Фиона Макинтош - Без лица
— Хорошо.
— Это мой номер. Ты можешь звонить по нему в любое время, днем и ночью. Я должен знать абсолютно все, любую мелочь. Элис, понимаешь, иногда самые важные подсказки поначалу могут казаться ненужными и неинтересными деталями.
Она кивнула.
— Я постараюсь вспомнить.
— Меня интересуют имена людей, о которых Лили говорила в связи с работой. С кем она познакомилась в больнице, имена случайных знакомых… В общем, все, что по какой-то причине застряло у тебя в голове. Может, это будет история о друзьях, с которыми она недавно обедала, знакомой медсестре или враче… — Джек посмотрел на дом. — Пора возвращаться. Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Она покачала головой.
— Я бы хотела увидеть ее, но ты все равно не позволишь.
— Нет. Прости, ни ты, ни родители не должны видеть, какой она стала. Просто помните, какой она была.
— Ты видел ее?
— Да.
— Ты к ней еще пойдешь?
Джек не знал, что ответить. Элис добавила:
— Если пойдешь, поцелуй ее за меня. Скажи, что я никогда не выйду замуж за нелюбимого.
— Я скажу ей, — негромко пообещал Джек.
— Можно иногда звонить тебе? Просто поговорить.
— В любое время.
— Спасибо.
— Сегодня с вами побудет констебль. Ты уже говорила с ней?
— Да, она очень хорошая. Но я не хочу говорить о сестре с посторонними.
— Я понимаю. Если твоим родителям понадобится помощь или они захотят связаться с нами, она обязательно поможет.
— Я знаю.
— Прости, я должен идти.
Элис схватила его руку.
— Скажи, я похожа на Лили?
— Конечно, вы же сестры.
— На твой взгляд, она была красивой?
Лили как-то говорила, что Элис влюблена в него по уши. Нужно аккуратнее выбирать слова.
— Да, Лили очень красива. И я уверен, что много парней твоего возраста отчаянно хотят пригласить тебя на свидание.
Она пожала плечами.
— Папа не разрешает мне встречаться с мальчиками. А уж теперь…
— Он разрешит. У тебя будет много времени для свиданий. Сейчас просто наслаждайся тем, как они издалека сохнут по тебе.
— Папа запрет меня в доме или отдаст в монашки!
Джек покачал головой.
— Моя сестра тоже так говорила. Все отцы беспокоятся о своих драгоценных, прекрасных дочерях. И твой отец хочет защитить тебя, Элис. Сейчас это невозможно изменить, нужно просто набраться терпения. Постарайся понять его. Не следует торопиться.
— Я всего лишь хочу встречаться с друзьями.
— Я понимаю, и папа поймет это со временем. Но вы не должны ссориться. Уверен, мама поможет тебе. Не спеши и слушайся ее во всем. Думаю, только она сможет уговорить папу.
Элис кивнула и наконец-то смогла улыбнуться.
— Я знаю, просто я по-настоящему влюбилась.
— Вот как?
— Он работает в одном из ресторанов около нашего магазина в китайском квартале, — продолжала Элис. — Я часто вижу, как он идет на работу и возвращается домой. Мы даже говорили несколько раз. И Лили он понравился.
Джек откашлялся.
— Работает? А сколько ему лет?
— Девятнадцать, — прошептала она и вздохнула.
— А он не староват для тебя? — спросил Джек.
— Лили тоже так считала.
— Как его зовут? Боюсь, я должен арестовать его, — поддразнил он Элис.
Она не хотела улыбаться, но не сдержалась.
— Я передам ему.
— Элис, я думаю, ты очень похожа на сестру и очень красивая. Не спеши, позволь мальчикам повздыхать о тебе.
Джек подумал, что Эллис покраснела как маков цвет, но с уверенностью утверждать этого не мог, поскольку она повисла у него на шее. Он знал, что она отчаянно нуждается в его поддержке, но не мог обнять ее в ответ. Слишком опасно. Она еще ребенок. Он помнил, как, потеряв двух самых близких людей, нуждался в поддержке и сочувствии. К сожалению, он не мог помочь ей, многие сделали бы неправильные выводы. Он посмотрел на констебля, она пожала плечами и сочувственно кивнула.
— Спасибо, — пробормотала Элис.
На обратном пути в Вестминстер они еще раз пробежались по тому, что удалось узнать. Полезной информации было мало.
— Мистер By очень хорошо отзывался о профессоре Чане, — заметил Кам.
— Точно, — буркнул Джек.
— Сестра рассказала что-нибудь интересное?
— Нет, но у нее были очень хорошие отношения с Лили. Они всем делились и не имели друг от друга секретов. Элис в любой момент может вспомнить что-нибудь важное. Сейчас ей сложнее всех. Нужно, чтобы кто-то из наших ребят постоянно был рядом.
