Крах - Даль Арне

Ди мысленно поблагодарила Луизу Йонссон. Надо как можно скорее поговорить с отцом Эббы.

Ди вернулась к происшествию в притоне наркоманов в районе Стурвретен. Двоих из четверых приятелей Стефана Лундберга пока не нашли, еще один по-прежнему был не в состоянии говорить, а вот четвертого, Улу Грумса, удалось допросить. Допрос провела Инга-Бритт Стенссон из НОУ. Ди пролистнула пустой обмен репликами и остановилась на главном:

ИБС: Значит, вы его видели?

УГ: Трудно было не увидеть.

ИБС: Хотя вы до сих пор упорно утверждали, что ничего не видели.

УГ: Ну, мы просто в шоке были.

ИБС: А теперь вы что-то вспомнили, Ула?

УГ: Этот чертов топор торчал у него прямо во лбу. Мы смотались, как только смогли подняться на ноги. А до Юсси так и не дошло, он подошел к Стеффе и пожал ему руку, прикиньте?

ИБС: Расскажите, что помните. С самого начала.

УГ: Вошел мужик, вынул топор из сумки, всадил его Стефану в черепушку и смылся – Стеффе даже упасть не успел. Он какое-то время постоял, с топором в голове. Типа, мозг поврежден и всякое такое.

ИБС: А как выглядел «мужик»?

УГ: Серьезно, я не успел рассмотреть. Довольно высокий, в черном, на голове какая-то шапка. Я тогда под кайфом был, лежал враскорячку на диване.

ИБС: А Стефан, вы говорите, поднялся с кресла? То есть он отреагировал сразу, в отличие от вас?

УГ: Вот сейчас, когда вы сказали…

ИБС: Как вам показалось, почему он так поспешно вскочил?

УГ: Господи, откуда мне знать, это же, типа, его квартира. Наверное, почувствовал – как ее там? – ответственность, что вы меня-то спрашиваете?

ИБС: Только квартира-то не его. Договор оформлен на АО «Абаддон», которого нет ни в каких регистрах.

УГ: Стеффе всегда говорил, что это его хата…

ИБС: И в порыве ответственности поднялся, как только вошел незнакомый мужчина?

УГ: Типа того. Ну да. Кажется, он еще что-то сказал…

ИБС: Стефан что-то сказал?

УГ: Да, что-то странное. Сейчас, подождите… Нет, не помню.

ИБС: Вы помните, Ула.

УГ: «Который из них ты?»

ИБС: Что?

УГ: Ну да, именно так Стеффе и сказал: «Который из них ты?»

Ди отчетливо ощутила, как нахмурилась. Инспектор Инга-Бритт Стенссон всегда казалась ей типичной бюрократкой. Но на этом допросе она проявила себя с лучшей стороны. Не прибегая к жестким мерам, она заставила неразговорчивого Улу Грумса рыться в своей изъеденной наркотиками памяти. К тому же Ди теперь убедилась, что НОУ не выяснили ничего нового относительно АО «Абаддон», на которое была оформлена квартира Стефана Лундберга. Такой фирмы, похоже, действительно не существовало.

Не замечая, как светлеет летняя ночь, Ди принялась составлять план действий.

На данный момент не существовало никаких указаний на то, что Рютгер Брэннлид из Эскильстуны был знаком со своим убийцей, в то время как Стефан Лундберг убийцу явно узнал, как будто ждал его. С другой стороны, Брэннлид вышел навстречу убийце в пижаме, прежде чем его затолкали обратно в его же гараж – такое возможно, только если знаешь человека. А если папа Эббы Гранлунд находился на той же улице, всего в десяти домах от места преступления, возможно, он видел и слышал отъезжающий автомобиль.

Но главное – Ди не давали покоя четыре слова.

Который из них ты?

20

Эллинг сверкал в солнечных лучах, но никто этого не видел. За весь день никто не вышел на пирс и даже на выглянул в окно. Как и накануне.

