Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком

— Ты пару раз сказал «животные», один раз назвал собаку, но в основном отдаешь предпочтение кошкам. Это не случайно?

— Ты очень опасный собеседник, старик. — Ян строго приподнял бровь. — Конечно, не случайно. Из животных — назову обезьян, собак, кроликов, овец, свиней — у кошек самые высокие показатели. На втором месте собака. Но у этих двух видов не только самые высокие показатели: стрелки приборов беспристрастно фиксировали различную мощность излучения в зависимости от принятой ими смерти. Поясню. Кошку убивают ударом палки по голове — показатель один. Ее сжигают в муфельной печи — выброс излучения становится более интенсивным, мощным. Поначалу этому факту не придали особого значения, но после ряда экспериментов обнаружилась закономерность. Убили сотни кошек первым способом, сравнили результаты: цифры говорили сами за себя, точность до третьего знака. И столько же другим способом: цифры отличные, но точность опять-таки до третьего знака.

— А у других животных? — поинтересовался Мельник.

— У других подопытных видов закономерности не наблюдалось: разброс в десятых и даже в целых числах.

— Замеры производились прибором Старра?

— Да ты что, старик?! — воскликнул Ян. — ЭЭГ Старра — это уже анахронизм. В том виде, конечно, когда ставились первые опыты. Исследователи уже давно пользуются прибором биофизика Коулмана. С моей стороны это был простой пример. С чего-то надо было начинать, вот и воспользовались опытом Томаса Дуэйна и его тезки Верендта из Джеференовского медицинского колледжа в Филадельфии. Оба доктора бились над проблемой ритмики мозга близнецов. Если тебя интересуют подробности, прочти статью Дуэйна в журнале «Сайенс». Не помню, правда, за какой год журнал.

— Близнецов тоже сжигали в муфельной печи? — спросил Мельник.

Гудман, усмехнувшись, покачал головой.

— Просто кто-то умный из «терминалов» выявил любопытную аналогию между близнецами-людьми и группой животных близкого родства. И у тех и у других обнаружилось удивительное предрасположение к телепатии из-за большого сходства их центральной нервной системы и головного мозга. Причем синхронизация ритмов происходит естественно, на подсознательном уровне. Тебе, Паша, как никому другому должно быть известно об этом.

Мельник пожал плечами, вспоминая своего брата-близнеца.

— Я бы не сказал, что у нас с Ильей есть какая-то телепатическая связь, — сказал он. — Но мы способны чувствовать настроение друг друга на расстоянии.

— Вот-вот, — закивал биолог. — Плюс ваша генетическая общность — это сходные морщины, абсолютно идентичные линии на ладонях, иногда — на пальцах. И даже разрушение одних и тех же зубов. Вот ты носишь длинные волосы. Уверен, что у твоего брата точно такая же прическа.

— Ты прав, Ян, это происходит подсознательно. Но мы с братом расходимся в стиле одежды.

— Здесь я чувствую руку ваших различных профессий и круг вашего окружения: он абсолютно различен.

— И еще одна деталь, — уточнил Мельник. — Илья не носит усов. Он инвалид, ухаживать за усами ему обременительно.

— Да, кстати, — Гудман снова снял очки, словно видел без них лучше, — о твоих усах. Где они? Я человек тактичный, — похвалил себя биолог, — и терпеливо ждал, когда ты сам объяснишь причину твоего внезапного перевоплощения. Если честно, то я не сразу узнал тебя.

— Пришлось сбрить, — ушел от ответа Мельник. — Но давай вернемся к теме нашего разговора. Ты говорил об аналогии. Она верна?

— В данной ситуации это не больше чем слово. Между сравнениями пропасть классов, видов, подвидов и так далее. А теперь самое интересное. Джефф Баркер, американец, — его имя тебе ничего не скажет, он экстрасенс, телепат, ясновидящий и прочее, прочее, — так вот, Баркер под видом того, что хочет помочь безнадежно больному, с разрешения, естественно, родственников больного, сумел снять «показатели смерти». Не понял?

— Честно говоря, нет.

— Он «поймал» излучение, которое исходило от умирающего человека. Больные, у кроватей которых находился экстрасенс, умирали по-разному: кто-то быстро и не очень мучительно, кто-то неимоверно страдал. Результаты оказались поразительными: стабильности в излучении, как у кошек и собак, не было — полнейший разброс даже в целых числах.

— Значит, по интенсивности излучения люди стоят ниже животных?

— Ниже зверей. У «терминалов» появилась некая периодическая таблица, где подопытные — кошка и собака — звери, а человек и свинья, равно как и бараны, — не звери, просто животные, и занимают они далеко не первое место.

