Марк Биллингем - Погребённые заживо

— Мы это выясняем.

— Но больше всего меня заботит, где он сам. Почему не обратился в полицию, не позвонил домой?

Сотрудник седьмого отдела, сидевший впереди, через два ряда от Торна, заметил:

— Вероятно, потому, что он только что убил двух человек и ему страшно показываться родителям на глаза.

Портер откашлялась:

— Или же он просто не в состоянии этого сделать.

Торн был абсолютно уверен, что Хигнетт был одним из тех людей, которые точно знают, что сказать своим сотрудникам, чтобы замять неловкость. Когда же неловкость возникла, он, кажется, несколько растерялся — что делать в такой ситуации? — и посмотрел на Бригстока, как будто пытаясь сгладить возникшие между ними острые углы.

Торн расценил это как добрый знак.

Бригсток вновь выступил вперед, жестом предлагая Филу Хендриксу вернуться на свое место. Когда тот сел, Бригсток, прежде чем продолжить выступление, посмотрел на Торна долгим ободряющим взглядом.

— Как сказал старший инспектор Хигнетт, с таким странным делом не сталкивались ни мы, ни вы. Поэтому придется действовать наугад, методом проб и ошибок. В том, что ошибок не избежать, я уверен. Что касается направления расследования — мы будем отталкиваться от улик. Это обычная наша практика. Принимая во внимание данный факт, мы обязаны учитывать возможность того, что по каким-то причинам Люк Маллен убил своих похитителей. Но также детально мы отработаем версию о существовании третьего (пока неизвестного нам) лица — того, кто, возможно, убил Аллена и Тиккел, выкрал Люка и теперь удерживает его в другом месте.

Он взглянул на сотрудника седьмого отдела, который, казалось, одобрял его слова и готов был тотчас же приняться за работу.

— А теперь перейдем к практической стороне вопроса, — сказал Хигнетт, обращаясь к своим сотрудникам. — Хорошая новость для тех, кто живет в северном районе города, и плохая для всех остальных: мы в основном будем работать возле Бекке-хауса, в Пиль-центре.

Реакция его подчиненных была неоднозначной. Хигнетт поднял руки, призывая к спокойствию.

— Надо признать, это логичное решение. «Убойный отдел» уже готов заняться чрезвычайным розыском по делу о двойном убийстве. Колиндейл намного ближе к дому Малленов. Некоторые из вас будут продолжать работать здесь, но мне хотелось бы, чтобы вы избежали бестолковых переездов туда-сюда. Можно полдня потратить на то, чтобы добраться до места, а у нас времени нет. — Он повернул голову в ту сторону, где сидел Торн, и пусть не без сарказма, но все же признал возможность его правоты: — У Люка Маллена нет.

— Что ж, пора начинать работать, — сказал Бригсток. — А это значит, что мы будем обмениваться информацией и объединим силы. Не вижу причин, по каким бы наши совместные усилия не увенчались успехом. Если не будет возражений, мы можем двигаться в двух различных направлениях, но не будем забывать: цель у нас, в конечном счете, одна…

Теперь настала очередь Бригстока высказать свое мнение, но Торн вовремя понял это его намерение и опустил глаза, чтобы не встречаться с начальником взглядом. Всю оставшуюся часть его выступления Том не сводил взгляда со своих туфель.

— …Если мы найдем того или тех, кто совершил двойное убийство в квартире на Боу-роуд, — уверенно сказал Бригсток, — то так или иначе мы отыщем Люка Маллена.

— Вот уж повеселились так повеселились! — сказала Китсон.

Торн и еще несколько сотрудников «убойного отдела» направлялись к выходу. Несмотря на то что предыдущие полчаса не могли настроить на оптимистический лад, настроение у Торна было отличное. Он с удовольствием встретился с некоторыми коллегами, в частности с Китсон и Каримом, обрадовался, что они опять будут работать вместе, пусть и по «сырому», непродуманному делу.

Торн и Китсон задержались у лифта.

— Что значит «повеселились» в твоем понимании? — спросил он.

— Да ну, нам будто пальцы дверью прищемили. — Китсон попыталась улыбнуться, но улыбка быстро сошла с ее лица. Торну показалось, что она выглядит уставшей и еще больше расклеилась со времени их последней встречи в Бекке-хаусе несколько дней назад.

— Как твой новый подозреваемый по делу Латифа? Колется?

— Этот юнец-то?

Торну показалось, что ее в голосе прозвучала неуверенность.

— Я облажалась!

— Как?

Она немного отошла от лифта, Торн последовал за ней.

