Ты умеешь хранить тайны? - Роберт Лоуренс Стайн
В комнате повисла тишина.
Келли подняла Дэнни на ноги.
– Пойдем. Давай, что ли, прокатимся. Я… я больше не хочу это обсуждать.
– Но… но ведь такие бабки! – воскликнул Дэнни. – Мы что, вот так забудем о них?
– Да, – отрезала я. – Ничего не поделаешь.
– Заткнитесь! Просто ЗАТКНИТЕСЬ все! – возопила Келли, зажав уши руками. – Я же сказала, что не хочу говорить об этом!
Она понеслась к выходу. Дэнни беспомощно покосился на нас с Эдди и побежал за ней.
Снова хлопнула дверь. Мы остались одни. Сидели в кресле, обнявшись. Не говоря ни слова. Я не знала, о чем он думает, и сама старалась выбросить все из головы, прижимаясь щекой к его щеке.
Да где там.
Услышав звонок в дверь, мы разом подпрыгнули. Кто бы это мог быть?
Мы вскочили. Откинув волосы, я подлетела к двери и распахнула ее.
– Рокси? – Я не смогла скрыть удивления.
Ее лицо было мрачным. Она еще сильнее побледнела, подбородок дрожал. Рокси протиснулась в гостиную.
– Вот. – Она сунула мне портфель.
Эдди подошел ко мне, вытаращив глаза.
– Забирайте, – настаивала Рокси. – Подавитесь. – Она пихнула меня в грудь портфелем. Обхватив его руками, я отступила. – Мне он не нужен. – Рокси обвела нас угрюмым взглядом. – Ничего не нужно. – Ее подбородок задрожал еще сильнее, глаза наполнились слезами. – Райли дал мне его, чтобы я спрятала. А мне он не нужен. Я… видеть не хочу эти деньги. И вас тоже.
– Но, Рокси… – начала я.
Она тяжело дышала, ее грудь вздымалась.
– Райли… он… он… бедный… Он только хотел защитить деньги от вас всех. И ничего больше. Он… не собирался их красть. Он…
Договорить она не смогла. Ее всю затрясло, и она разрыдалась.
Я отдала портфель Эдди, а сама протянула руки, чтобы обнять ее. Но Рокси уклонилась. Пошатываясь, она добрела до двери и исчезла на улице.
Мы с Эдди смотрели на дверь. Я повернулась к нему. Он неловко держал портфель за дно, прижимая к груди. Я глядела на него, пока портфель не расплылся перед глазами, превратившись в темно-коричневое пятно.
Эдди открыл его и пощупал рукой внутри.
– Они там. Все на месте.
Я облегченно вздохнула.
– Слава богу, Эдди. И что теперь с ними делать?
26
Из-за всего этого кошмара я напрочь забыла о приезде тетушки Марты. Через два дня после похорон мама поехала встречать ее в аэропорт.
У тетушки Марты были румяные щечки и темные круги под глазами, но сами глаза сияли живостью и умом. Седые волосы были стянуты в пучок широкой красной лентой.
Она была крохотная, совсем как лилипутка или старинная куколка. Когда я подошла обнять ее, мне пришлось согнуться чуть ли не вдвое. Должно быть, она весила фунтов восемьдесят, не больше.
Одевалась она совсем не по-старушечьи. На ней была плиссированная юбка в цветочек, длиной до щиколоток, и канареечного цвета крестьянская блуза, на пару размеров больше, чем нужно для такой хрупкой фигуры. Шею украшал серебряный крестик на цепочке.
Наряд для путешествий – так она это назвала. И рассказала, что его специально сшили ее шесть дочек.
– Шесть дочек? – поразилась мама. – С ума сойти…
– Семь было бы несчастливым числом[6], – прошелестела в ответ тетушка Марта. – Семь дочек в доме притягивают бесов.
Мы с мамой и Софи не нашлись, что на это сказать.
– А вот шесть дочек и сын – это к успеху и процветанию, – продолжала Марта, махнув сухонькой рукой. – Но я не хотела рисковать. – Она подмигнула мне. – Я, конечно, женщина практичная, но зачем искушать судьбу? – И захихикала, будто выдала удачную шутку.
* * *
Мы с Софи отнесли ее чемодан и дорожную сумку в гостевую.
– Почему мама так теряется рядом с тетушкой Мартой? – прошептала сестра.
Я пожала плечами.
– Понятия не имею. Может, потому, что старушка с приветом?
Софи ухмыльнулась.
– С приветом? Ну подумаешь, привезла веточки из какого-то колдовского леса и прячет под кроватью! Все так делают, разве нет?
– Ш-ш-ш! Она услышит, – прошипела я.
– Она говорит совсем без акцента, – заметила Софи.
– А ты бы хотела, чтобы она разговаривала как в ужастике? Хочу кро-ови… хочу мя-аса… – Я поперла на сестру, вытянув руки перед собой, как чудовище Франкенштейна.
Мы хохотали как ненормальные. Отсмеявшись, Софи сказала:
– Никогда не видела маму в таком напряжении. Видела ее лицо, когда она пролила чай из Мартиной чашки, а та стала читать какую-то чайную молитву и дюжину раз помешала чай ложечкой?
Я снова засмеялась.
– Марта, конечно, немножко ку-ку, но милая. Она пахнет корицей, ты заметила?
Софи кивнула.
– А зубы у нее такие белые. Думаешь, настоящие?
– Фу-у. Не хочу даже думать. – Я поставила чемодан на кровать. Софи достала из дорожной сумки заговоренные веточки (или что это было) и положила под кровать.
Покончив с этим, мы спустились на кухню, чтобы присоединиться к маме и тете за обедом. Марта уже восседала во главе стола, такая маленькая, что ее ноги не касались пола.
Мама прижимала к уху телефон. Опустив его, она повернулась к нам.
– Это ваш папа. Завтра он возвращается из Атланты. – Мама повернулась к Марте. – Джейсон так сожалеет, что не смог вас встретить…
– Вечно он опаздывает, – насупилась тетя. – Этот мальчишка! Помню-помню. Вечно опаздывает. Я всегда говорила, что он опоздает на собственные похороны.
Мы с Софи переглянулись через стол. Вид у Марты был совершенно серьезный и даже слегка зловещий. Мы не знали, смеяться или нет.
Мама подала на стол салат и сэндвичи с тунцом. Тетя набросилась на еду, как голодный бурундук, и ее румяные щечки заходили ходуном.
– Эмми? Помнишь, как навещала меня малышкой? – спросила она, обратившись при этом почему-то к Софи.
– Я Эмми, – уточнила я. – Софи была слишком маленькая, чтобы запомнить наш визит, я помню больше.
Кивнув, Марта взяла еще одну половинку сэндвича и вздохнула.
– Вот в таком веке мы и живем. Запрыгиваешь в самолет, и он уносит тебя в другой мир.
– Смелый вы человек, раз решились на поездку, – заметила мама.
Тетя нахмурилась.
– Смелый?
– Ну, то есть… в ваши годы. В смысле…
Неловко получилось.
Марта снова повернулась ко мне.
– Моя деревенька так и осталась частью Старого Света, мира, в котором я выросла. Совсем-совсем другого. В Старом Свете магия и реальность испокон веков существовали бок о бок. Старые порядки, новые порядки… у нас и так и эдак.
Софи взяла со стола телефон.
– А такое у вас есть, тетя Марта?
Она
