Роберт Липаруло - И приидет всадник…
— Пип!
Он вздрогнул, очнувшись от воспоминаний и встретив любопытный взгляд Никласа Хюбера. Тогда, в Раддусе, никто так и не узнал, что с ним на самом деле случилось. Энцо и Раффи, конечно, знали, но ни словом, ни намеком не поставили под сомнение официальную версию его отважного прыжка, даже когда оставались без свидетелей. Пип пришел к выводу, что Люко запугал и их, причем, видимо, более прозрачными угрозами, чем та раздавленная муха, которая послужила предупреждением ему. Пип не был удивлен тем, что Хюбер — давний и последовательный недруг Люко — подослал сыщиков, чтобы выяснить все подробности его жизни, но факт, что всплыли такие давние и тщательно скрываемые вещи, обескураживал. Что он еще накопал?
— Что надумал? — спросил Хюбер с улыбкой. На алюминиевом ситечке кальяна тлел кусок древесного угля. Никлас потянул воздух из мундштука, будто поцеловал взасос змею. Задержав в себе дым на несколько секунд, он медленно выпустил его через рот и ноздри.
— Просто задумался, — наблюдая за ним, негромко ответил Пип.
— Тогда подумай вот о чем: на сей раз Скарамуцци морочит голову не тем, кого можно дурачить безнаказанно. Мне известно о его мелких шалостях в Италии и Греции, где он обирал вдовушек. И про нелегальную торговлю оружием… с Сирией, если не ошибаюсь!
Пип вытер пот, выступивший у него на лбу и верхней губе.
— Прошлое Люко не имеет никакого отношения… — начал он.
— Ты сам знаешь, что имеет. Но теперь он обманывает не домохозяек и не провинциальных сектантов в Гельнхаузене, Страуде или Толедо… — Хюбер заговорил громче. Он перевел дыхание, потом снова присосался к кальяну и продолжал спокойнее, но слова его, вылетая изо рта вместе с дымом, казалось, материализовывались в воздухе в раскаленные знаки, составлявшие полное название Совета Смотрителей. — Collegium Regium Custodum et Vigilum Domino Summo Curantium — всемирная и всемогущая организация, наши возможности неограничены, у нас есть деньги, на нас работают лидеры делового мира, политики… киллеры. — Последнее слово он произнес шепотом, затем сделал небольшую паузу и продолжал: — Как ты знаешь, мы очень серьезно относимся к своим обязательствам. Все, что мы делаем, подчинено служению, выполнению нашей миссии. Когда окончательно выяснится, что Скарамуцци не тот, за кого себя выдает, мы не просто с позором его изгоним или сдадим в полицию, нет, мы его прикончим! Мы уничтожим все следы его существования: его семью, знакомых, его… друзей. Через шесть месяцев после того как спадет пелена с глаз моих менее проницательных коллег, само имя Люко Скарамуцци исчезнет, и всякое упоминание его станет невозможным. Ни один человек в мире его больше никогда не произнесет. Ты мне веришь?
Пип сделал глотательное движение, но рот и горло были сухими, как опаленный бетон. Он уже сделал ставку на победу Скарамуцци в той ужасной игре, в которую тот ввязался, ему поздно рваться к кассе и говорить, что передумал. Все, что ему теперь нужно, — это немножко мужества. Где же оно завалялось?
— Я верю, что у вас хватит сил сделать то, что вы говорите, — сказал наконец Пип, собравшись с духом. — Только я не верю, что Люко будет уличен в обмане. Почему вы думаете, что он не тот, за кого себя выдает?
— Важнее другое, — возразил Хюбер, — почему ты ему веришь? Если на самом деле веришь! — Он наклонился ближе, и огни свечей заиграли в его пронзительных голубых глазах. — Пип, почему ты веришь, что Люко Скарамуцци — антихрист?
19
Алиша усадила Брейди на переднее сиденье и пристроила ему на колени ноутбук. Компьютер она соединила проводами с теми устройствами, которые вынула из шлема — теперь они лежали на полу машины. Брейди не разбирался в цифровой видеоаппаратуре, но качество картинки его поразило. На экране видна была группа людей — человек десять или больше — у открытого гаража, встроенного в жилой дом. Собравшиеся были обращены к камере, и Брейди мог рассмотреть каждое лицо до мельчайших подробностей, до отдельных волосков и мелких изъянов кожи. Изображение было очень четким, без размытого фона или глубоких теней, характерных для съемки при ярком свете.
Алиша, вытянув шею и глядя в заднее окно, яростно выруливала со стоянки.