— С того самого момента, как Холланд пришел ко мне со своими подозрениями, я постоянно ломала голову: почему никто не обратил внимания на Фаррелла раньше? Фоторобот, который составлен со слов друга Амина Латифа, конечно, нельзя назвать портретом — хотя бы потому, что у парня другая прическа, — но он дьявольски близок к оригиналу, понимаешь? Я впервые с таким сталкиваюсь. Смотришь на мальчишку и, если ты видел фоторобот, даже сомнений не возникает, что это он.

— Понятно. — Торн, безусловно, видел снимок, но он не занимался делом Латифа. Расследование этого преступления их отделу поручили тогда, когда Торн занимался делом об убийствах спящих бездомных.

— Поэтому я продолжала задаваться вопросом: если это настолько очевидно, почему никто не позвонил, никто не предложил присмотреться к Адриану Фарреллу? Ведь фоторобот был опубликован в «Стандард» в разделе «Внимание! Розыск!».

— И что же?

— Ну, я проверила… Звонили. В октябре прошлого года зарегистрировано два телефонных звонка от людей, которые советовали нам его проверить. Но мы не проверили. Его не называли по имени, а просто говорили: «В классе моего сына учится мальчик, похожий на фоторобот, который я видела по телевизору» — или что-то вроде этого. И школу называли, но по каким-то причинам у нас на звонки не отреагировали, сведения не проверили. Эти звонки затерялись в деле, им не придали значения — разумеется, я сама виновата.

— Перестань, не ты проигнорировала их. Ты даже о них не знала.

— Я непременно выясню, кто их проигнорировал, но дело не в этом. Кто бы это ни был, он, получив информацию, не придал ей значения, по-видимому, потому, что она показалось ему ерундой. Исходя из общей линии расследования, принимая во внимание направления, в которых мы работали, могло показаться, что это звонили какие-то психи.

— Сама собой напрашивающаяся версия — обычно самая верная, Ивонна.

— Так-то оно так, только не на этот раз, — Китсон в начале разговора понизила голос, но теперь он зазвучал громче, резче. — Надо же было думать головой, а не другим местом. На шикарную частную школу в семи-восьми километрах от места преступления мы даже внимания не обратили, потому что считали: искать надо не там. Потому что были слишком заняты беседами с учениками общеобразовательных школ в самых дерьмовых районах — Эджвере и Бернт Оуке. Были заняты тем, что стучали в каждую дверь в Динсбруке и Уоллгроуве…

Из-за угла показался Энди Стоун, и Китсон умолкла. Стоун неопределенно кивнул им и через пару секунд снова скрылся. Торн подумал, что Стоун, конечно, не входит в список тех великих сыщиков, каких ему приходилось встречать, но время от времени он попадает в точку. Интуиция его не подводит.

Китсон тихонько продолжила:

— Теперь этот мальчишка может позволить вести себя как наглый маленький говнюк, потому что знает, что это сошло ему с рук. Потому что мы позволили ему так думать. Он разгуливает по городу и носит ту же серьгу, которая была у него в ухе в день убийства Амина Латифа, потому что считает себя неуязвимым.

Один из полицейских у лифта пнул дверь ногой, потом быстро пробежал мимо них к лестнице со словами: «Не могу больше ждать: уши пухнут. Курить хочу!»

— Я знаю, что такое облажаться, — сказал Торн. — Я тебе такое расскажу, что твой прокол покажется цветочками.

Глаза Китсон чуть потеплели.

— Не спорю, — сказала она.

— А о чем тут спорить?

— Я лишь хочу разобраться в этом деле.

— Что ж, похвальное желание. И у тебя, в отличие от меня, кажется, есть шанс.

Теперь, когда они обсудили скользкие моменты, оба вернулись к лифту.

— Помнишь, как мы впервые вышли на Фаррелла? Думали мы тогда, что он причастен к этому делу? — Китсон нажала на кнопку. — Однако, по крайней мере, мы точно знаем, что он знаком с Малленом.

Размышляя над тем, какой странный оборот приняло это дело за последние сутки, Торн подумал, что сейчас существует еще меньшая вероятность того, что похищение Люка Маллена как-то связано с недавним убийством на почве межрасовой ненависти. Но он также помнил, что сам сказал Китсон о само собой напрашивающихся версиях.

— По возможности постарайся его разговорить и при этом не раздражать, — заметил Торн.

Приехал лифт, они вошли в кабинку.

— Я, безусловно, рассчитываю на то, что сумею это сделать, — ответила Китсон, — но он не из тех, кого легко разговорить.