Никки Френч - На грани
Кожа у меня, конечно, уже не цветущая, что бы там ни писал этот чудак. Вот раньше она была изумительна. Когда мы с Клайвом познакомились, он часто повторял, что у меня кожа нежная, как персик. Но это было давным-давно. Ничего подобного Клайв больше не говорит. Иногда я думаю, что комплименты гораздо полезнее, когда в них уже больше вымысла, чем правды. Порой в зеркале я вижу, что моя кожа больше напоминает кожуру грейпфрута. Однажды, когда я надела на школьный утренник любимое зеленое платье, Клайв посоветовал сменить его, добавив, что незачем конфузить детей.
Я убедилась, что ни единого лишнего волоска нет у меня между бровями или, упаси Боже, на подбородке, а потом принялась накладывать базу под макияж, которую я смешиваю с увлажняющим кремом, чтобы ложилась ровнее. Крем-пудрой я зашпаклевала мелкие морщинки вокруг носа и под глазами. Об этом чудодейственном средстве мне рассказала подруга Кэро. Стоит оно бешеные деньги. Иногда я даже пытаюсь подсчитать, сколько фунтов стерлингов ношу на лице. Дневной макияж должен быть незаметным. Крошечный мазок бежевых теней для век, тончайшая линия подводки, тушь, от которой ресницы не слипаются, ну, может, блеск для губ. Я приободрилась. Мне нравилось лицо, которое смотрело на меня из зеркала, — маленькое, овальное, свежее, оно было готово к встрече с миром.
Как всегда, завтрак прошел кошмарно. В разгар хаоса в дверь постучали. Констебль Линн Бернетт, на этот раз в штатском — в серой юбке, голубой блузке и шерстяной кофточке. Выглядела она бедненько, но чистенько, а меня почему-то разозлила мысль, что всю эту одежду она выбрала специально для дежурства возле миссис Хинтлшем. Несомненно, чтобы слиться с пейзажем.
— Зовите меня Линн, — предложила она. Так все говорят. Все набиваются в друзья. Лучше бы просто занимались своим делом. Выяснилось, что первое дело констебля — просмотреть мою почту, как только она придет.
— А еду пробовать не будете? — съязвила я.
Она покраснела так, что ее родинка стала багровой. Зазвонил телефон: Клайв уже добрался до работы. Я попыталась описать, что творится дома, но он перебил меня и сообщил, что в субботу к ужину придут Себастьян с женой.
— Но у нас нет даже обеденного стола! — запротестовала я. — И только полкухни свободно...
— Дженс, в документации, которую мы готовим к слиянию, две тысячи страниц. Если я в состоянии координировать такую работу, значит, и ты сумеешь организовать ужин для клиента.
— Конечно, я постараюсь, просто я...
Вошла Мэри со шваброй и принялась с остервенением тереть пол прямо у меня под ногами. К тому времени как я выставила ее, Клайв уже отключился. Положив трубку, я обернулась и увидела, что Линн все еще рядом. Ничего другого я не ждала и все-таки была разочарована. В глубине души я надеялась, что она исчезнет, растает, пройдет, как мигрень. Но и головная боль, и Линн были на месте.
— Я иду поговорить с садовником, — ледяным тоном произнесла я. — Наверное, вы со мной?
— Да, — кивнула она.
Со свисающей на спину длинной косой Фрэнсис выглядел как погонщик каравана, бредущего к Стоунхенджу, но в своем деле он был асом. Его отец занимал какой-то высокий пост на флоте и жил в Мальборо. Присмотревшись, было нетрудно представить Фрэнсиса в Сити, в одном офисе с Клайвом — если бы не трехфутовая коса, не бронзовый загар и не мускулистые ловкие руки, которыми он целый день таскал тяжести. Наверное, многие сочли бы Фрэнсиса красавцем. О личной жизни своего садовника я ничего не знала, полагала, что она весьма бурная, и доверяла ему безгранично.
Я представила Фрэнсиса отчаянно покрасневшей Линн. Впрочем, она краснела чуть ли не каждую минуту.
— Линн здесь потому, что кто-то прислал мне дурацкое письмо, — продолжала я. Фрэнсис озадаченно нахмурился. — Фрэнсис проработает у нас весь следующий месяц, полный рабочий день.
— Чем вы сейчас заняты? — спросила Линн.
Фрэнсис посмотрел на меня, я кивнула, и он пожал плечами.
— Сначала мы убрали весь мусор и камни, — объяснил он. — Потом уложили слой почвы. Теперь проводим ландшафтную планировку и прокладываем дорожки.
— И все это вы сами? — удивилась Линн.
Фрэнсис улыбнулся.
— Разумеется, нет, — ответила за него я. — У Фрэнсиса своя бригада помощников, которых он вызывает в случае необходимости. В Лондоне живет целая популяция вольных садовников. Вроде голубей или лис.
