Джеффри Дивер - Танцор у гроба
— Операция еще продолжается, — ответил за него Райм. По сравнению с утром лицо Перси стало более встревоженным, волосы растрепались.
— Надеюсь, с ним все будет в порядке.
— Что-что? — холодно переспросила Амелия Сакс.
— Я сказала, что надеюсь, с ним все будет в порядке.
— Вот как? Вы надеетесь? — высокая Сакс надвинулась на низкорослую летчицу, но та спокойно стояла на месте. — Несколько поздновато, вы не находите?
— В чем дело?
— Это я у вас хочу спросить. Ведь именно вы подставили Джерри под пулю.
— Сакс, успокойся! — вмешался Селитто.
— Я не просила его бежать за мной, — невозмутимо ответила Перси.
— Если бы не он, вас бы сейчас не было в живых.
— Возможно. Но мы этого не знаем. Я очень сожалею о том, что Джерри был ранен. Я…
— И как сильно вы сожалеете?
— Амелия! — резко произнес Райм.
— Нет, я все же хочу знать, как сильно она сожалеет. Достаточно сильно, чтобы отдать ему свою кровь? Чтобы возить его в кресле-каталке, если он не сможет ходить? Или вас хватит только на то, чтобы пролить слезинку, если бедняга Джерри умрет?
— Сакс, успокойся! — оборвал ее Райм. — Она ни в чем не виновата.
Сакс хлопнула ладонями по бедрам.
— Неужели?
— Танцор оказался умнее нас.
Но Сакс не отрывала взгляда от серых глаз Перси Клэй.
— Джерри было поручено охранять вас. Как вы думаете, что он должен был делать, когда вы полезли под пули?
— Я ни о чем не думала, понятно? Действовала чисто инстинктивно.
— О боже!
— Послушайте, офицер, — вмешался Хейл, — возможно, вы бы в такой обстановке проявили больше хладнокровия. Но мы не привыкли к тому, что в нас стреляют.
— В таком случае ей как раз следовало никуда и не высовываться. Оставаться в конторе, где я и приказала ей находиться.
— Я увидела, что над моим самолетом нависла угроза, — заговорила Перси, медленно растягивая слова. — Я не могла спокойно на это смотреть. Наверное, это то же самое, когда у вас на глазах стреляют в вашего напарника.
— Она поступила так, как на ее месте поступил бы любой настоящий летчик, — добавил Хейл.
— Именно так, — объявил Райм. — Как раз это я и говорил, Сакс. Вот так работает Танцор.
Но Амелия Сакс не собиралась успокаиваться.
— Начнем с того, что вы не должны были покидать охраняемый дом. Вы не должны были приезжать в аэропорт.
— В этом виноват Джерри, — возразил Райм, постепенно начиная заводиться. — Он не имел права менять маршрут следования.
Сакс посмотрела на Селитто, проработавшего два года в паре с Бэнксом. Но тот, судя по всему, не собирался защищать своего напарника.
— Мне было очень приятно с вами познакомиться, — сухо промолвила Перси Клэй, поворачиваясь к двери. — Но я должна возвращаться на аэродром.
— Что? — изумленно ахнула Сакс. — Вы сошли с ума?
— Это невозможно, — сказал Селитто, выходя из мрачного оцепенения.
— Мало того, что у нас было времени в обрез для подготовки самолета к завтрашнему вылету. Теперь нам еще нужно исправлять повреждения, полученные сегодня. А поскольку, похоже, все авиамеханики Уэстчестера являются трусами, черт бы их побрал, мне придется самой заняться «Фокстротом Браво».
— Миссис Клэй, — осторожно начал Селитто, — это очень неразумное решение. В охраняемом доме с вами ничего не случится, но за его стенами мы никак не можем гарантировать вашу безопасность. Вы должны остаться там до понедельника…
— До понедельника? — оборвала его Перси. — Нет-нет. Вы ничего не поняли. Завтра вечером я сама поведу самолет. Нам нельзя терять такой выгодный контракт.
— Вы не можете…
— Один вопрос, — раздался ледяной голос Амелии Сакс. — Не могли бы вы сказать, кого еще намереваетесь убить?
Перси решительно шагнула вперед.
— Черт побери, вчера я потеряла мужа и одного из своих лучших пилотов! Я не собираюсь в довершение терять свою компанию. Вы не можете указывать мне, куда ходить, а куда нет. Я не арестована.
— Отлично! — воскликнула Сакс, и через мгновение на тонких запястьях летчицы захлопнулись браслеты наручников. — Вы арестованы!
— Сакс! — возмущенно произнес Райм, — Что ты делаешь? Сними с нее наручники. Быстро!
Сакс развернулась к нему лицом.
— Ты не служишь в полиции и не можешь отдавать мне приказы!