— А возле электрического стула или газовой камеры твой соотечественник не снимал показаний? Я краем уха слышал, что во время казни офицер, включавший высоковольтный рубильник, стал якобы телепатом.

— Абсолютно верно, — подтвердил Гудман. — Офицер действительно получил дозу излучения. — Хозяин кабинета помолчал. — А вообще, знаешь, Паша, я не интересуюсь политикой, но рулевые~ гм~ в нашей стране больше чем практики. Естественно, эта проблема не прошла мимо них, и соответствующие органы всерьез занялись практическим выжиманием полезного. Врать не буду, не знаю, снимали ли в дальнейшем показания во время казни, но не исключаю этого.

— У тебя есть собственное мнение относительно практических прогнозов? Гудман кивнул. Он встал, сполоснул чашки и снова включил кофеварку.

Подошел к окну, с высоты шестого этажа оглядывая университетский двор.

— Во-первых, — сказал он, возвращаясь на место, — первыми выжали пользу от излучений сами экстрасенсы, те, кто смог уловить эту энергию и как бы подпитаться ею. Их способности резко повышались. Ясновидящие начинали смотреть еще более ясно, врачеватели — врачевать соответственно, телепаты — телепатировать. Ну и так далее.

— А если говорить серьезно?

— А серьезнее некуда. Опыты продолжаются, не прекращаются и работы по улавливанию и генерированию излучения. Некто доктор Браун, к примеру, уже сконструировал какой-то излучатель.

— И к чему это приведет, как ты думаешь?

— Я не аналитик, хотя вопрос интересный.

— Я хочу спросить вот о чем~ — Мельник нахмурил лоб. — Например я — ясновидящий, я — военный, моя профессия несет не созидательный, а разрушительный характер. Я приучен и владею навыками убивать. Что будет, если я в полной мере обладаю даром улавливать излучение убитых животных? Вопрос второй: если я не имею такого дара, можно ли его привить или развить во мне?

— Старик, ты думаешь, я не задавался таким вопросом?

— Думаю, нет. Ведь ты только что сказал, что ты не аналитик.

По лицу Гудмана было вино, что он смутился.

— Да, — протянул он. — Наверное, я слукавил. Но ты сам знаешь ответ на первый вопрос, насилие в тебе, как в военном, в этом случае будет положительно прогрессировать. Другой вопрос, это продолжительность действия — назовем его «препаратом». Ясно, что оно не постоянно, значит, время от времени тебе потребуется «подпитка».

— И если «терминалы», как ты их называешь, имеют в своей программе военный вопрос, то~

Гудман поднял указательный палец, перебивая собеседника.

— Независимо от того, военный он или нет, — сказал биолог, — но темпы в этой области будут увеличены. Господи, здесь столько вопросов, что эта тема кажется мне бесконечной. Наркотик по сравнению с излучением от убитых животных — обыкновенная затяжка сигаретным дымом. Представляешь?

— Представляю, — кивнул Мельник. — Эта область науки, если ее можно так назвать, принесет только зло.

— Уже приносит. И, может быть, уже давно. — Гудман разлил кофе по чашкам. — И еще одно. Самое страшное, Паша, что этот вопрос открытый, в свое время он стал достоянием гласности. Нет необходимости говорить о том, что во многих странах ведутся подобные исследования.

— Это действительно страшно, — подтвердил журналист. — Но сейчас меня интересует еще и такой вопрос. Допустим, что некто умный, вплотную занимающийся исследованиями терминальных излучений, поставил перед собой цель — зарядить воду или какое-нибудь безобидное лекарство излучением смерти. Я даже допускаю, что он сумел сделать это. Ответь мне, Ян, есть ли у него шанс, чтобы заряженное им вещество повлияло на любого человека? Ведь до этого мы говорили только о людях, у которых развито состояние принимать энергию — об экстрасенсах.

Гудман покачал головой.

— Тяжелый вопрос, старик~ Я об этом ничего не слышал. Будем надеяться, что у этого человека ничего не получится.

— Теперь такой вопрос, — продолжил Мельник. — Ты допускаешь дозировки в таких случаях?

Ян усмехнулся.

— Ты поставил вопрос очень туманно, старик, но я понял тебя. Дозировки присутствуют всюду. Даже чрезмерное употребление пищи, то есть обжорство, можно назвать передозировкой. Вопрос твой глубокий, на него можно ответить, имея примеры с приемами других препаратов или той же пищи. В малых количествах — это безопасно, может быть, недостаточно. Умеренный прием приведет к некой нормализации. Сверхдоза усугубит положение. Пример. Я — профессиональный автогонщик и принял сверх меры. Что в таком случае произойдет? А то, что я погоню машину тоже сверх меры.