Джон Блэкбэрн - Ветер полуночи
— Тупоголовые скоты! — принялся ругаться Поуд, и его проклятия перемешивались со скрипом тормозов и покрышек. Каким-то чудом машина пролетела по обочине, не задев овец, и Поуд начал снова улыбаться. Дорога расширилась, впереди показалась площадка для разъезда. Однако улыбка Поуда была кратковременной. Новая опасность угрожала им — отрезок дороги для обгона был занят. Прямо перед ними возникло что-то огромное и темное, местами поблескивавшее бронзой под лучами луны. Избежать столкновения казалось невозможным. Билл съежился на сиденье, глядя на спидометр, — сорок пять, сорок, тридцать пять… Машина задела за валун, с грохотом лопнула покрышка, но по инерции они все еще двигались. Тридцать… двадцать семь… двадцать пять… Сиденье вздыбилось, Билла швырнуло вперед, послышался хруст ломающегося металла, машину развернуло… Казалось, прошло несколько часов, прежде чем она остановилась и замерла, уткнувшись в огромный каток, оставленный на ночь на площадке дорожными рабочими.
— Живы? — спросил Поуд откуда-то сверху. Биллу показалось, что он покрыт сверкающим конфетти, но, присмотревшись, понял, что это были осколки разбитого ветрового стекла.
— По-моему, да. — Он отделался всего лишь синяком на плече и порванным рукавом пальто. — Да, у меня все в порядке. А вы как?
— Пока еще не знаю. — Поуд с усилием раскрыл дверцу со своей стороны и неловко выбрался на дорогу. — Вроде бы кости целы. — Он стряхнул с себя осколки стекла и сердито взглянул на каток. — Нашли место, где оставлять эту махину на ночь! Кому-то влетит за это!
— Да? — Билл сдержался. Площадка для обгона вполне подходящее место, чтобы оставить каток на ночь, но сейчас было не до споров. — Что же нам делать?
— Не знаю… Просто не знаю. — Поуд с грустью посмотрел на останки своей колымаги. — Моя старушка кончена, а до Фелклифа еще мили три. Остается лишь надеяться на попутную машину.
— Маловероятно. — Билл огляделся, но за исключением слабого зарева над Фелклифом нигде не было видно ни огонька.
— Пожалуй, вы правы. — Поуд поднял к глазам руку и нахмурился. — И что еще хуже — я разбил часы. Который час, мой мальчик?
— Без десяти одиннадцать.
— Всего через час и десять минут отель «Ройял» со всем, что в нем находится, превратится в груду мусора.
А не попробовать ли отправиться туда пешком, мысленно спросил себя Билл. Три мили? В его теперешнем состоянии на это потребуется минут сорок пять. А сколько он потратит времени, чтобы убедить полицию в правдивости своего рассказа?
— Нет, из этого ничего не выйдет, — произнес Поуд, словно читавший его мысли. Он обернулся к катку и тут же бросился к нему. У катка стоял старый, заржавленный велосипед. — Хоть какой-то, а шанс! Правда, переднее колесо спущено, но вам ехать почти всю дорогу под уклон. Нет, вы только взгляните на это! — Поуд сердито ткнул пальцем на цепь с замком, которой велосипед был прикреплен к катку. — Ничего, сейчас мы с этим разделаемся, — С удивительной для своего возраста и комплекции легкостью Поуд подбежал к машине, достал кусачки, и спустя минуту велосипед уже был освобожден от цепи. Поуд подтолкнул его к Биллу. — Пожалуйста, мой мальчик. Теперь дело за вами, я уже староват для этого. — Он вытащил из кармана фляжку. — Глотните на дорогу и неситесь как сто чертей! Найдите старшего офицера полиции и скажите, что работаете вместе со мной. Пусть он, во что бы то ни стало, задержит взрыв и немедленно пришлет за мной машину.
— Хорошо. — Билл сделал большой глоток коньяку, вернул фляжку Поуду и сел на велосипед. — Пожелайте мне успе… — произнес было он, но Поуд схватил его за плечо и толкнул.
У велосипеда не было ни фонаря, ни тормозов, а руль очень заржавел. Колесо со спущенной покрышкой виляло по неровной дороге, но Билл настойчиво жал на педали. С каждой секундой огни Фелклифа приближались. Биль еще ниже склонился над рулем, моля бога, чтобы успеть добраться вовремя. Вид у него был несуразный — лицо в грязи, пальто порвано, а полы развевались как на огородном пугале.
Центр Фелклифа был разрушен, фонари не горели, однако отель «Ройял» был освещен, словно во время карнавала. Знак фирмы «Стар констракшн» все еще сверкал в небе над отелем, но теперь уже казался тусклым и малозаметным в огнях отеля. Ганс Вицлеб точно выполнил указания хозяина, и в отеле «Ройял» свет горел во всех окнах. Норман Стар хотел полностью использовать представившуюся возможность для рекламы фирмы.
