отеля, желая угодить девушке.
– Спасибо Генрих, но помощь мне действительно необходима! – С благодарностью произнесла Вика и слегка прикоснулась рукой к его плечу.
***
Утром, Вика не спеша спустилась вниз, где ее с нетерпением ожидал растревоженный вдовец. Он подарил прекрасной смуглянке букет комплиментов и красную орхидею.
– Ну что же, окунемся с головой в мир искусства! – Генрих простер руку, призывая девушку следовать за ним.
– Сначала мы отправимся на поиски подруги, а потом в музеи. – Вика дала ему листок с фамилией Лиды и произнесла, глядя на небо, – и да поможет нам Бог!
И они тут же отправились в полицейский участок. Генрих зашел к своему хорошему знакомому, начальнику участка Мюллеру.
Девушка осталась сидеть в машине, и ее взгляд остановился на удивительном здании, построенным в виде человеческой головы.
' Ну, немцы, придумают же такое!', она неодобрительно разглядывала это странное сооружение, которое почему-то напоминало ей отрубленную голову.
Начальник участка через пару минут вынес владельцу отеля адрес Лиды.
– Это же супруга архитектора Шнайдера, да ты ведь его знаешь!
– Конечно Мюллер, спасибо! Жду вас с супругой на ужин, двери моего ресторана всегда открыты для вас, – любезно пригласил Генрих своего друга.
– Обязательно воспользуемся приглашением, – важно произнес начальник и проводил до дверей дорогого гостя.
Хитрый вдовец положил адрес Лиды в карман пиджака и подумал: ' Если я ей сейчас отдам адрес, то эта прекрасная Багира раствориться в городских джунглях и больше я ее никогда не увижу' И он не торопливо вышел из участка, стараясь не смотреть своей доверчивой спутнице в глаза.
– И что говорят блюстители закона? – Скептически спросила она, вспоминая не злым и тихим словом стражей порядка из родной страны.
– Надо время дорогая Вика, слишком у нее популярная фамилия, – он неуверенно произнес эту фразу и слегка при этом покраснел. Но через секунду пожилой лжец взял себя в руки и беззаботно произнес, – предлагаю не отступать от намеченного нами плана, вперед в музеи!
– Поехали, герр экскурсовод, – с удовольствием согласилась с ним любительница античной красоты, удобно расположившись в кожаном кресле престижного автомобиля.
Первым они посетили музей Костнера. Любознательная пара не спеша ходила по залам, – древний Рим, древний Египет, Византия. Прошло более двух часов, а интерес красавицы к познанию античного мира только возрастал.
Какая-то сила свыше вела ее вперед. Вот показался и зал древней Греции.
В дальнем углу находилась большая древнегреческая амфора. Вика сразу направилась к ней, и внимательно стала разглядывать древний сосуд. 'Очень знакомая картина, точно такая вчера у меня стояла перед глазами в парке! Вот стоят юноша с девушкой и держат друг друга за руки. Возле них стоит женщина в черном плаще и ее рука с мечом занеслась над юной головой ', Вика никак не могла оторваться от этой трагической сцены и погрузилась в не веселые думы.
– Прекрасная фройлен, вы уже целый час стоите возле этой вазы, может, объясните, что вы там увидели?
– Я сама не знаю, так воспоминания разные.
Генрих подошел близко к вазе, надел очки и внимательно стал разглядывать заинтересовавшую Вику амфору. Он почти носом касался стекла, но видел перед собой только наполовину вытертый черный орнамент. 'Какие воспоминания?', про себя подумал дотошный немец и вслух произнес:
– О, прекрасная Багира, у вас очень древние воспоминания!
– Им еще нет одного солнца, Шерхан, – эту странную фразу, вырвавшуюся из уст очаровательной девушки, немец понял в буквальном смысле.
– Тогда идемте на свежий воздух, сегодня такой прекрасный солнечный день!
Когда они вышли из музея, было около пяти часов вечера, и они решили немного побродить по городу. Мифическая сцена на античной вазе оставила в душе у Вики неприятный осадок, и когда Генрих предложил ей поужинать вместе, она ему мягко отказала.
Заботливый экскурсовод с надеждой спросил свою грустную спутницу:
– А завтра у нас все по плану?
– Конечно, Генрих и спасибо огромное за экскурсию и помощь в поиске Лиды, – с благодарностью произнесла взгрустнувшая смуглянка и направилась в номер. Она прилегла на кровать, и через несколько минут ее поглотил беспокойный сон, продолжавшийся до глубокой ночи.