Брейди на несколько секунд закрыл глаза и приказал себе расслабиться. Если бы его домашний врач присутствовал при том, как Алиша водит машину, он прописал бы Брейди мочегонное и какой-нибудь бета-блокатор, чтобы защитить коронарные сосуды от повышенного кровяного давления. А скорее всего посоветовал бы ему пересесть в такси.
На экране в это время шла запись прохода по лестнице. Отчетливо виднелись пятна на стенах внизу, у самых ступенек, где их порой задевают ботинками. Брейди видел даже тонкий слой пыли на плинтусе. Нажав на клавишу «пробел», он остановил запись и повернулся к Алише. Машина в этот момент выехала из подземного гаража, и яркое солнце осветило лицо его напарницы. На миг Брейди почудилось, что сияние исходит не от солнца, а от самой Алиши. У него даже чуточку перехватило дыхание, но он тут же насмешливо хмыкнул. Ох уж эти игры восприятия…
— Что смешного? — поинтересовалась она, опустив солнцезащитный козырек и потянувшись к темным очкам, лежавшим в углублении перед лобовым стеклом.
— Да так… — Брейди, естественно, не стал говорить про свое видение вслух — а его внутренний голос почему-то ответил на вопрос Алиши с итальянским акцентом: «Я увидел, ми аморе, что ты окружена сиянием, как мадонна!» Ага, как же.
— Поздравляю, — сказал он, вспомнив, зачем остановил запись. — Тебе удалось решить главную проблему.
Когда Брейди около года назад перевели в группу быстрого сбора улик, Алиша уже десять месяцев работала над проектом Цифратора места преступления. Первые образцы записей ЦМП, которые он увидел, не впечатляли. Картинка тряслась, изображение было зернистым, яркость освещения не учитывалась. Без доработки не имело смысла предлагать такое средство — ни эксперты, ни прокуроры не смогли бы извлечь из него никакой пользы. Задача Брейди состояла в том, чтобы помочь разработчикам ЦМП понять, какого рода информация интересует криминалистов, а для пользователей разработать руководство, как получить эту информацию с помощью нового прибора. Брейди должен был участвовать в полевых испытаниях очередных образцов ЦМП — всякий раз вместе с Алишей. И вот теперь изображение получилось таким же четким, как «вживую» — к чему стремились с самого начала, не будучи уверенными, что получится.
— Эта картинка отличается от предыдущей как небо и земля, — продолжал Брейди. — Когда были прошлые испытания? Полгода назад.
— Ну, моя-то заслуга небольшая, — скромно улыбнулась Алиша. — Я просто извожу технарей, пока они не сделают то, что мне нужно. — И добавила с преувеличенной гордостью: — Но это я действительно хорошо умею.
— Как бы то ни было, все получилось. Я-то ведь сомневался. — Брейди еще раз нажал «пробел» и стал смотреть, как Алиша поднималась по лестнице. — А как удалось избавиться от тряски?
— Основания камер оборудованы гироскопами, которые стабилизируют их, — ответила Алиша, при этом нажав на газ и прорываясь в узкий промежуток между двумя машинами на третью полосу. Те загудели клаксонами, но она не обратила на это внимания. — У киношников есть такое устройство, «Стэдикам» называется, только у нас в сто раз миниатюрнее. Но даже с ними первоначальная запись получается такая, что через несколько минут просмотра мозги набекрень съезжают. Приходится применять вертикальный апертурный корректор со специальным софтом, чтобы удерживать картинку. Это можно сделать, потому что мы работаем с ТВЧ, а оно ведь — особый язык программирования…
Брейди почувствовал, что у него самого «мозги поехали набекрень» — то ли от технического жаргона Алиши, то ли от ее манеры вождения. Необходимость просмотреть запись с места преступления не обещала избавить его от головокружения, но тем не менее оставалась необходимостью. Брейди пустил запись сначала. Невнятное тихое бормотание из динамиков напомнило ему, что неплохо бы прибавить громкость. Иногда замечания специалистов, осматривающих место, помогали лучше понять увиденное на экране. Брейди прибавил звук. «Секундочку… — послышался из динамиков голос Алиши. — След ботинка».
— А, погоди, есть же наушники, — сказала та Алиша, что сидела рядом. Она попыталась достать их с заднего сиденья, не глядя — не смогла и на секунду отвлеклась от дороги. За это время полуприцеп впереди успел опасно приблизиться. Алиша вручила Брейди пару золотистых наушников, резко затормозила и перескочила на другую полосу, едва разминувшись с мчавшимся на них сзади грузовиком.
— Называются шумоподавляющими, — сказала она про наушники, — но у нас так называется совсем другой процесс. А все-таки с ними внешние звуки не так мешают, легче сосредоточиться.