Я беспокойно взглянула на него: не слишком ли далеко я зашла? Люди бывают такими обидчивыми. Линн достала блокнот и принялась расспрашивать о рабочих часах, ограде сада и подходах к дому. Она записала имена всех помощников Фрэнсиса.
* * *Возможности улизнуть из дома я ждала с нетерпением — пока не узнала от Линн, что она будет сопровождать меня и в поездках.
— Правда?
— Извините, Дженни. — Да, она звала меня по имени, хотя ничего подобного я ей не разрешала. — Не знаю, как будет решаться вопрос с охраной дальше, но сегодня мне приказано повсюду сопровождать вас.
Я уже была готова запротестовать, когда в дверь позвонили. Оказалось, пришел Стадлер, на которого я и выплеснула гнев. Он ответил официальной улыбкой.
— Только ради вашей безопасности, миссис Хинтлшем. Я завернул к вам по пути, на всякий случай. Вы не против, если мы будем прослушивать ваш телефон?
— А что это значит?
— Ничего особенного. Вы этого даже не заметите.
— Ладно уж, — проворчала я.
— Нам необходим подробный список всех ваших знакомых. Сегодня или завтра я бы предложил позвать Линн, взять вашу телефонную книжку, ежедневник и составить список. Вы согласны?
— А это действительно необходимо?
— Чем старательнее мы будем работать сейчас, тем быстрее распутаем этот клубок.
Я почти перестала злиться. Только досадовала.
* * *В реставрационном центре первым делом я зашла за бронзовыми крючками. Потом чуть не купила круглое витражное окно из старинной церкви, но в последнюю минуту передумала. Хорошо, что Линн осталась ждать снаружи.
В Хэмпстеде она или заходила в магазины, или оставалась на улице, равнодушно поглядывая на витрины. Бог знает, что думали о ней продавцы. Я старалась не замечать ее. Мне требовалось подобрать что-нибудь нарядное к субботе. С целой охапкой вещей я направилась в примерочную, но когда вышла в расшитом бисером розовом топе, чтобы взглянуть на себя в большое зеркало, заметила, что Линн внимательно следит за мной сквозь стекло. Из магазина я вышла с пустыми руками.
— Нашли, что искали? — спросила Линн, будто мы подружки и решили прошвырнуться по магазинам.
— Ничего я не искала, — отрезала я.
Завернув в мясную за сосисками, которые обожают мальчишки, я побывала и в антикварной лавке за углом. Там я высмотрела зеркало в позолоченной раме. Оно стоило триста семьдесят пять фунтов, но я решила, что сумею сторговать его дешевле. Как только мы отремонтируем холл, зеркало прекрасно впишется в него.
На обеденный перерыв у меня была назначена встреча с Лорой, но сначала я забрала из мастерской бирки с именем Кристо для школьных вещей и покатила вниз с холма, поглядывая в зеркало заднего вида на машину Линн. Лора уже ждала меня. Ленч прошел уныло. Линн сидела в машине и жевала сандвич. Я ковыряла свой салат с жареным красным перцем и наблюдала за ней. Потом она читала какую-то книгу в мягкой обложке. Так увлеклась, что, наверное, не подняла бы глаз, даже если бы в зал вошел убийца с топором. В щебет Лоры я не вслушивалась. Не выдержав, я вскочила из-за стола, объявив, что мне пора бежать.
Следующий визит — к Тони на Примроуз-Хилл. Обычно мне нравится бывать в салонах красоты. Приятно сидеть в окружении зеркал и столиков, заставленных разноцветными флаконами, вдыхать ароматный пар, прислушиваться к пощелкиванию ножниц.
Но сегодня мне и здесь не сиделось. Я была взбудоражена и сердита. Голова раскалывалась, одежда липла к телу. При виде новой стрижки я скривилась: она создавала некий оптический эффект, от которого мой нос казался крупнее, а лицо — уже. По пути домой меня захлестнул приступ «дорожного бешенства», так что на светофорах я газовала на всю мощь. Линн терпеливо следовала за мной. Иногда подъезжала так близко, что в зеркало мне были видны ее веснушки. Я показала зеркалу язык, зная, что она этого не увидит.
* * *Весь день Линн таскалась за мной, как преданный пес — из тех, которым так и тянет дать пинка. Она преследовала меня, когда я возила Кристо в конец улицы, к другу — хлюпику по имени Тодд. Как родителей угораздило дать ему такое имечко? Привезти детей домой тоже предстояло мне — сегодня у Лины был выходной вечер. Среды — это вечный кошмар. Джош засиделся в школьном компьютерном клубе, где всегда воняет грязными мальчишечьими носками. Приезжая за ним, я обычно заставала его в компании мальчишки с дурацкой кличкой Скорпион — или Спайдер, как-то так. Джош называл себя Ганимедом, пока на прошлой неделе не решил, что это звучит по-девчачьи, и не стал Эклипсом. Это его пароль. А лучшего друга зовут Чудак, только через "ю": Чюдак. К этим прозвищам они относятся на полном серьезе.
