Рю Мураками - Паразиты
Уихара ожидал совсем другого эффекта. Он надеялся увидеть обрушившиеся стены домов, искореженные трубы, полуразложившиеся тела на шоссе… Вместо этого ему явилась идиллическая картина: молочница толкала свою тележку, какой-то старик выгуливал пушистую собачку… Рокоча мотором, мимо проехал автобус, и в нос шибануло бензиновой гарью. На углу слышались голоса первоклашек. На его испачканную одежду никто не обратил ни малейшего внимания. Уихара пришла в голову парадоксальная мысль: люди не замечают именно того, что отличает их друг от друга.
Уихара прошел мимо здания школы. А ведь когда-то и он ходил сюда… Во дворе возились малыши — они что-то строили из песка. Замок или пещеру. А может, что-то другое… Из песка они создают Вселенную. «Если ребенок ничем не интересуется, — говорил его психиатр, — если он не трогает вещи руками, это ненормально. Потому что именно таким образом ребенок познает, что мир, в котором он живет, действительно существует». Значило ли это хоть что-нибудь для автора «Дыры», человека, который хотел навеки поселиться в пещере? Уихара помнил этот отрывок наизусть.
«…Если бы я знал, то никогда бы не покинул того места, где вода стекала по обнаженным корням и по вкусу напоминала нектар. Когда Япония оказалась на грани поражения, военные заводы, где вырабатывали отравляющие вещества — иприт, люизит и тому подобное, — закрыли, а готовую продукцию укрыли в многочисленных подземных хранилищах и бомбоубежищах по всему Канто. Говорили, что при контакте этих веществ с телом у человека моментально сходит кожа и останавливается дыхание. Как следствие — немедленная смерть. Я отправился на поиски этих секретных хранилищ, но ничего не нашел. Я видел себя погребенным в какой-нибудь пещере, с облезшей кожей и разорванным животом…»
Иногда Уихара начинало казаться, что он представляет себе, как мог бы выглядеть тот иной мир, о котором писал автор. В этом мире и тело и душа человека постоянно находились в контакте с чем-то… но вот с чем именно, Уихара не знал. Его приближал к этому миру червь хослокатерия. Старуха оказалась не жертвой, а вдохновительницей. Она показала ему, что реальность — это смерть и насилие. Она оказалась первым человеком в его жизни, который открыл ему глаза. Она показала ему этот мир таким, каков он есть. Доказательства? С помощью этой женщины ему удалось совершить свое первое жертвоприношение. Он ощущал эту реальность ладонью правой руки…
Господин Ватанаби, это Уихара. Я с удовольствием прочитал все, что вы любезно мне предложили. Watanabe wrote:
— Не испытывали ли вы
— желания убить кого-нибудь,
— не случались ли с вами припадки немотивированной
— ярости? Нашу организацию весьма
— заинтересовало ваше письмо.
Не знаю, случались ли у меня подобные припадки или нет, но дело в том, что я прочитал все тексты, которые вы советовали. Кроме того, я познакомился с женщиной, оказавшей мне неоценимую помощь. Сначала я хотел ее убить и даже прихватил с собой нож. Но она перевязала мне рану на руке, а потом показала фильм. Речь шла о войне, было много убитых, а одного японского солдата даже сожгли заживо. Все это я смотрел на очень маленьком экране, не больше почтовой открытки. Фильм меня заинтересовал, и мне захотелось увидеть одно место. Сейчас я как раз направляюсь туда, и у меня нет времени, чтобы как следует выправить этот текст. Я не могу сообщить вам его местонахождение — я и сам его толком не знаю. Но я возьму с собой ноутбук и свяжусь с вами, как только представится такая возможность. Только что я избил двух близких мне людей бейсбольной битой. Я написал «близких», но на самом деле они оказались не так уж мне близки. Наверное, я убил их обоих. Не знаю, повлиял ли на то, что произошло, червь хослокатерия, но полагаю, что какая-то связь тут есть. Это еще одна причина, по которой я обязательно должен найти то место, о котором уже говорил. Итак, я почти закончил… Я был бы очень рад получить письмо от Йосико Сакагами, хотя и понимаю, насколько это трудно. Передайте от меня привет всем членам «Интер-Био». Я действительно прочитал все, что вы рекомендовали, но это оказалось непростой задачей. Я чуть мозги себе не свихнул… хотя все было очень интересно.
Закончив письмо, Уихара открыл блокнот и принялся срисовывать план Южного Нояма и Мицукубо. Продавец в магазине заметил пятна крови на его одежде, но в ту же секунду отвел взгляд и ничего не сказал, и Уихара понял, что тот его боится.
Зазвонил телефон. Уихара снял трубку и услышал голос куклы-марионетки:
— Немедленно обратись в полицию. Если придешь сам, тебе смягчат наказание!
