Шон Хатсон - Язычник
«Ауди» опять откатился на несколько ярдов. Но на этот раз Донна успела нажать на акселератор, и «вольво» стремительно выехал обратно на дорогу, выбрасывая из-под задних колес грязь и камни. Взглянув в зеркало заднего вида, она убедилась, что «ауди» продолжает ее преследовать.
Донна изо всех сил жала на педаль газа, пытаясь увеличить расстояние между собой и маньяком в «ауди», но, кто бы ни был этот маньяк, он висел у нее на хвосте.
Дорога была недостаточно широка для двух машин. Чтобы поравняться с ней, «ауди» выехал на поросшую травой обочину. Его задние колеса буквально взрывали влажную землю, грязь стояла за ним сплошной стеной; вода из многочисленных луж обдавала борта обеих машин.
«Ауди» ударил в бок «вольво», и Дойне пришлось напрячь все свои силы, чтобы не потерять управление. Она еще раз попыталась разглядеть водителя, но ничего не увидела через затемненное стекло. Она резко повернула руль и в свою очередь ударила «ауди». Его стало заносить, и он притормозил.
Разогнав машину, Донна увидела впереди перекресток.
Она мысленно помолилась, чтобы проскочить его без помех.
«Вольво» пересек перекресток со скоростью шестьдесят миль.
«Ауди» последовал за ним.
Донна почувствовала, что ее блузка пропитывается потом и что на лбу у нее тоже выступили крупные капли. Ее волосы спутались сзади. Она крепче сжала руль, глядя то в зеркало заднего вида, то вперед и стараясь найти поворот, где она могла бы сбросить преследующий ее «ауди».
Через две сотни ярдов дорога разветвлялась, Донна чуточку нагнулась вперед, стараясь набрать максимальную скорость.
«Ауди» вновь врезался в нее, едва не столкнув «вольво» с дороги, но она сумела выровнять машину и погнала ее вперед. Она действовала не размышляя, повинуясь лишь инстинкту самосохранения.
Опять послышался треск стекла.
Развилка была уже совсем близко.
Куда повернуть — направо или налево?
Она выбрала левую дорогу.
«Ауди» слегка занесло на мокром асфальте, потому что водитель не сбавил скорости. Эта секундная передышка дала Донне возможность оторваться от него; она так сильно жала на акселератор, что боялась, как бы ее нога не провалилась в пол.
Дорога стала отлого подниматься вверх, к вершине небольшого холма. Спидометр показывал семьдесят миль. Перевалив через вершину, «вольво» совершил длинный прыжок по воздуху, приземлившись с такой силой, что, казалось, у нее хрустнули все кости. Она сморщилась от боли, особенно резкой в позвоночнике.
«Ауди» повторил ее прыжок, потеряв один колпак с колеса.
Крепко схватив рычаг переключения передач, Донна резко затормозила.
«Вольво» прошел юзом ярдов пятьдесят, постепенно замедляя ход.
На миг остановившись, Донна включила заднюю передачу.
— На, получай, ублюдок! — крикнула она, нажимая на педаль газа. «Вольво» рванулся назад, и Донна крепко сжала руль, зная, что этот маневр может остановить «ауди» или убить обоих водителей. Предсказать исход было невозможно.
Последовало мощное столкновение.
В результате удара у «ауди» была сломана решетка капота и разбиты обе передние фары. Пострадал и «вольво». Донна закрыла на миг глаза — она ударилась грудью о рулевую колонку и чуть не задохнулась. Но она включила первую передачу и проехала пятнадцать — двадцать ярдов. Затем, с громким скрежетом врубив заднюю передачу, вновь наехала на теперь уже неподвижный «ауди», оттолкнув его еще на несколько ярдов назад. Дорога была усыпана стеклом, хрустевшим под колесами. Над капотом «ауди» поднимался пар, охлаждающая жидкость хлестала, словно кровь из раны. Когда черная машина попыталась тронуться, Донна услышала какой-то лязг. Ее водитель дал задний ход, таща за собой полуотвалившийся бампер, который через несколько футов оторвался совсем.
Донна нанесла еще один удар по черному «ауди», переключила передачу и уехала.
«Ауди» пытался за ней следовать, но не мог набрать прежней скорости. Донна наблюдала за ним в зеркало, радуясь, что победа осталась за ней. Она что-то с вызовом выкрикнула, на глаза у нее навернулись слезы — слезы ужаса и облегчения. Все ее тело было в поту; пот поблескивал на ногах, просачивался на сиденье. Теперь она думала только о том, чтобы быстрее вернуться в гостиницу. Вернуться в гостиницу и вызвать полицию.
Взглянув в последний раз в зеркало, она увидела, что «ауди» свернул на боковую дорогу, прекратив преследование.