Суббота прошла в тумане просчетов. Самир задержался на работе из-за напряженной ситуации на дорогах, а их собственные попытки найти новые ракурсы с треском провалились. У Блум начала вырисовываться некая географическая структура, но в целом они с Бергером топтались на месте. Правда, теперь открылись новые возможности.

Бергер отыскал большую физическую карту Стокгольма и прикрепил ее к доске. На карте – два ограниченных участка дороги, их двух и трех точек соответственно. Точки представляют собой снимки с камер, замеряющих скорость: белая машина «Вольво» в ночь на пятое марта и на пятое мая. Бергер поставил третью точку на дороге, проходящей севернее, и продлил линию на пару дециметров.

– Это займет некоторое время, – сказал он, – но Самир постепенно выясняет, куда эти машины перемещались в первую и третью ночи. Красная черта – убийство номер три, E4 в южном направлении от Сёдертелье, в сторону Мёркё. В ту же ночь он засветился в двух местах севернее. Синяя черта, новая точка – убийство номер один, E18 в южном направлении от Баркарбю, более раннее появление севернее и новое южнее, здесь, у Норртуля. Что-то не сходится.

– А главное, сейчас нам это не сильно поможет, – сказала Блум. – У нас в распоряжении только сегодняшний день, потом будет поздно.

– Самир делает все, что может, – как будто оправдываясь, ответил Бергер. – Очевидно, это оказалось значительно сложнее, чем…

– Надо подобрать другой метод, – перебила его Блум и уставилась в потолок.

Увидев в углу паутину, она представила себе, что смотрит прямо в глубину своего мозга. Вдруг непонятно откуда появился паук, схватил муху и снова исчез. Все произошло так быстро, что на мгновение Блум подумала, что ей все это привиделось.

Они разыскивали человека, который пятого числа каждого месяца по невыясненным причинам убивал неизвестных людей и отвозил тела на однотипные пляжи. Убивал он их, скорее всего, в одном и том же месте, а потом отвозил на машине, вероятно, вместе с резиновой лодкой, которую он использовал, чтобы поместить трупы в определенные места. По всей видимости, убийца пользовался одной и той же машиной, каждый раз прикручивая новые краденые номера. Вероятность, что им удастся выследить этот автомобиль, таяла на глазах.

Другой метод. Ей казалось, что она упускает нечто важное. Самого паука.

Блум потопталась на месте, прежде чем понять, в каком направлении следует двигаться.

Фотографии. Снимки с мест обнаружения трупов. И старые фотографии этих мест, которые она нашла в Гугле. Блум уже пару раз сравнивала снимки, но это ничего не дало. С другой стороны, всегда есть риск что-то упустить. Лучше лишний раз перепроверить.

Блум открыла нужную папку. Лучше всего дело обстояло с Фэрингсё, тут нашлось несколько неплохих фотографий песчаного пляжа, с разных ракурсов и сделанных в разные годы. Блум вернулась к снимкам Робина. Тот же пляж, но уже с трупом. Безжалостно заколотый пожилой мужчина. Блум рассматривала фотографии с удвоенным вниманием. Два снимка сделаны почти с одного ракурса. С разницей в полтора года.

Расположив фотографии рядом, Блум начала пристально всматриваться в них. Снимающие стояли у воды, камера направлена в сторону леса. Одна фотография осенняя, другая зимняя. Видно, как подросли кусты. А вот стволы деревьев выглядят одинаково – за одним маленьким исключением.

На одном из ближайших в воде деревьев, на высоте около двух с половиной метров, висел скворечник. А на снимке, сделанном на полтора года раньше, скворечника уже не было.

В криминалистическом отчете Робина скворечник не упоминался. И все же он там был. И выглядел новеньким.

В принципе, в этом нет ничего удивительного. У любителей природы было полтора года, чтобы повесить скворечники вдоль побережья. So what?[3]

До сих пор не было найдено никаких свидетельств в пользу того, что убийца желал вступить в коммуникацию, но по мере того, как он представал все более педантичным человеком с упорядоченным строем мыслей, росла вероятность того, что он хотел, чтобы его заметили и восхитились им, хотя и на своих условиях. Он вполне мог…

– Нам надо кое-куда съездить, – сказала она.