Джеймс Гриппандо - Легкие деньги
Детектив расспрашивал Эми, стоя в дверях. Она бы пригласила его внутрь, да только в доме не осталось ни одного целого стула. У детектива были волосы с проседью и морщинистое лицо – так выглядят люди, которые либо слишком много работают, либо слишком много пьют. Возможно, и то, и другое. Говорил он спокойно, не проявляя ни толики сочувствия. Единственной репликой, которую можно было счесть за выражение соболезнования, оказалось: «Надеюсь, вы застраховали жилье, леди». Он делал заметки в своем блокноте и не торопясь переходил от вопроса к вопросу.
Приехала Грэм. Выражение ее лица растрогало Эми. Они обнялись в коридоре, у открытой двери.
– Все нормально, Грэм. – Эти слова, произносимые бабушкой, никогда не утешали Эми в детстве. Теперь ей было странно самой произносить их.
– Слава Богу, нас не было дома. Эми отступила на шаг.
– А где Тейлор?
– Я не хотела, чтобы малышка это видела. Она в триста семнадцатой с миссис Бентли.
Вместе они еще раз оглядели квартиру. Для Эми второй осмотр оказался хуже первого. На первый план вышли детали. Цветы в горшках, которые лелеяла Грэм, были перевернуты вверх дном. Коробка с игрушками Тейлор походила на кучу мусора.
Грэм заговорила спокойным, тихим голосом, будто на похоронах:
– Я просто не могу в это поверить. Они уничтожили все, что у нас было.
– Простите, – вмешался детектив. – Кто «они»? Грэм смутилась:
– Простите – что?
– Вы сказали, что не можете поверить, что «они» сделали это. Кто эти «они»?
– Просто я так выразилась.
– У вас есть причина полагать, что это сделал не один человек?
– Не могу сказать.
– У вас есть какие-то предположения, кто бы мог это сделать?
– Нет.
Детектив посмотрел на Эми:
– Вы сказали мне, что разведены, так?
– Так.
– Какие отношения у вас с мужем?
– Мы – цивилизованные люди. Он задумался, подбирая слова.
– А может он знать, кто «они»?
– Да что вы все талдычите – они да они? Бабушка уже сказала, что просто так выразилась!
– Честно говоря, мисс, думается мне, вы чего-то недоговариваете.
Грэм выступила на защиту Эми:
– Вы что, называете мою внучку лгуньей? Детектив пожал плечами:
– Можно подумать, впервые женщина врет, чтобы защитить отца своего ребенка от тюрьмы.
– Мой бывший муж никогда бы не стал делать такого. Детектив кивнул, но видно было, что он не согласен.
– Позвольте мне кое-что рассказать о себе. Я работаю в полиции уже двадцать пять лет. И то, что произошло здесь, не похоже на обычную кражу со взломом. Есть тут нотки личной неприязни. Будто кто-то хотел с вами расквитаться. Запугать вас.
Эми заподозрила что-то в его излишней проницательности, но ничего не сказала.
– И честно говоря, – продолжал он, – я совсем не удивлюсь, если узнаю, что кража вовсе не была целью.
– Слушайте, я рассказала вам все, что знала. Я пришла домой, квартира уже была в таком состоянии. Я не представляю, почему они сделали это.
– Вот опять вы сказали «они», – подметил он, ухмыльнувшись.
Грэм злобно уставилась на него:
– Хватит нам надоедать!
– Все нормально, – вмешалась Эми. – Я понимаю, это выглядит немного… странно.
Детектив вручил ей свою визитку:
– Я собираюсь осмотреться тут немного. Вам нужно успокоиться, оправиться от шока. Потом позвоните. У меня еще есть вопросы.
– Я отвечу на любой ваш вопрос.
– Хорошо. Мне действительно хочется покончить с этим делом побыстрее. Как только мы осмотрим место преступления, проведите что-то вроде инвентаризации имущества. И дайте знать, если что-нибудь пропало. Даже мелочь.
Грэм смутилась:
– Что значит «если что-нибудь пропало»? Конечно… Быстрый взгляд Эми мгновенно остановил ее.
– Что вы сказали? Грэм медлила.
– Я сказала, э-э… в том смысле, вы только посмотрите на квартиру! Наверняка что-нибудь пропало!
– Да, – ответил детектив безо всяких эмоций. – Дайте мне знать. У вас есть визитка. – Он поднял бровь, недоумевая, и вышел.
Грэм отвела Эми в сторону.
– Ты, конечно, не сказала им о деньгах?
– Пока нет. Собиралась, но что-то меня остановило.
– Этот детектив – полное ничтожество.
– И даже больше. Конечно, я должна была сообщить в полицию с самого начала, но боялась, на нас повесят обвинение в укрытии доходов от налоговой или еще что-нибудь. Мне казалось, что сперва надо посоветоваться с кем-то. С настоящим профессионалом.
– И с кем же?
