Книга Авроры. Свет как тьма - Кейси Эшли Доуз
Событие, вместе с окружающими предметами и кабинетом, начинает таить вокруг меня, но вместо комнаты, я оказываюсь на самом краю пропасти.
«… Я вижу мальчика лет семи. За его спиной возвышаются большие красные крылья. Черные волосы, голубые глаза. Знакомые черты лица из раннего сна..
Дарнордес.
Он стоит на крою пропасти, а перед ним дюжина бессмертных с белыми крыльями. Ангелы.
– Успокойся, мы не причиним тебе зла! – говорит один из них и делает шаг навстречу ребенку.
– НЕ-Е-ЕТ! – кричит он.
И ангелы падают.
Половина – так и не встает. Некоторые, включая того ангела, с трудом поднимаются.
– Перестань! Мы не навредим тебе!
– НЕ-Е-ЕТ! – яростный крик Дарнордеса заставляет упасть мертвым грузом и тех из них, кто смог встать.
Он убил криком всю дюжину. Как того Серафима, о котором болтали Верховные.
Я с ужасом наблюдаю за происходящим, пока картина передо мной вновь не начинает рассеиваться..»
«… Теперь я вижу еще одно знакомое ранее лицо. Та же девушка, которой Дарнордес рассказывал про Финубуса и Финдаруса.
Только в этом событии стиль их общения явно другой.
Они в какой-то мрачном, едва освещенном свечками помещение. Я не слышу последнюю фразу, но вижу, как игривость в глазах Дарнордеса, смотрящего на девушку, сменяется бешеной яростью, что мгновенно искажает его лицо.
Он вскакивает и свирепо хватает ее за локоть, грубо притягивая к себе, словно вещь. После чего цедит таким убийственным голосом, словно желает отравить своим ядом:
– В благодарность за помощь Норду я не стану тебя убивать.
Картинки начинают меняться, словно в бешеном калейдоскопе истории – вот он тащит ее по земле, вот забрасывает в какую-то лачугу и застегивает в кандалы. Девушка извивается и умоляет отпустить ее, не бросать здесь, но покончив с путами, он выскакивает и закрывает за собой дверь..»
«..Вновь то мрачное помещение, что освещают лишь свечи.
Я даже не хочу больше смотреть то, что могу увидеть.
Дарнордес вновь сидит перед какими-то картами. Девушка, уже почему-то освобожденная, стоит напротив и все просит его дать увидится ей с друзьями, что попали к нему в плен.
Вот он, наконец, поднимает голову, и одаривает ее недовольным, жестоким взглядом.
– Мне кажется, ты немного не понимаешь сложившуюся ситуацию – цедит он, выходя из себя – ты не можешь меня ни о чем просить и тем более требовать. Ты все еще цела и не в кандалах лишь потому, что не дала точного ответа: со мной ты или против меня. Но мое терпение подходит к концу..
Следом я все еще слышу голос Дарнордеса, только почему-то рот его уже не открывается, словно говорит он совсем в другом времени:
– Единственное, что я могу пообещать – это что всех моих врагов ждет смерть.
Фигура Дарнордеса и девушка замирают, будто бы вместе с самим временем. Даже пламя свечи перестает колыхаться от ветра.
Все звуки пропадают, будто я оказался в вакууме.
И вдруг, отовсюду сразу и ниоткуда одновременно, я слышу громовой голос, в котором сквозит сожаление:
– Если бы я забрал тогда одну жизнь, то сохранил бы гораздо больше. Все мы заточены в плену своих решений, но порой их принятие оказывается необходимым и неизбежным. Будь решительнее, чем был я, мой мальчик..»
-4-
Я с таким шумом втягиваю ртом воздух, что чуть не отключаюсь снова. Мне кажется, что меня вновь просто перекинули в новое событие, и лишь спустя пять глубоких вдохов-выдохов, осознаю – что, наконец, оказался в своей комнате.
Никогда я еще не был так рад здесь оказаться.
Имфлюинс озабоченно склонился надо мной. Даже на лице Авроры вижу отдаленные признаки озадаченности моим состоянием. Я продолжаю тяжело и судорожно дышать, словно рыба на суше, не в силах восстановить дыхание.
– Ты в порядке? – Имф помогает мне подняться вновь на диван. Видимо, я упал.
– Что это было? – хмурится Аврора, глядя на меня.
После увиденного – последнее, что мне хочется, так это исповедоваться перед ними.
Я мотаю головой:
– Обморок.
– Это мы поняли – заявляет она – отчего? Ты что-то видел?
Откуда она знает? Но со всей данной мне артистичностью, я изумленно вскидываю брови:
– Видел? Ты про свет в конце туннеля? Не дождешься, поживу еще пока.
Имф, чуть более облегченно усмехается и ободряюще хлопает меня по плечу, после чего выпрямляется:
– Стебается, значит в порядке.
– И часто это с тобой? – спрашивает Аврора.
– Нет. Я просто не ел почти сегодня. С вами-то поешь. То на Пирстона охотимся, то еще какая фигня.
– Ну ты это.. –она неопределенно машет рукой в воздухе – иди пожри что ли. Ты нам нормальный нужен, иначе опять все запорешь.
Но я отнекиваюсь. Не думаю, что вставать в ближайшие пять минут – лучшая идея. Стараюсь удержать все увиденные образы в памяти, но такое чувство, что они –это высококачественная фотография, а мой мозг – сервер фейсбук, в которой я зашел через мобильный интернет с одной палочкой.
Убедившись, что я не планирую клеить ласты в ближайший час, Имф с Авророй пускаются в протяжные рассуждения о том, как им снова достать Пирстона. Четверть часа – и они приходят к логичному, на их вкус, плану.
Аврора где-то достает инфу, что у Пирстона через час, как раз после завершения того мероприятия, встреча в ресторане с каким-то другим политическим хреном или типо того. Я слушаю в пол-уха, потому не до конца все понимаю. Суть их плана – чтобы я забрался в этот ресторан, каким-то макаром вытащил Пирстона на улицу, где они и будут нас ждать, чтобы закончить всю эту бурду.
Я ничего не отвечаю, когда Аврора, воодушевленная собственной сообразительностью, подводит черту под окончанием плана.
Мое молчание наводит на них подозрение.
– Ты там если что в главной роли – с издевкой протягивает она – реплики понятны?
– Да – слегка отрешенно киваю я, и закусываю губу – я пойду умоюсь, окей? А то что-то мне все еще хреново.
Аврора равнодушно дергает плечами, Имф провожает меня взглядом, пока я не скрываюсь за дверью ванны.
Лишь оставшись наедине с собой, без их голосов, внимательным, пусть и открыто наблюдающих, взглядов – я, наконец, могу переварить то, что увидел.
Не знаю, кто такой Дарнордес на самом деле, и что произошло 200 долбанных лет назад в ту Войну Равновесия, когда еще даже моей бабушки в планах не было.
Но с ним явно не все ладно.
В детстве он поубивал кучу народу, а взрослым затеял войну «за справедливость», как говорят Аврора