' Ей снились женщины с суровыми лицами, плачущие дети, которых сжигали на кострах, свирепые мужчины с бородами, скачущие на конях, – все эти образы были из далекого прошлого. Мечи и копья, кровь и слезы, эпизодами пролетали в ее сне. Потом появилась старуха из парка. Она медленно вошла в комнату, и подошла к Вике, протягивая к ней свои скрюченные пальцы'
Девушка от неожиданности резко проснулась и вскочила с постели. Рядом никого не было, вот только занавеска колыхалась, словно от ветра. Она непроизвольно взглянула в сторону окна. Из него на Вику таращились зловещие глаза, которые мерцали в ночи недобрым светом. Перепугавшись на смерть, она быстро закрыла шторы и забралась под одеяло. После этого кошмара Вика уже не могла заснуть, и к утру была совершенно разбита.
***
К девяти часам утра возле ее дверей стоял Генрих.
– Доброе утро, Виктория, по сравнению с вашей красотой, этот цветок выглядит простым одуванчиком, – он протянул ей орхидею и торжественно произнес, – сегодня нас ждет мир живописи.
Девушка была абсолютно не готова к созерцанию этого увлекательного мира. На ней был белый махровый халат, и ее черные волосы, раскинувшись по нему, напоминали мартовские прогалины на белом снегу.
– Не смущайте меня, Генрих фон Шнитке, – произнесла она, любуясь нежным цветком, и затем грустно добавила, – сегодня я предпочитаю пешие прогулки.
Через полчаса Вика собралась, и они отправились в путешествие по Ганноверу. Просвещенный аристократ увлеченно показывал достопримечательности города, и они целый день бродили по старинным замкам, а к вечеру вернулись в отель уставшие, с хорошим настроением и массой положительных эмоций.
На следующий день Генрих опять заехал за своей кареглазой спутницей. На этот раз они на машине отправились колесить по Германии. Он с удовольствием показывал ей замечательные исторические места и подробно рассказывал о событиях связанных с ними. Шнитке был прекрасным собеседником и усердным слушателем. Он ловил каждое слово из уст этой удивительной смуглянки, и старался угодить ей, как только мог. Для Виктории пять дней, проведенных в обществе этого любезного немца, пролетели как одна минута! Лиду им найти не удалось, ее туристическая виза заканчивалась, и девушка с грустью стала собираться домой.
Вот и наступил прощальный ужин. Они сидели за тем же столиком, где встретились и в первый раз.
– Это мой последний ужин в Германии и платить за него буду я. – Вика с благодарностью взглянула на учтивого вдовца, который посвятил ей, целую неделю своего времени. Он имел огромное чувство такта и ни разу не показал ей своих истинных чувств. Влюбленный аристократ часто замечал мечтательный взгляд красавицы, и немец прекрасно понимал, что девушка влюблена и ее сердце принадлежит кому-то другому.
– Как последний? Не может быть! – Он опешил, и мир стремительно уходил из-под его ног, – этого не может быть!
Генрих повторял эту фразу как в горячке и его глаза наполнились болью.
– Такова жизнь и ваши законы, – Вика печально развела руками.
– Я что-нибудь придумаю! Вот увидишь! – Он отодвинул от себя блюдо с едой и о чем– то всерьез задумался.
Они закончили свой ужин в тягостном молчании. Владелец отеля проводил, столь внезапно покидающую его красавицу до дверей номера и спросил:
– Когда ты собираешься уезжать?
– Завтра вечером, мой автобус, – она стояла на пороге номера и ее глаза были полны грусти.
– Можно я утром зайду попрощаться? – Генрих стоял, низко опустив голову, и не хотел, что бы эта замечательная девушка заметила трагического выражения на его лице.
– Конечно, заходи, – со вздохом произнесла Вика. И немец, вяло взмахнув рукой, медленно пошел на выход.
Она задумчиво подошла к окну. 'Вот и все, прощай Германия!', она глядела в окно на спокойную и размеренную жизнь, из которой ей завтра предстояло уехать. 'Череп, полковник, Лысый, эти люди превратят мою жизнь в сплошную каторгу', с беспокойством подумала беглянка поневоле, о своей родине. И лишь только любимый Валера маленькой надеждой вселял в ее сердце радость. 'Приеду и найду его, во что бы то ни стало', с этой мыслью Вика включила свет и закрыла шторы.
