Джим Томпсон - Дикая ночь

Но Кендэлл сказал, что на самом деле все обстоит совсем не так.

— Другое дело, если бы вы поступили на первый курс в качестве обычного студента или выбрали себе специальность в определенной области. Но поскольку вы являетесь специальным студентом и вас считают человеком, просто повышающим свое образование и приобретающим, так сказать, престиж институтского диплома, выбор учебной дисциплины играет решающую роль. Если вы не против выслушать мои... э-э... рекомендации...

— Конечно, не против, — сказал я.

— Тогда я советую вам остановиться на таких предметах, при изучении которых будут незаметны пробелы в вашем предыдущем образовании. Что-нибудь такое, что не предполагает предварительного обучения... скажем, английская литература. Можно оценить мастерство Поупа, не прочитав ни строчки из Драйдена. Или политология — эта наука опирается скорее на здравый смысл, чем на определенную доктрину. История — еще один вид литературы... Что скажете, мистер Бигелоу?

— Это звучит... довольно...

— Впечатляюще. Вы это хотели сказать? — Он довольно засмеялся. — Тут уж никто не станет сомневаться в том, что вы всерьез решили взяться за учебу.

Я хотел сказать совсем не это. Я хотел сказать, что это выглядит чертовски трудным.

— Ладно, как скажете, — ответил я. — Если вы думаете, что я смогу со всем этим справиться.

— Сможете и справитесь... если я окажу вам небольшую помощь. Можете на меня рассчитывать, мистер Бигелоу. Я никогда не стал бы предлагать вам ничего такого, что было бы вам не по силам.

Я кивнул. Похоже, особые трудности в учебе мне не грозили.

Если меня будет направлять парень вроде Кендэлла — человек, который знает все ходы и выходы, — за результаты можно не волноваться.

Я прикинул, что регистрация займет примерно полчаса, и мы действительно уложились в это время. Но Кендэлл на этом не успокоился. Он представил меня ректору, его заместителю и нескольким деканам — и все эти люди вели себя с ним вежливо и уважительно. Потом он повел меня по колледжу и стал знакомить со всеми моими преподавателями.

К полудню у нас еще оставалась встреча с одним парнем, и мы решили перекусить в столовой, чтобы увидеться с ним после ленча. Когда мы покончили и с ним, было уже два часа, и Кендэлл заявил, что в такое время слишком поздно начинать учебу.

— Давайте-ка посмотрим, — сказал он, глядя на свои часы, когда мы выходили из кампуса. — Почему бы вам не потратить остаток дня на покупку книг и других необходимых принадлежностей? А потом, после обеда, скажем в половине седьмого... Вас это устроит, мистер Бигелоу? Думаю, мы можем поставить вас в рабочую смену, скажем, с половины седьмого до одиннадцати.

— А нельзя ли начинать пораньше? — спросил я. — На покупки у меня уйдет не больше часа, а потом, когда начнется учеба, я буду свободен не позже трех. Я хотел бы приходить пораньше, мистер Кендэлл. По крайней мере, пока.

У меня был очень искренний вид — как у молодого провинциала, пробивающего себе путь наверх, которым я себя в этот момент и чувствовал. В любом случае, пока Руфь не остынет, мне понадобится место, где можно будет убить время.

— Что ж... в деньгах вы при этом ничего не выиграете, но...

— О, меня это не волнует, — сказал я. — Я просто хочу что-нибудь делать, чему-нибудь научиться.

Он медленно повернул голову и посмотрел на меня так, что в один момент мне показалось: сейчас он спросит, кого, черт побери, я пытаюсь одурачить. Когда он наконец заговорил, вид у него был такой довольный, что он почти захлебывался от счастья.

— Мистер Бигелоу, вы... вы не представляете себе, как я рад, что вы приехали в Пирдэйл. Единственное, о чем я жалею, — что мы не встретились с вами в то время... что обстоятельства нашего знакомства не позволили нам... э-э...

Он замолчал, теребя свой нос, и мы прошли целый квартал, прежде чем он заговорил снова:

— Впрочем, вещи надо принимать такими, какие они есть, верно? И во всем видеть светлую сторону. У вас есть прилежание, воля и желание трудиться, и вы делаете все, что можете, чтобы получить образование... Замечательный триумвират, не правда ли, сы... мистер Бигелоу? Просто не к чему придраться. А взгляните на кого-нибудь другого, например на бедную Руфь, единственными достоинствами которой являются честолюбие и быстрый ум. Притом, что прискорбные обстоятельства сводят их практически к нулю? На этом фоне ваша собственная судьба покажется вам просто блестящей.

— Я и не жалуюсь, — сказал я. — Вы говорите, что Руфь умна?

