Бренда Новак - Молчание мертвых
— Нет, конечно. С чего ты взял? На кой она мне сдалась, Зубрилка Грейси?
Перед Кеннеди снова встали задумчивые голубые глаза Грейс. Глаза не по возрасту мудрые и печальные. Глаза, так многое повидавшие, но при этом манящие скрытой в их глубине тайной. Глаза, словно приглашавшие утонуть в них. Понятно, что так влекло к ней Джо.
— Да, она красивая женщина. Особенная.
— Особенная? — скривился Джо. — Я уже спал с ней. С ней все спали. Кроме, может быть, тебя. Да и тебе ведь только Рэйлин и помешала.
Кеннеди покачал головой:
— Но это ведь не то же самое, верно? Тогда мы были детьми. Она сама себя не понимала. Обычная, никому не нужная девчонка, позволявшая всем пользоваться ее телом. Теперь она другая — красивая, успешная и совершенно безразличная к тебе, ко мне и ко всем нам.
Джо потер подбородок и в последний раз направил фонарик в сторону деревьев.
— А для меня она какой была, такой и осталась, — сказал он и зашагал дальше.
Нет, думал Кеннеди, глядя ему вслед, ты врешь, приятель. Сейчас в городе не нашлось бы, пожалуй, ни одного мужчины, по крайней мере свободного, который не отдал бы все на свете, чтобы провести ночь с нынешней, взрослой Грейс.
Да и он сам не был исключением.
Клэй еще раз прошелся по кухне и, остановившись перед Грейс, хмуро посмотрел на нее:
— Не может быть.
— Может. — Она поплотнее завернулась в толстое полотенце. Ночь выдалась теплая, но ее знобило. Добравшись под дождем домой, Грейс не стала переодеваться в сухое, а схватила ключи и сразу же поехала к брату на ферму. Часы показывали уже три.
— Но мы же похоронили Библию вместе с ним, — с напором произнес Клэй, как будто одна лишь сила убеждения могла обратить желаемое в действительное.
— Должно быть, выпала из кармана. Один раз так и случилось. На ступеньках.
— Мы бы увидели.
— Ты так уверен? Было темно. Разве ты все помнишь? Мы все были в таком состоянии…
Да и могли ли они вообще думать тогда о чем-то? Особенно Клэй. Идея спрятать тело, а машину сбросить в карьер принадлежала ему, и с этим решением им пришлось жить все последующие восемнадцать лет.
Но разве был вариант лучше? В полицию они пойти не могли. И сейчас Грейс понимала это так же ясно, как и тогда. Никто в Стилуотере не поверил бы им, никто бы не стал их слушать. Горожане потребовали бы воздаяния за потерю своего любимого проповедника.
— Мы же были так осторожны.
— Наверно, недостаточно осторожны.
— Но Джед ни разу и словом не обмолвился об этой Библии. — Клэй задумчиво почесал подбородок. — Никому ничего не сказал. Ни мне. Ни маме… Ни полиции. Почему?
— Не представляю.
Он присел на край стола рядом с ней.
— По-твоему, где она сейчас?
— Думаю, кто-то из них ее подобрал. Либо Кеннеди Арчер, либо Джо Винчелли.
Странно, но его глаза блеснули надеждой.
— Может, они ее и не заметили. Давай съездим туда, поищем…
Она покачала головой:
— Нет, я знаю, где ее потеряла.
Книга наверняка вывалилась, когда она боролась с Арчером. Грейс помнила, что до этого Библия была у нее. Но рассказывать Клэю об этой стычке она не собиралась. Брату вовсе не обязательно знать, что Кеннеди поймал ее, а потом отпустил. Что она потеряла книгу, пытаясь вырваться. Все это не имело к делу прямого отношения.
И все же, как ни убеждала себя Грейс, что есть проблемы поважнее, из головы не уходил вопрос, ответ на который она никак не находила: почему Арчер отпустил ее?
— Я сама потом все там обыскала. Ничего. Клэй поднялся и снова прошелся по комнате.
— Джо Винчелли наверняка отнесет ее в полицию.
— Знаю.
— И Кеннеди Арчер тоже.
Грейс ответила не сразу. Она просто не знала, как поступит Кеннеди, и до сих пор не могла поверить, что он отпустил ее. Может быть, уже сожалеет о проявленной слабости?
— Да. Ничего другого ему не остается, — сказала она наконец. — Арчеру проблемы не нужны.
— Я, пожалуй, позвоню маме. Подготовлю ее на всякий случай и…
В дверь постучали. Уж не Джо ли? Или Арчер? А если полиция?
Нервы натянулись до предела. На мгновение ее посетило странное чувство, будто она всегда смотрела на эту дверь с затаенным страхом. Раньше боялась возвращения преподобного; теперь тех, кто хотел знать, куда он подевался.
