Гарольд Роббинс - Пират
— Нам на второй этаж.
Кивнув, она последовала за ним по старой деревянной лестнице. На дверях его апартаментов замок был уже современных форм. Открыв его, он впустил ее внутрь.
Она сделала шаг вперед. В комнате было темно. Дверь закрылась, и она услышала щелчок выключателя. Две лампы по каждую сторону кровати, стоявшей в дальнем углу комнаты, озарили помещение мягким красноватым светом. Она с любопытством огляделась.
Обстановка была дешевой и подержанной, того типа, каким во Франции снабжают всех отдыхающих. В углу комнаты стоял умывальник, а под ним — вращающееся биде. За узкой дверью был туалет. Не было ни следа ванны, душа или кухни, только на комоде стояла электрическая плитка.
Он увидел, как она рассматривает окружающую обстановку.
— Не много, — сказал он, — но это дом.
Она засмеялась.
— Я видела и похуже. Тебе еще повезло, что туалет не на лестнице.
Подойдя к столу, он открыл ящик, вытащил сигаретку с травкой и закурил. Когда он протянул сигаретку ей, ее ноздрей коснулся приятный резкий запах марихуаны.
— Выпить у меня нет, — сказал он.
— И отлично, — сказала она, беря марихуану. — Хорошая травка.
Он улыбнулся.
— Мне ее как раз доставил приятель из Стамбула. И к тому же привез немного неплохой коки. Ты когда-нибудь употребляла его?
— Бывало, — сказала она, возвращая раскурку. Сбросив с плеча пляжную сумку, она подошла к нему. У нее кружилась голова. Травка в самом деле была отличная, если одна затяжка оказала такое действие. Она притронулась к узлу, которым была затянута его рубашка.
— Мы будем болтать или трахаться? — спросила она. — У меня всего час.
Улыбнувшись, он отвел ее руку и, открыв ящик стола, достал оттуда флакончик с кокаином. На цепочке, прикованной к крышечке, болталась маленькая золотая ложечка. Уверенным движением он наполнил ее и втянул по понюшке каждой ноздрей. Затем посмотрел вниз на нее.
— Твой ход, — сказал он.
Она сделала вдох, и порошок заполнил ее ноздри. В ту же минуту ложечка была у другой ноздри. На этот раз она уже беспрекословно повиновалась ему. Сначала ей показалось, что носоглотка онемела, а затем порошок словно взорвался в мозгу, и она почувствовала, как неудержимое желание наполняет ее.
— Господи! — воскликнула она. — Я схожу с ума!
Он засмеялся.
— Ты еще ничего не видела, девочка. Я собираюсь показать тебе несколько фокусов, которым меня научил папаша.
Через мгновение они голые были на постели, и она заходилась от смеха. Ей никогда еще не было так хорошо. Зачерпнув еще одну ложечку, он растер ее содержимое по деснам и заставил ее сделать то же самое. Он лизал ее соски, пока они не увлажнились от его языка и, слегка попудрив их белым порошком, он снова стал обрабатывать их губами, языком и пальцами.
Она никогда не представляла себе, что груди могут стать такими большими и твердыми. В эти мгновения ей казалось, что они могут взорваться от наслаждения. Она застонала, извиваясь.
— Бери меня! — сказала она. — Бери меня!
...Его тело склонилось к ней, и она смотрела вверх на него. В смутном красноватом свете легкая патина пота покрывала его лоб и грудь, отливавшие тусклой медью. Когда он улыбался, его зубы сверкали.
— Тебе хорошо, белая леди?
Она безвольно кивнула.
— А тебе?
— Нет, — сказал он. — Это единственное, что папаша мне не рассказал. Работай, чтобы женщина была счастлива, и этого с тебя хватит.
Она долго смотрела на него и внезапно, сама не понимая почему, начала плакать.
Несколько мгновений он изучал ее, а затем слез с кровати и пошел к умывальнику. Повернув биде и нагнувшись, он включил воду. Выпрямившись, он посмотрел на нее.
— Тебе придется подождать несколько минут, если ты хочешь горячей воды, — сказал он.
Она молча смотрела на него.
— Ты вроде сказала, что у тебя всего лишь час, не так ли? — спросил он.
Кивнув, она села на кровати.
— Не знаю, смогу ли я идти.
Он улыбнулся.
— С тобой все будет о'кей, стоит только начать двигаться.
Она спустила ноги с кровати. Он был прав. После первого же шага она почувствовала, как возвращается бодрость. Нагнувшись над биде, она взяла из его протянутой руки мыло и полотенце и быстро привела себя в порядок. Теплая вода освежила ее. Насухо вытеревшись, она стала одеваться, пока он мылся.
— Мне жаль, что ты так ничего и не получил.
— Все в порядке, — сказал он. — Я обещал тебе путешествие на Луну и старался, чтобы ты побывала там.
— Это было изумительно, — сказала она. — Я никогда не забуду.
Он остановился.