Но Уихара не собирался обращаться в полицию, ему нужно было идти искать бомбоубежище. Он сунул в рюкзак свою пижаму и сверху положил ноутбук. Из холодильника достал бутылку «Оолонг Ти», пару мандаринов и упаковку шоколадных бисквитов. Карманный фонарь и свечи он решил купить по дороге.
До станции «Мицукубо» нужно было ехать на автобусе. Там, на станции, Уихара думал обналичить имевшиеся у него деньги. Немного севернее располагался вход в парк, территория которого по площади превосходила его родной город Хигасияма. Местности Мотоири и Хинода лежали к юго-западу от входа, там же, где и деревообрабатывающая мастерская. Судя по всему, эта мастерская занималась очисткой спиленного леса от сучков и коры, а потом вывозила за пределы зеленой зоны. Помещалась мастерская в довольно скучном одноэтажном строении…
На автобусной остановке висело расписание, но оно было до того забрызгано грязью, что прочитать что-либо оказалось решительно невозможным. Впрочем, женщина в очках и с бумажным пакетом, в котором, как заметил Уихара, лежали груши, сказала ему, что автобус должен прийти с минуты на минуту. В ответ Уихара вежливо поклонился. Его немного успокоило, что кроме него на остановке было всего двое — эта женщина да какой-то юнец. Молодой человек был наряжен в светло-коричневый костюм, в одной руке он держал сумку из черной кожи, а другой вертел мобильный телефон. Небо затянуло тучами, задул холодный ветер. Видно было, что парень совсем замерз — он то и дело втягивал голову в плечи и с нетерпением поглядывал на дорогу.
Полицейский показался внезапно, словно из-под земли. Уихара услышал звонок его велосипеда и чуть не вскрикнул от ужаса. Но голубой мундир медленно проследовал мимо, не обратив на него ни малейшего внимания. На всякий случай Уихара поднял повыше воротник и запахнулся, чтобы скрыть пятна на рубахе. Лихорадки его как не бывало. Заодно прекратилось и бесконечное мерцание, утомлявшее его глаза. Уихара ощутил биение своего сердца и почувствовал, как все тело пронизывает холод. Голубой мундир полицейского вывел его из сомнамбулического состояния. Уихара усилием воли заставил себя убедиться в реальности произошедшего с ним. Он наконец поверил в то, что те двое действительно были его братом и отцом. Осознание этого факта медленно проникало в него вместе с ощущением холода. «Получается, что я убил своего отца?» — в ужасе спрашивал он себя. Мысль об отце, воспоминания о нем и удар битой по его окровавленному лицу соединились и составили единое целое. Теперь все встало на свои места. Кошмар, такой же тяжелый, как металлическая бита, навалился на него… Уихара явственно услышал, как хрустнули под ударом кости черепа. На его брюках запеклась не кровь — это был ошметок мозга отца.
Он уже и забыл, когда последний раз ездил на автобусе. Уихара устроился у окна и снова задумался. Кошмар упорно наваливался на него, подминая под себя сознание. Такое уже случалось с ним после того, как он отказался ходить в школу. Сопротивляться было бесполезно — само тело уже не повиновалось ему. Ничего не оставалось, как только раз за разом складывать детали этой головоломки: мысль об отце, воспоминание о нем и удары битой…
За окном проплывали вывески магазинов, неоновые огни заведений для игры в панчико (Игра, напоминающая китайский бильярд), реклама агентства недвижимости. Мелькнул манекен, изображавший толстого американца в белом костюме с розовым галстуком-бабочкой… Афиши видеосалона… Герои мультфильмов в аптечной витрине… Светящиеся гирлянды развлекательного центра… У телефона-автомата жались хихикающие школьницы. Какой-то прохожий читал на ходу газету — он пропал из виду раньше, чем Уихара осознал это.
В салон вошел новый пассажир. Он был до того худ, что Уихара принял его за отца и вытаращил глаза. Какое-то время мужчина стоял, держась за поручень, а потом шагнул к свободному креслу, выгнувшись всем телом, чтобы не упасть при повороте автобуса. Уихара скосил глаза. Нет, совсем не похож… Даром что тощ как глист. Хотя… если подумать, то все же что-то есть. Уихара тщетно пытался вспомнить лицо отца, его жесты, мимику. Все тонуло в каком-то тумане. Он вспомнил поездку в Диснейленд, еще куда-то… Кажется, они вместе ходили смотреть на большой висячий мост… а еще спускались на лодке по реке. И все же Уихара не мог припомнить ни лица, ни одежды, ни тембра его голоса. Его воспоминания никак не хотели складываться в цельную картину. Недоставало второй детали головоломки. Чем же отец отличался от всех остальных людей? Уихара понял, что он никогда не видел отца расслабленным, непринужденным… домашним. Даже когда отец говорил с ним, он говорил только о своей работе. Эти разговоры не вызывали ни блеска в детских глазах, ни смеха, ни веселья. Головоломка рассыпалась… Ну и что с того? Какое ему до всего этого дело? Такое же, как и до этого пятнышка на штанах, то ли от запекшейся крови, то ли от расквашенных мозгов.