— А я могу, — сказал Селитто.
— Ха! — снисходительно заявила Сакс, — я задержала преступника. Вы не вправе помешать мне. Теперь только прокурор может ее освободить.
— Что это за вздор? — возмутилась Перси. — За что вы меня арестовали? За то, что я свидетель?
— Преступная халатность, повлекшая тяжелые телесные повреждения. А если Джерри умрет — неумышленное убийство. А может быть, и умышленное.
Хейл, набравшись мужества, вмешался в разговор:
— Послушайте, мне не очень-то нравилось, как вы разговаривали с ней весь день. Если вы хотите арестовать Перси, вам придется арестовать и меня…
— Нет проблем. — Сакс повернулась к Селитто. — Лейтенант, мне нужны ваши наручники.
— Сакс, прекрати ломать комедию! — отрезал тот.
— Сакс, — присоединился к нему Райм, — у нас нет времени на эту ерунду! Танцор на свободе, и прямо сейчас он готовится нанести новый удар.
— Даже если вы меня арестуете, — решительно заявила Перси, — уже через два часа я все равно буду снова на свободе!
— А через два часа десять минут вы будете мертвы. Что, разумеется, было бы вашим личным делом…
— Офицер, — одернул ее Селитто, — вы ходите по очень тонкому льду!
— …если бы у вас не было привычки подставлять вместо себя других.
— Амелия! — холодно промолвил Райм.
Она обернулась. В основном криминалист обращался к ней по фамилии; использование имени было равносильно пощечине.
Звякнули наручники на худых запястьях Перси. За окном захлопал крыльями сокол. Все молчали.
Наконец Райм спокойно произнес:
— Пожалуйста, снимите с Перси наручники и оставьте нас на несколько минут одних.
Сакс колебалась. Ее лицо оставалось непроницаемой маской.
— Амелия, пожалуйста, — повторил Райм, прилагая все силы, чтобы оставаться спокойным.
Не произнося ни слова, Сакс расстегнула наручники.
Все потянулись к дверям.
Потерев запястья, Перси достала из кармана фляжку и приложилась к ней.
— Будь добра, закрой дверь, — обратился к Сакс Райм.
Но та, окинув его уничижительным взглядом, молча вышла в коридор. Массивную дубовую дверь закрыл Бритт Хейл.
Выйдя в коридор, Лон Селитто снова позвонил в больницу. Дежурная смогла ответить лишь то, что Джерри Бэнкс по-прежнему в операционной.
Сакс откликнулась на это известие едва заметным кивком. Подойдя к окну, она посмотрела на свои искромсанные ногти. Два наиболее изуродованных пальца хорошо бы перебинтовать. Привычка. Дурная привычка… Почему она никак не может от нее избавиться?
Селитто, остановившись у нее за спиной, посмотрел на хмурое небо, обещавшее еще одну весеннюю грозу.
— Сакс, — тихо произнес он так, чтобы никто больше не слышал. — Да, эта дамочка наломала дров, мать ее. Но ты должна понять, что она не профессионал. Это мы виноваты в том, что позволили ей наломать дров. Бедняга Джерри не справился со своей задачей. Ты даже не можешь представить себе. В общем, он сам виноват больше всех.
— Нет, — произнесла сквозь стиснутые зубы Сакс. — Это ты ничего не понимаешь.
— То есть?
Сможет ли она высказаться? Признание далось Сакс с невыносимым трудом.
— Это я во всем виновата. Джерри тут не при чем, — она кивнула на закрытую дверь. — И Перси тоже не при чем. Во всем виновата я одна.
— Ты? Мать вашу, это ведь вы с Раймом вычислили, что Танцор находится на аэродроме. Если бы не вы, он бы укокошил обоих свидетелей.
Сакс печально покачала головой.
— Я засекла… засекла позицию Танцора еще до того, как он завалил Джерри.
— И?
— Я точно определила его местонахождение. Передо мной была четкая цель. Но я…
Проклятье, как же это трудно!
— Сакс, о чем ты?
— Он выстрелил в меня… О господи, и я струсила. Свалилась на землю.
Ее ногти, исчезнув в волосах, вонзились в кожу. Сакс ощутила под пальцами скользкую кровь. Черт, это надо прекращать.
— Ну и? — никак не мог взять в толк Селитто. — Все плюхнулись на пузо. А что еще вам оставалось?
Сакс прижала пылающее от стыда лицо к стеклу.
— После того, как Танцор выстрелил и промахнулся, у меня было по крайней мере три секунды на то, чтобы выстрелить в ответ. Я знала, что у него неавтоматическая винтовка. Я бы успела разрядить в него всю обойму. Но я вцепилась зубами в землю. А потом, когда Танцор перезарядил винтовку, у меня уже не хватило духу поднять голову.