— Иди наверх, — сказал Клэй. — Я сам разберусь. Машину Грейс оставила за домом, так что с дороги ее видно не было. Была бы возможность, она бы выскользнула из дому и умчалась, не глядя, в ночь. Но тут за дверью раздался голос Мэдлин:
— Клэй, ты меня слышишь? Открой!
Прежде чем тронуться с места, Клэй вопросительно взглянул на сестру:
— Как думаешь, она знает про Библию?
— Если знает она, то скоро узнает весь город. Мэдлин тянуть не станет — пойдет к Джеду и спросит напрямик: откуда у него эта Библия.
— И Джед, конечно, ответит. Отмалчиваться не в его интересах, иначе все подумают на него, и тогда беднягу просто линчуют.
— Клэй? — снова позвала Мэдлин и нетерпеливо постучала в дверь. — Да шевелись же! Ты мне нужен. Не могу найти Грейс.
Он коснулся ее руки, вышел из кухни и, миновав гостиную, открыл дверь. Мэдлин тут же ворвалась в комнату:
— Господи, Клэй. Это, я во всем виновата. Я уговорила Грейс…
Она осеклась, увидев Грейс за столом в кухне, и тут же поспешила к ней с раскрытыми объятиями:
— Вот ты где! Прости меня, прости! Ты в порядке?
— В порядке.
Грейс украдкой взглянула на брата. Похоже, Мэдлин еще ничего не знала о Библии — иначе вела бы себя по-другому. Если бы книгу нашел Джо, он сразу отправился бы в полицию, чтобы оповестить весь город о своей правоте. Следовательно, книгу взял Арчер.
Джо. Кеннеди. Клэй. Мэдлин. Айрин. Небольшой городок и такие сложные отношения. Она ненавидела Стилуотер. Но разве у них с Джорджем проще? Нет. Человек, еще недавно заявлявший о желании взять ее в жены, даже не позвонил за последние два дня, хотя она более чем когда-либо нуждалась в его поддержке и ободрении.
— Я так рада, что ты выпуталась. Извини, это я втянула тебя во все это.
— Не беспокойся. Расскажи, что случилось с тобой.
— Меня схватили в переулке. — Мэдлин гордо вскинула голову. — Но я так просто не сдалась.
Синяк на щеке определенно подтверждал правоту ее заявления.
— Боже, ты только посмотри на себя. — Мэдлин лишь теперь заметила царапины на ногах, руках и даже лице сводной сестры. — Да ведь тебе досталось еще больше, чем мне.
— Спряталась в кустах ежевики возле протоки, — объяснила Грейс.
— Но ведь они тебя не нашли?
Она вспомнила, как лежала на мокрой траве, прижатая плотным, мускулистым телом, как он завел за голову ее руки, и странное ощущение внизу живота. Я не хотел…
Такие как он и ему подобные, всегда хотят только одного. Это не объясняло, почему Арчер отпустил ее, но… похоже, с ним что-то случилось сегодня.
— Нет, не нашли.
— Хорошо. Они знают, что со мной кто-то был, но я не сказала кто. Не думаю, что кому-то захочется раздувать скандал. Им известно, зачем я забралась в мастерскую. Они знают, что я ничего не взяла и что возмещу причиненный ущерб.
— Вот и отлично, — сказала Грейс, пытаясь улыбнуться и изобразить облегчение. Рано или поздно Кеннеди обо всем расскажет и подтвердит рассказ, предъявив Библию.
Нетрудно представить и реакцию Мэдлин, когда та узнает, что у него есть.
Кеннеди сидел в кухне. Принесенная из лесу книга действительно оказалась Библией. Но не простой. Она принадлежала преподобному Ли Баркеру. На ней стояло его имя. Его почерком были сделаны пометки на полях. Кеннеди даже вспомнил, что видел, как преподобный вытаскивал ее из кармана.
И вот теперь он перелистывал тонкие страницы. Перелистывал с недоумением, поскольку из примечаний следовало, что оставивший их был одержим властью не Божьей, а своей собственной. Когда преподобный пропал, Кеннеди еще учился в школе, но слова, которые он читал уже целый час, рисовали портрет человека весьма непохожего на того набожного проповедника, каким видели его большинство горожан.
Целую страницу Баркер посвятил Грейс. Что она говорила, что делала, как выглядела. К ней же, похоже, имели отношение помещенные в другом месте стихи. Или это он сам видел то, чего там не было?
Кеннеди попытался направить мысли в другую сторону. Может быть, Баркер просто выражал естественную радость человека, обретшего еще одну дочь.
Но если так, то почему нет записей, посвященных Молли? Почему из всех он выделил одну только Грейс?
Как ни искал Кеннеди, удовлетворительного ответа не находилось. И как ни пытался интерпретировать прочитанное, результат получался один и тот же: преподобный был одержим Грейс.
По спине побежали мурашки. Кеннеди захлопнул и отодвинул Библию, но тисненое имя на обложке все равно притягивало взгляд. Восемнадцать лет Грейс была девчонкой, школьницей, ровесницей Кеннеди.