— Чрезвычайно. Разумеется, эрудиции ей не хватает, но у нее исключительно острый ум. Она круглая отличница, и в колледже ее уважают. Если в учебе вам встретятся какие-нибудь трудности, я уверен, она будет рада...

— Я не хочу ее беспокоить, — сказал я. — Ее очень легко смутить. Конечно, вам я тоже не хочу надоедать, но, если у меня будут какие-нибудь проблемы, лучше я обращусь к вам. С вами я чувствую себя, как бы это сказать, более уютно.

— О! — Он надулся, как лягушка. — Превосходно... то есть, я хочу сказать, замечательно! С большим удовольствием, мистер Бигелоу.

Мы расстались недалеко от центра города. Он направился к пекарне, а я пошел покупать свои учебные пособия. По дороге, проходя мимо парикмахерской Джейка, я бросил взгляд в окно. Зал был на два кресла, но накидка висела только на том, что стоял ближе к окну. Джейк сидел во втором кресле и дремал, свесив голову на грудь.

Покончив с покупками, я зашел выпить кофе в аптекарский магазин. На выходе я столкнулся лицом к лицу с шерифом Саммерсом.

— Как дела, сынок? — Он немного отступил назад. — Я думал, ты сегодня учишься.

— Я провел в колледже большую часть дня, — ответил я. — Мистер Кендэлл пошел вместе со мной, чтобы помочь освоиться на новом месте. Он познакомил меня с таким количеством друзей, что я потратил целый день на регистрацию.

— Так-так. Значит, Кендэлл ходил с тобой? Вот уж не думал, что он согласится оторваться от своей пекарни.

— Кстати, сейчас я тоже направляюсь туда, — сказал я. — Просто мне надо было купить кое-какие учебники.

— Отлично. Молодец! — Он похлопал меня по спине. — Кстати, я как раз тебя искал. Бесси решила... В общем, может, пообедаешь с нами в воскресенье?

— Ну... — Я колебался. — Если только вы уверены, что из-за этого у вас не будет никаких проблем, шериф.

— Ничего подобного, — сказал он добродушно. — Буду рад такому гостю. Как насчет того, чтобы встретиться в церкви и поехать оттуда вместе?

Я ответил, что это будет превосходно.

— Значит, договорились. Я чертовски рад, что у тебя все так хорошо сложилось после того... в общем, после всей этой ерунды вначале. Что ж, желаю хорошо потрудиться!

— Спасибо, — сказал я. — Я постараюсь, шериф.

По пути в пекарню я снова прошел мимо парикмахерской Джейка. И он был там — стоял, прислонившись к стеклу, и смотрел прямо на меня.

Я почувствовал, что он следил за мной все время, пока я шел по улице.

В пекарне я положил учебники в шкафчик и переоделся. Поднялся по лестнице, насвистывая и чувствуя себя таким счастливым, каким только может быть парень вроде меня. Я знал, что у меня много поводов для беспокойства и сейчас совсем некстати впадать в беспечность и самоуверенность. Но сегодня все шло так хорошо: посещение колледжа, теплые слова шерифа и... и все такое, что я просто не мог оставаться мрачным.

Кендэлл заметил меня сразу, как только я вошел в зал. Он не стал тратить времени на разговоры.

— Пойдемте, мистер Бигелоу, — сказал он, выводя меня из зала. — Я объясню вам, что нужно делать, а дальше будете работать сами.

Мы вошли в кладовую — ту, что большего размера, — и он протянул мне бланки заказов. Всего их было четырнадцать штук — карточки шириной с пачку сигарет, но раза в три длиннее. В каждой из них имелся полный список компонентов, которые могли понадобиться для выпечки одной партии хлеба, кексов, пирожков, пончиков и тому подобного.

— Вы все прочли, мистер Бигелоу? Вам все ясно? Давайте посмотрим, как вы справитесь с заказом на бисквит из пшеничной муки.

Я взял одну карточку, а остальные засунул в карман робы. Просмотрев список ингредиентов, направился к маленькой кладовой. Потом передумал и взял ведерко.

— Все верно, — быстро улыбнулся он. — Мука значится здесь только для порядка. Они могут погрузить ее и сами. Трудно ошибиться в весе, когда имеешь дело с затаренной в мешки мукой. В случае бисквита важней всего дополнительные компоненты. Запомните — сначала сахар. Потом...

Я запомнил.

Отсыпав сахар из бочки, я взвесил его на весах. Затем пересыпал его в ведро и взвесил соль и порошковое молоко. Тщательно вытерев весы, положил на них немного «французской замазки» и поместил ее в специальный пакет. Пакет я положил в ведерко, прислонив его к стенке, и направился в холодильную камеру.

За работой я слегка вспотел, но пот мгновенно улетучился, как только я оказался внутри. Кендэлл стоял, следя за мной и придерживая дверь в камеру.