Край мертвецов - Влад Райбер
Что он от меня хотел? Чтобы я пошёл в полицейский участок? Чтобы я рассказал, что убил человека и спрятал его тело под кучей листьев? Кому от этого станет лучше? Его этим не вернуть!
Что он от меня хотел? Извинений? Я был готов перед ним извиниться. Просто сказать пару слов.
Мне было страшно, однако я приблизился к нему. Остановился в нескольких метрах. До меня доносился сырой, гнилостный запах. А может, мне это только чудилось, потому что я видел перед собой разлагающееся тело.
– Слушай, я даже не знаю, как тебя зовут, – сказал я и тут же исправился. – То есть как тебя звали… Мне жаль, что так случилось. Я не хотел. Ты меня прости за это. Я бы всё исправил, если бы мог, но уже ничего не исправить. Прости! Но ведь ты и сам виноват! Не приходи больше ко мне. Пожалуйста, больше не приходи.
Покойник просто стоял в темноте. Его мёртвое лицо ничего не выражало. Он никак не среагировал на мои слова. Я лишь надеялся, что он исчезнет и больше не появится.
Только ничего не изменилось. Утро. Снова окровавленные руки. Я отмываю их и собираюсь пойти на работу, но сегодня выходной. Нужно куда-то себя деть, чтобы ни о чём не думать.
В прихожей уже не следы, а грязные лужицы. На улице выпал снег и мне наследили мокрой обувью. И как он входит ко мне сквозь закрытую на два замка дверь?
Друг предложил встретиться и выпить. Я отказался. Только этого мне сейчас не хватало: опьянею, мне станет паршиво, и я начну рассказывать, как насмерть забил грабителя. Оказывается, я способен кого-то убить в приступе ярости. Не знал об этом раньше…
Я просто оделся и пошёл бродить по улицам, избегая дорожек рядом с парком и обходя сквер за километр. Так я и ходил по улицам, стараясь получить удовольствие от прогулки, пока не замёрз, а возвращаясь домой, встретил его в подъезде. Ужасный раскисший труп стоял на лестничной площадке и с носа у него капало что-то мерзкое. Больше я так не мог!
«Хватит! Пойду сознаваться», – решил я и отправился в местный участок. Пришёл и заявил дежурному, что явился с повинной.
– Я убил человека! – наконец-то я сказал это вслух. Мне не стало легче, меня трясло, но я сказал это!
К моему удивлению, меня не сразу повели на допрос, а сначала пытались выпроводить из участка, грозили, что если не уйду то отправлюсь на беседу со следователем. Но ведь этого я и добивался!
Меня наконец допросили, и я рассказал всё как есть. Был соблазн выставить всё в выгодном для себя свете, как самооборону, сказать, что на меня напали, а я лишь защищался. Но нет, это было честное признание: у меня отобрали телефон, моей жизни ничто не угрожало, я догнал грабителя, не жалея забил его до смерти, а потом закопал в листьях.
Мне верили до того момента, когда пришло время показать спрятанное тело. Меня привезли к парку в наручниках. Я привёл полицейских к оврагу, меня заставили спуститься и показать, где лежит труп, но там его не было!
– Уже нашли и увезли, – предположил я.
Полицейские стали выяснять, звонили в морг. Но никаких тел со следами побоев в последние дни не находили. И никто не заявлял о пропаже человека.
Теперь в моих словах усомнились.
– А ты уверен, что кого-то убил? – спросил один мент. – Подрался ты с кем-то, вырубил его, он очухался потом и пошёл домой.
И я признался, что несколько дней ходил мимо оврага и видел труп в куче листьев.
Какой-то сержант, не стесняясь меня, напомнил следователю, что сейчас осень и у сумасшедших обострение. Вот уж не думал, что мне придётся доказывать ментам, что я преступник. Я клялся, повторял свою историю, а мне не верили.
– Ты что хочешь сказать, что ты спрятал труп, а кто-то откопал его и унёс к себе домой? Тела нет! Что ты хочешь, парень? Чтобы тебя арестовали за убийство несуществующего человека? – спрашивали меня.
Что мне было ответить?
– Как он выглядел? – спрашивал мент.
– Невысокий, черноволосый, лет тридцать… – я уже не помнил, как он выглядел, когда был живым.
– Как его звали? – следователь, кажется, злился.
– Откуда мне знать, как его звали?! – я орал от бессилия.
У меня просто сдали нервы.
– Слушай, мы тебя сейчас за ложное обращение и за дачу ложных показаний привлечём, и отправим в камеру на пять суток, – пригрозил мент. – Хочешь? Найдётся труп – мы к тебе в гости зайдём, обязательно. А сейчас вали домой, псих. Проспись хорошенько!
Со мной говорили грубо. К моим словам относились несерьёзно. Как же мне хотелось сказать: «Да пошли вы!». Я же пришёл во всём сознаться! Я преступник! Я убийца! Я опасен для окружающих! Я хотел понести наказание! А меня прогнали домой…
***
Каждое утро мой сон прерывается шумом в прихожей. Там кто-то шаркает и топает, а потом хлопает дверь, и я просыпаюсь. Мои руки в чужой крови… Я иду в ванную, стараясь не наступить на грязные следы, мою руки, намыливаю их снова и снова. Мою и мою… У меня уже кожа на руках высохла от мыла и начала шелушиться.
Я смотрю в окно или иду по улице и везде встречаю его. Он стоит во дворе, в сквере, на спортивных площадках. С каждым днём он выглядит всё хуже и хуже. У него почернели пальцы и отвалились ногти. Гнилая плоть сползает с его лица, обнажая череп.
Человек, которого я убил, гниёт у меня на глазах. Это моё наказание. Я упустил возможность раскаяться в своём поступке, не сделал это вовремя и теперь вынужден нести своё бремя.
Зачем он так со мной? Увидев его на улице, я останавливаюсь и повторяю: «Прости… Прости… Прости…».
Прохожие на меня смотрят. Наверное, думают, что я безумец…
Дальнобойщик
Мне оставалось ехать всего десять часов до дома. Я уже представлял, как наконец закончу недельную поездку и смогу расслабиться: приготовить домашней еды, принять горячую ванну.
В рейсах во многом себя ограничиваешь, спишь настороже, питаешься, где и чем придётся. За рулём всегда надо быть начеку, особенно зимой, и я радостно предвкушал отдых. Мне не обязательно было ехать ночью. Я был «пустой», никуда не опаздывал, мог съехать на обочину и проспать хоть до