– Есть только один адвокат, которому бы я доверилась в таком деле. Это Мэрилин Гаслоу.
– Ты действительно хочешь, чтобы кто-то из твоей фирмы знал о деньгах?
Эми замолчала, посмотрела на Грэм:
– Это не кто-то. Это Мэрилин.
Из своего комфортабельного номера она наблюдала, как с приближением ночи оживает Панама. Пар из ванной все еще клубился в комнате. Банное полотенце окутывало ее стройное тело. Влажные волосы были завернуты в другое полотенце, на манер тюрбана. Черный парик лежал на комоде. Сумка Райана Даффи, открытая, валялась на кровати. Она откинулась на подушку, разговаривая по телефону.
– Я достала его сумку. За сотню баксов бармен согласился облапошить этого идиота.
– Я говорил тебе не вовлекать никого в это дело.
– Он не вовлечен. Я уверена, он проделывал это уже сотни раз за то время, что работает в баре. Просто схватил сумку, пока остолоп думал о других вещах, так сказать.
– Что в ней?
– Квитанция, еще несколько документов. Ничего, о чем ты мне не рассказал. – Она прижала трубку к уху плечом и застегнула молнию на сумке.
– Ты говорила с Даффи?
– Да. Но он не клюнул. Дело так и не зашло дальше легкого флирта.
– Теряешь форму или как?
Она посмотрела на себя в зеркало и ответила обиженно:
– А ты как думаешь?!
– Парень, похоже, голубой. Она рассмеялась.
– Ну так что в Боулдере?
– Думаю, я добился своей цели.
– В смысле?
– Не твое дело.
– Перестань! Терпеть не могу работать втемную.
– Правда? А я, наивный, думал, что это ты проливаешь свет на вещи для меня!
– Как мило! Но такое дельце недешево тебе обойдется. И заплатить придется, когда ты меньше всего будешь к этому готов. Если, конечно, не возместишь мне убытки.
– Что у тебя на уме?
– Расскажи мне, что было в Боулдере!
– Ты суешь нос не в свои дела.
– Может быть. Но если хочешь, чтобы я выполнила свою часть задания как надо, придется открыть карты.
– Ладно-ладно. Инстинкт тебя не подвел. Та встреча в «Зеленом попугае» не была простым свиданием. Я нашел двести кусков у Паркенс в квартире. Наличными.
– Да ну?! Похоже, святая Эми нарушила обет нищеты!
– А ты уверена, что Даффи ничего ие передавал ей в ресторане?
– Уверена. Я следила за ним весь день. Не спускала с него глаз.
– Кто-то дал ей бабки до того, как старик сыграл в ящик. Не представляю, откуда еще у нее в доме взяться таким деньгам.
– И что это значит? Мне продолжать следить за ним?
– Естественно. Но теперь тебе придется быть крайне осмотрительной. Я слежу за Паркенс, ты – за Даффи. Так мы точно застанем их врасплох. Но теперь они настороже. Я хочу, чтобы ты действовала, зная: они делятся друг с другом информацией и деньгами.
– И опасениями, – добавила она ледяным тоном.
– И опасениями.
Женщина поднялась с кровати и подошла к окну. Оживленные улицы города казались нитями света, протянувшимися на многие мили.
– Что мне делать дальше?
– Просто оставайся там, пока Даффи не уедет. Следи за ним. И пусть этот шут гороховый не трепыхается. Хочу с ним поработать, когда вернется. Устрой так, чтобы он вернулся.
– Поняла. – Она хотела уже повесить трубку, но остановилась. – Ах да, еще кое-что.
– Да?
– Я действительно проливаю свет на вещи. Для тебя, – сказала она и повесила трубку.
ГЛАВА 27
Райан вернулся в «Банко дель Истмо» во вторник утром. Тот находился всего в квартале от Национального банка, где днем раньше он обнаружил документы на три миллиона долларов. Вчера он проделал тот же путь в состоянии, близком к ступору. А сегодня даже заметил на дверях банка логотип – узенький Панамский перешеек – и наконец понял, почему банк окрестили таким именем[15].
Райан прождал в фойе почти час. Ждал в одиночестве. Никто не приходил и не уходил. Здание этого банка было гораздо старее, чем у Национального, декор не так впечатлял – ни лепнины на стенах, ни растений, украшающих проходы и кабинеты. Не было и кондиционеров, по крайней мере современных. Через распахнутые окна внутрь проникали выхлопные газы и гул оживленного дорожного движения. Лопасти трескучего вентилятора вращались как-то криво, будто он пытался раскачаться и свалиться с потолка. У Райана возникло ощущение, что не многие клиенты вели здесь свои дела лично.
Он проглотил две чашки кофе, пока ждал. Он мог бы поговорить уже с десятком банковских служащих за это время, но хотел встретиться с вице-президентом, с которым виделся вчера. В одиннадцать пятнадцать Умберто Эрнандес наконец вышел из своего кабинета.