Билл бросил бесполезный теперь велосипед у подножия горы и заспешил к отелю. До его слуха откуда-то донеслось пение. Перед гостиницей, где работала Кэй Соммерс, стояли машины, и там, очевидно, происходила какая-то вечеринка. В окне Билл увидел двух мужчин в смокингах, поднявших бокалы перед блондинкой с бумажным стаканчиком на голове.
«Дорогая, дорогая, дорогая Клементина…» — с каждым шагом песня слышалась все отчетливее, но, лишь достигнув вершины горы, он увидел толпу — сотни, а может быть, тысячи людей, казавшихся черными под лучами «юпитеров». До заграждения из колючей проволоки, увешанного флажками, их не допускала протянутая между вбитыми в землю столбиками веревка, перед которой они толпились, словно посетители какой-нибудь сельскохозяйственной выставки. Позади толпы выстроились лотки торговцев бутербродами, сосисками и напитками; здесь же стоял грузовик с телевизионной камерой.
«Дорогая Клементина, ты потеряна мной навсегда…» Песня прекратилась, но тут же вместо нее из динамиков раздался чей-то деловитый и уверенный голос:
— Уважаемые дамы и господа, для вновь прибывших я повторю сказанное мною несколько минут назад. Если вы будете выполнять наши инструкции, и не будете пытаться проникнуть за ограждение, вам не грозит ни малейшая опасность. Пожалуйста, соблюдайте порядок и не оставляйте без присмотра детей. Повторяю: если вы не будете пытаться проникнуть за ограждение…
Билл начал проталкиваться сквозь толпу. Зрители показались ему, в общем-то, удовлетворенными и даже возбужденными предстоящим спектаклем, однако он уловил и печальные нотки. «Как жаль «Ройял»! Ведь это же один из лучших отелей в Саут Ридинге! Помните, какие балы тут устраивались? Лакеи в ливреях, оркестры, танцы на террасах! Как жаль!»
Билл решил, что прошла вечность, пока ему удалось пробраться к ограждению. Его все время словно подгонял продолжавший звучать по радио голос диктора.
— Остается сорок две минуты. Сэр Норман Стар обещал, что мы увидим замечательное зрелище. В шурфы заложено полторы тонны взрывчатки. Насколько мне известно… — Голос диктора заглушил шум вертолета с названием какой-то газеты на фюзеляже. Машина на некоторое время зависла над толпой, а затем улетела к морю.
— Итак, до полуночи осталась сорок одна минута, а затем один из инженеров «Стар констракшн» включит рубильник, и часть горы — от отеля «Ройял» до спортивного клуба — рухнет в море. Я не хочу утомлять вас всякими техническими деталями, но, как вам известно, эта территория освобождается для строительства новых причалов. В нормальной обстановке работы велись бы обычными методами, но сейчас это оказалось невозможным из-за приближения плохой погоды…
Пробравшись, наконец, сквозь толпу, Билл подлез под веревочное ограждение. Никто не окликнул его. Он побежал к колючей проволоке, к столу, вокруг которого стояла группа людей.
— Эй, вы! Куда? — закричал вдруг полицейский, бросаясь за Биллом. — Вы что, глухой? Не слыхали предупреждения по радио? Проходить за ограждение не разрешается!
— Знаю, но мне очень нужно повидать вашего начальника! Дело исключительной важности!
— Нельзя, нельзя! Инспектор Фенвик очень занят. Прошу вас вернуться. Я передам, что вы желаете переговорить с ним. — Полицейский отпустил руку Билла, и тот снова бросился вперед. Полицейский офицер с погонами старшего инспектора разговаривал со служащим фирмы, которого Билл видел вместе со Старом на вокзале в Лондоне.
— Да, я вас понял, мистер Дентон. В одиннадцать пятьдесят пять освещение гостиницы будет выключено. За две минуты до полуночи зажгутся прожектора, а ровно в полночь вы взорвете здание. — Полицейский был очень раздражен. — Возмутительное безобразие, должен я вам сказать! При таком скоплении народа это исключительно опасно. Абсолютно не понимаю, как совет графства разрешил вам это! Наверное, это затея вашего Вицлеба. Типичное немецкое хамство! Ну, что тут еще? — Он обернулся к Биллу, когда тот дотронулся до его плеча; у него было сердитое обветренное лицо с маленькими усиками по военной моде. — Кто вы? У вас есть пропуск?
Билл, запинаясь, начал рассказывать ему о приведших его сюда причинах, и инспектор хмуро слушал его.
— Что?! Задержать взрыв? Вы друг старшего инспектора Поуда? История довольно фантастическая, мистер… мистер Ирвин. Важные бумаги, спрятанные в одном из номеров гостиницы! Убитый человек… Автомобильная авария! Позвольте-ка… — Он наклонился к Биллу и принюхался. — Все ясно. Выпили лишнего, только и всего. Вы пьяны, сэр! Ну-ка, марш за ограждение и ведите себя, как полагается, если не хотите провести ночь в участке. — Он повернулся к полицейскому, теперь уже стоявшему рядом с Биллом. — Джексон, отведите его за ограждение и проследите, чтобы он побыл там. Если будет безобразничать, арестуйте его.