Тяжело дыша от волнения, она поехала дальше.
Глава 46
Донна скользнула глубоко в ванну, и вода ласково заплескалась вокруг ее шеи.
Она выудила кусок фланели, выжала его и положила на лицо. Сейчас она дышала медленно и ровно, не слыша своего дыхания, слыша только, как капает вода из одного крана. Пар затуманил зеркала в ванной, сконденсировавшись, лежал, словно роса, на плитках. Когда похожие на слезы капли сливались вместе, они сбегали вниз тонкими струйками.
Донна сняла фланель с лица и положила ее на край ванны. Она чувствовала себя как выжатый лимон.
Она сама не знала, как ей удалось вернуться в «Шелбурн». Ее ноги как будто сковывал ледяной холод. Она с трудом нажимала на педали.
Оставив изуродованную машину снаружи, она, пошатываясь, вошла в гостиницу, ощущая на себе осуждающие взгляды проживающих там людей. Едва оказавшись в своем номере, она позвонила администратору и попросила его вызвать полицию. Затем она заказала себе бренди и выпила залпом всю порцию.
Донна сидела на краю кровати, когда прибыли двое рослых полицейских. Когда она рассказывала о том, что с ней случилось, один из них смотрел на нее как на сумасшедшую. Вполне естественно, подумала Донна с улыбкой. Ее рассказ вполне мог бы исходить из уст безумного человека. Все это было сплошным безумством. Кому могло понадобиться столкнуть ее машину с дороги?
Но ведь пытались-то не столкнуть ее с дороги, а убить. Тут и сомневаться нечего. Надо смотреть правде в лицо. Кто бы ни сидел за рулем «ауди», он старался убить ее, это совершенно ясно. Но почему?
Сперва эта история с Махоуни, затем «ауди». Что, черт побери, происходит?
Полицейские долго извинялись за этот инцидент, как будто они были лично ответственны; особенно рассыпались они в извинениях, когда признались ей, что, не зная номера (который она не смогла запомнить), им будет очень трудно найти автомобиль, не говоря уже о водителе. Донна с понимающим видом кивала, озабоченная теперь лишь одним — чтобы они как можно скорее ушли.
Оставшись одна, она тотчас же разделась донага и приняла ванну, чтобы смыть пот и успокоиться после перенесенного потрясения.
Когда она обдумывала то, что случилось, ее мозг работал с быстротой компьютера.
Теперь она была убеждена, что ее муж работал над книгой о клубе Адского Пекла и...
И что?
Да ничего больше. Дальше шли только догадки и предположения.
Возможно, он открыл какую-то современную организацию наподобие клуба Адского Пекла.
Возможно также, что они убили его (хотя английская полиция и уверяет, будто это просто несчастный случай).
Гордон Махоуни за одну ночь превратился из человека любезного и обходительного в самого откровенного грубияна. Почему?
Кто-то хотел ее убить сегодня утром. Почему?
Кто-то забрался к ней в дом, видимо, желая что-то там найти. Почему?
Одни вопросы. И никаких ответов.
Донна закрыла глаза.
Твердо она знала лишь одно — что у ее мужа был роман со Сьюзан Риган. Любопытно, какую роль играла эта женщина в происходивших событиях? Была ли она во всех этих местах вместе с Крисом? Делился ли он с ней сведениями, которые утаивал от своей собственной жены?
Донна стиснула зубы под струей воды. Измена мужа продолжала ее угнетать, и самое для нее мучительное заключалось в том, что она никогда уже не сможет расспросить своего мужа о его измене.
Это вызывало у нее не столько даже боль, сколько гнев.
Умерев, он тем самым избавился от заслуженного возмездия. И он, и эта женщина. Их стерли с лица земли, прежде чем она смогла излить на них свою ярость. Вот с этим-то она никак не могла смириться.
Донна села, споласкивая лицо водой и глядя на себя в затуманенное зеркало, которое искажало ее отражение. Затем она вылезла из ванны, надела халат и вышла в гостиную. Сняв трубку, она позвонила администратору и попросила сообщить ей номер Дублинской национальной галереи.
Может, если она опять поговорит с Махоуни, расскажет ему о том, что случилось сегодня утром у домика в Маунтпелье, он сможет что-нибудь ей объяснить.
Узнав номер, она поблагодарила администратора и стала набирать номер, тщательно вычитывая цифры из своего блокнота.
На другом конце провода послышался чей-то голос.
— Могу я поговорить с Гордоном Махоуни? — сказала она. Ее попросили подождать минутку.
Донна поднесла трубку к другому уху, машинально чертя что-то в своем блокноте.
Другой голос сообщил ей, что час назад Махоуни ушел домой.
