Эксперимент - Алия Амирханова
– Так не бывает, Федя – это неправильно! Ты вынес приговор человеку, не имея на то права! И ты ещё надеялся, что это сойдёт тебе с рук! Ведь он чей-то сын! Теперь ты понял, каково это родителям? А этот случай с чипами. Ты ведь знал, что вживлённые чипы разрушают мозг, но ты скрыл этот факт. Скрыл и ради чего? Ради славы, денег.
– Откуда ты узнала про чипы?
– Я случайно услышала твой разговор с директором.
Жена, наполнив сумку необходимыми вещами, закрыла замок.
– Уходишь к Лёньке, да? К своему святому Лёньке. Ну и катись, я знал, что ты его не забыла., да и он тебя помнит, даже не женился. Какая романтика!
– Дурак ты Федя, – жена, взяв сумку, пошла к выходу.
Прежде, чем открыть дверь, она, оглянувшись, бросила.
– Я ухожу, потому что не могу жить с таким человеком, которым ты стал. Ты изменился, и я тебя боюсь! Прощай!
Фёдор Николаевич остался в пустой квартире. Уход жены ошарашил его, чего– чего, но этого он не ожидал. Бродя из угла в угол, он не находил себе место. Некоторое время он был зол на жену. "Хорошо устроилась, меня стала обвинять, чтобы оправдать своё влечение к Лёньке. Он тоже хорош, друг называется! Отомстить решил. Сначала я у него, теперь он у меня. … Когда успели… Выходит все эти годы она меня обманывала. Всё о своём Лёнечке думала, ждала подходящего момента. Все женщины такие ", – как не пытался Фёдор Николаевич ругать жену и друга, облегчение не наступало. Мысли о Лёне упорно переходили к словам жены, обвинявшей его в убийстве. Перед глазами стали мелькать картины событий последнего года; Алексей весь в крови, грустные глаза друга Лёни, отключение монахов от аппаратуры. Фёдор Николаевич, как умалишённый бродил по комнатам, повторяя: "Возмездие, возмездие! Как я мог?! …Боже мой, неужели во всём этом повинен я?! Как я мог?! Безумец! Доченька прости! … Прости …. "!
Глава 28
В кабинет подполковника Герасимова постучали.
– Да, да войдите.
– Здравствуйте, – в кабинет вошёл весь седой, сутулившийся мужчина. Потухший взгляд, осунувшееся лицо, на вид ему можно было дать шестьдесят и более лет.
– Здравствуйте, проходите. Вы по какому-то делу?
– Я по поводу случая … на даче.
– Вы – сосед?
– Я – отец.
Подполковник опешил. Он видел этого человека в тот день, когда приехал по вызову, меньше месяца назад, тогда тот ещё не был седым и столь старым. «Боже мой, что горе сделало с человеком", – подумал подполковник.
– Я хотел бы узнать, как идёт расследование? Говорят, что это маньяк и что он давно орудует в этих краях…По словам дочери он собирался её изнасиловать, а потом зарубить… топором.
– Да, это дело его рук. Эти дела у нас на особом контроле. Делаем всё возможное. Свидетель – ваш сосед, не смог составить фоторобот. Скользкий, говорит был выродок. Всё время за вашу дочь как бы прятался. Показывали ему фотографию человека, которого мы подозреваем, но он его тоже не опознал. Так что прорабатываем новую версию.
– Моя дочь подверглась зверскому нападению и не приди на помощь сосед… с ней случилось бы непоправимое. Я живу мыслью поймать …эту мразь.
– Я вас понимаю. Все убийства, а их было два, совершил один и тот же зверь, человеком его назвать язык не поворачивается. Ваша дочь …стала третьей жертвой этого ублюдка.
– Почему вы решили, что это один и тот же человек?
– Он оставляет свой "автограф" на жертвах, а именно – разрубает топором грудную клетку. Он у нас числится по кличке "медик". С вашей дочерью он, скорее всего собирался сделать тоже самое, это помимо того, что он наносит множество ножевых ударов.
Отец девушки стал смертельно бледным, что не осталось не замеченным следователем.
– Вам плохо?
– Я знаю кто этот маньяк, – гость проигнорировал вопрос и
прошептал еле слышно. – Его зовут Епифан.
– Что? – подполковник не смог сдержать удивление. – Откуда?
– Меня зовут Фёдор Николаевич, – профессор стал, не торопясь рассказывать. – Я по профессии нейрофизиолог. Больше семи месяцев назад мы, то есть я, проводил эксперимент в вашем мужском монастыре.
– Тот, который в селе Серпухово? Помню, как же не помнить. Монастырь чудом не закрыли, там у них монахи повздорили и одного даже убили. К нашему стыду, это дело так и нераскрытым осталось. Подозреваемый Епифан как вводу канул.
Учёный словно не слышал подполковника и продолжал рассказывать.
– Троим монахам из монастыря, мы, тайно в московском институте мозга без их согласия вживили в мозг специальные датчики.
Подполковник слушал не перебивая.
– Эти датчики фиксировали мысли человека и передавали их на специальную аппаратуру в нашем институте. Нас интересовали не просто мысли, как таковые, а преступные мысли. Научиться узнавать заранее о готовящемся преступлении и, предотвращать его – это было целью эксперимента.
– Но ведь не у каждого рождаются подобные мысли?
– Верно. Поэтому мы выбрали людей не особо благополучных, которые в принципе могли бы совершить преступление. Но у нас не было времени ждать, когда в процессе жизни подобные мысли у наших подопечных возникнут. Эксперимент в любой момент мог сорваться, нужно было торопиться. Тогда мы решили искусственно спровоцировать агрессию и стали демонстрировались монахам жестокие фильмы. Двое из них смотрели садистские фильмы.
– Я догадываюсь, кто эти двое, – вставил подполковник. – Один из них убийца Епифан, верно?
– Да.
– Но почему вы решили, что маньяк – это он?
– Потому что герой фильмов, которые он смотрел, оставлял "автограф" – рассечение топором грудной клетки жертвы… И ещё. … Это неоспоримый факт! У всех монахов, участвующих в эксперименте повреждены лобные доли, которые ответственны за мораль, за жалость. У Епифана, подобная аномалия отчётливо выражена, таким людям не знакомо милосердие.
– Вы, до того, как подсадить датчик Епифану, знали об этом?
Учёный тяжело вздохнул.
– Да.
– Почему же?
– Получить неопровержимое подтверждение идей, которым ты отдал столько лет кропотливой работы – заманчивая перспектива для учёного. …Я чуть было не заплатил жизнью дочери за свой успех.
– Мог кто-то видеть эти фильмы в другом месте?
– Нет! Эти фильмы мне прислали из Германии, там они запрещены. Кроме как у меня, в другом месте посмотреть их невозможно.
– Зверски убиты две девушки и маньяк ещё на свободе....
– Не надо меня стыдить, – учёный грустно посмотрел на следователя. – Больше чем наказал меня Бог, уже никто не накажет. Я пришёл, чтобы помочь вам поймать его.
В глазах учёного заблестели слёзы, сдерживая себя, он тихонько спросил.
– Расскажите о погибших девушках.
Подполковник Герасимов и Фёдор Николаевич беседовали часа