— Может быть, мы когда-нибудь повторим?
— Может быть, — сказала она. Одевшись, она потянулась за пляжной сумкой и вынула из нее деньги. Отделив от пачки несколько крупных банкнот, она протянула их ему.
— Надеюсь, что ты ничего не имеешь против.
Он взял деньги.
— Они мне пригодятся. Но этого больше не стоит делать.
— Я же дала тебе немного, — сказала она.
— Я получил от тебя достаточно, леди, — сказал он. — Ты оставила всех своих приятелей, чтобы пойти со мной. Этого достаточно.
— Что-то в тоне его голоса остановило ее внимание.
— Ты знаешь, кто я?
Он покачал головой.
— Нет.
— Тогда почему же ты обратил внимание именно на меня?
— Я видел тебя на пляже, — сказал он. — После того как тот мужчина послал Жака встречать тебя.
— Ты знаешь Жака? — спросила она.
— Да, — сказал он. — Я провел с ним прошлую ночь.
Она помолчала.
— Разве Жак...
Он кивнул.
— Он предпочитает быть девочкой.
— Ты знаешь мужчину, который говорил с Жаком?
— Никогда раньше не видел его. У него темные волосы и он говорит по-французски с арабским акцентом. Я слышал, как он говорил Жаку, что сегодня вечером он должен что-то сделать, что завтра ты отбываешь в Калифорнию, и что Жаку не стоит беспокоиться, он позаботится, чтобы «Сан Марко» не смог доставить тебя обратно в Канн.
Внезапно ей все стало ясно. Юсеф был единственным, кто знал, что завтра ей надо уезжать. По указанию Бадра, он прибыл из Парижа, чтобы посадить ее на самолет.
Давным-давно она как-то слышала, что между Юсефом и принцессой Марой была какая-то связь. А Мара подсунула ей Жака. Единственное, чего она не могла понять — зачем Юсефу все это было нужно. Хотя... хотя он мог использовать ее против Бадра. Незнакомое ей чувство страха охватило ее. Юсеф никогда не любил ее, но этого было явно недостаточно, чтобы объяснить все происходящее.
Она ничего не понимала, кроме того, что ей лучше всего вернуться вечером на виллу.
Но в этом-то и была сложность. После полуночи такси в Сан-Тропе не найти. А она отпустила на ночь Ги, своего шофера, так что ей не дозвониться до него.
Она посмотрела на Жерара.
— У тебя есть машина?
— Нет.
— Проклятье! — Тень тревоги легла на ее лицо.
— У меня есть мотоцикл, — сказал он. — Я доставлю тебя обратно, если ты уцепишься за меня сзади.
— Ты прелесть, — сказала она, сразу же расплываясь в улыбке. С внезапным приступом облегчения она обхватила его за шею и расцеловала в обе щеки. — Это будет потрясающе.
Он отвел ее руки.
— Не будь так уверена, леди. Посмотрим, что ты скажешь после того, как я довезу тебя.
Глава 3
С момента отлета из Парижа прошло примерно два часа. Стюард был занят ленчем. Иордана посмотрела на Юсефа.
— Думаю, что мне не мешало бы поспать.
Юсеф отстегнул ремни и поднялся.
— Я дам указание подготовить вам место.
Он посмотрел на Диану, секретаршу Иорданы. Поставив полупустой стакан с напитком на столик перед собой, она дремала на соседнем сидении. Он подошел к старшему стюарду.
— Мадам Аль Фей хотела бы отдохнуть.
— Но завтрак почти готов, — запротестовал стюард.
— Она не голодна.
— Да, месье, — тут же согласился стюард. Оставив салон, он скрылся за занавеской, которая отделяла его от служебных помещений.
Повернувшись, Юсеф посмотрел на Иордану. Глаза ее были скрыты за большими темными очками, но на лице не было ни малейшей приметы того, что она провела бессонную ночь. Проглядывая журнал «Эр Франс», лежавший у нее на коленях, она потягивала белое вино.
Юсеф подавил зевоту, борясь с утомлением. В четыре часа утра его разбудил звонок Жака из Сан-Тропеза, который сказал, что она исчезла.
«Сан Марко» по-прежнему стоял у причала, и Иорданы не было видно в поселке. Жак обошел все рестораны и дискотеки, которые были открыты. Юсеф в раздражении бросил трубку.
Ему не оставалось ничего другого, как дожидаться, пока она явится на виллу, чтобы доставить ее в аэропорт. Уснуть ему не удалось. Все деньги, которые он спустил на Жака, все планы, что он строил — все пошло прахом. И даже сказав механику гаража, чтобы тот забрал у Жака «ситроен», он не испытал удовлетворения.
Когда он около девяти часов прибыл на виллу, Иордана уже завтракала. Она не обмолвилась ни о событиях прошедшего вечера, ни о том, как ей удалось добраться до виллы. Поинтересовавшись, он выяснил у одного из охранников виллы, что около пяти часов утра она приехала на такси из Канн.