— Может, попросить Сару? Она наблюдательная и умеет слушать.
Джек покачал головой.
— Нет, она нужна в штабе. Пусть это будет кто-то из констеблей, молодой и внушающий доверие. Грант подойдет. Она спокойная и понимающая.
— Может, лучше обратиться в социальную службу?
— Нет, это должен быть человек из нашей команды. Социальный работник не будет знать, что искать и на что обращать внимание.
Кам вздохнул.
— Хорошо, я скажу Грант, что она остается в доме By на некоторое время.
— Спасибо.
— Они хотели бы увидеть ее.
Джек не стал спрашивать, кто и кого хотел бы увидеть.
— Нет. Они должны запомнить дочь такой, какой она была при жизни. Если они увидят ее сейчас, то никогда не смогут забыть обезображенный труп на каталке. Это уже не их Лили.
— Шеф, тогда вы сами решите этот вопрос. Чан настаивает. Он твердо решил побывать в морге.
— Я поговорю с ним.
Джек с трудом подавил зевок, Кам тоже поддался навалившейся усталости.
— Ужасный день, — сказал он. — А вам даже толком отдохнуть не дадут.
— О чем ты? — удивился Джек, но тут же вспомнил: — Ах да, прием у доктора Брукс.
— Будет полоскать вам мозги?
— Кам, таковы правила.
Он пожал плечами.
— Просто соврите. Расскажите то, что она хочет услышать.
Джек неопределенно хмыкнул.
— Иногда полезно поговорить с кем-то, не переживая о последствиях.
— Шеф, думаю, это не тот случай. Она — консультант при управлении и может отстранить вас отдела быстрее, чем пиво превращается в мочу.
— Ладно, я буду осторожен.
— Мы прикроем ваш зад, если что. Когда станет совсем плохо, просто скажите.
— Это Кейт тебя надоумила?
— Мне не нужны советы Картер. Что такое горе, я знаю и без нее.
— Прости.
— Не извиняйтесь. Мне казалось, вы уже получили свою долю. Я тоже потерял любимого человека. С тех пор много воды утекло, но до сих пор больно.
Джек кивнул. Странно, но в необычных ситуациях человек открывается с самой неожиданной стороны. Джек был уверен, что циничный и удалой Кам Броди при нормальных обстоятельствах никогда бы не показал свою боль. На первый взгляд он был из тех парней, которым все нипочем. Наверное, момент был особенный. В темноте салона двое мужчин говорили по душам. Джек покачал головой, думая о том, что у каждого человека есть своя тайна. Он взглянул на часы.
— Высади меня на Кокфостерс, попробую поехать по линии «Пиккадилли».
— Шеф, сейчас час пик, на любой линии будет толпа, — пожал плечами Броди. — Во времени вы не выиграете.
— Думаю, на метро быстрее.
— Послушайте, я понимаю, чего вы хотите. Но вы все равно не сможете сбежать от людей, которым вы небезразличны. И тем более — от своей команды. Я подвезу вас. Можете ничего не говорить, просто посидите. Я только сейчас понял: сегодня у вас не было и минутки отдыха.
Джеку стало не по себе. Доброта Кама казалась ему неуместной и странной. Не хватало еще…
— Просто высади меня возле тех магазинов.
Кам и бровью не повел.
— Проедем Северный проспект и повернем на А10. Сейчас там свободно.
Джек ничего не ответил, отвернулся к окну и посмотрел на темнеющее небо. К счастью, Кам замолчал. Они медленно продвигались в потоке машин по Северному проспекту. Ближе к Тоттенхэму машин становилось меньше, скоро будет их поворот. Как правило, за рулем сидел Джек, но сегодня он благоразумно доверил серебристый «Форд Сиерра» Каму. Ему редко выпадала возможность посидеть на пассажирском сиденье и поглазеть по сторонам. Он хорошо знал эти места и неоднократно приезжал сюда по работе. Афро-карибский район был захолустным и небезопасным местом. Вскоре они доехали до Стамфорд-Хилл. Тут жили хасиды. В это время на улицах можно было увидеть только мужчин, одетых в характерную одежду. Вероятно, они шли в синагогу или возвращались оттуда.
— Странные они, — сказал Кам. Двадцать минут до этого они ехали в абсолютной тишине.
— Я мало что о них знаю, — признался Джек.
— Раньше я жил в этом районе. Поверьте мне на слово, хасиды скрытные. Они тихие, весьма милые, но подозрительные. С иноверцами ведут себя очень осторожно.
Джек пожал плечами. Он не считал поведение евреев таким уж странным.
— Их женщины всегда бледные, с кругами под глазами и выглядят такими усталыми. Наверное, из-за детей. Они строчат ими, как из пулемета. После замужества они сбривают волосы, поэтому у многих под платками парики.
