Роберт Стоун - Перейти грань
Женщина вернулась к своей экспозиции, когда Браун уже минут пятнадцать сидел на своем месте. Судя по ее удовлетворенному виду, она вполне могла быть той, которая упражнялась там, среди нагромождения коробок. Браун был наслышан о сексе, которым занимались во время салонов, походя, но ему никогда не приходилось видеть ничего подобного.
Незадолго до шести появился Пат Фэй — конструктор «Алтана», который помогал Брауну на острове Статен. Он остановился перед стендом, рекламировавшим «Сороковку Алтана» вкупе с Мэтти Хайланом.
— Его уже можно снять. — Фэй указывал на портрет Мэтти — Похоже, конструктор недавно прикладывался к бутылке.
— Почему? — удивился Браун.
Фэй протянул ему «Нью-Йорк пост» раскрытую на третьей странице. Заголовок над трехколонником вопрошал: «Где Мэтти?»
Браун присел на металлический стул возле стола с кучей рекламных проспектов «Алтан», чтобы прочесть статью. Суть ее сводилась к тому, что перед лицом банкротства и нарастающего скандала Мэтью Хайлан, баловень судьбы и флагман коммерции, вынужден был скрыться.
— Они могут проводить эту гонку, — сказал Фэй, — но Мэтти участвовать в ней не будет.
— Интересно. — Браун возвратил Фэю газету. — Но что это означает для нас?
Фэй пожал плечами и ушел.
Браун еще какое-то время сидел у стола, размышляя над последствиями исчезновения Хайлана. Неожиданно в голове у него мелькнула мысль о собственном участии в гонке. На добровольной основе. Если нельзя пойти на яхте, которую Хайлан готовил в Финляндии, он мог бы отправиться на серийной модели, вот этой, что стоит сейчас перед ним. Он был уверен, что на ней сможет совершить такой переход. Тут же за столом, воспользовавшись попавшимися под руку карандашом и желтой линованной бумагой, он принялся сочинять письмо Гарри Торну.
Закончив писать, он спрятал письмо в карман и только тогда заметил, что женщина, рекламировавшая звездоискатели, все еще торчит у своей витрины. Она сидела, подвернув под себя ногу, и, как показалось Брауну, выжидательно смотрела на него.
— Мэтти исчез, — сообщила она. — Каков, а?
— Отправился в более подходящие края. — Браун оставался спокойным.
— Полагаю, он не будет участвовать в гонке.
— И это очень жаль. — Браун принялся собирать свои бумаги. Посетителей оставалось совсем немного. — Яхта у него очень хорошая.
— Если бы я была на месте Мэтти, — рассуждала женщина, — я бы исчезла во время гонки, пропала бы в море.
— Наверное, он не мог больше ждать, — предположил Браун.
Брюнетка бросила на него взгляд, полный нежной снисходительности. Ему показалось, что у нее что-то на уме.
— Или заставила бы их головы поболеть. Я бы не отправилась вокруг земли, а лишь заверила бы их в этом. Сама же окопалась бы где-нибудь на Сент-Бартс, и пусть другие пересекут финиш первыми. Мэтти смог бы провернуть такое.
— Думаю, что теперь уже это невозможно.
Браун пожелал ей всего доброго и отправился домой.
11
В Хельсинки для Стрикланда никаких распоряжений оставлено не было. Ни в одном из приличных отелей Хайлан не значился. Поскольку был уик-энд, он позвонил Джойс Маннинг домой и оставил ей сообщение на автоответчике. Ответ не приходил. В воскресенье он встретился с местным кинематографистом и звукооператором. Их встреча происходила в нескольких кварталах от отеля Стрикланда, в заведении под названием «О'Малли». В подтверждение серьезности своих намерений каждый заказал только содовую.
Финнов звали Холгер и Пентьи. Последнее время они занимались натурными съемками во Флориде для телевизионного триллера, читали «Верайети» и были прекрасно осведомлены о положении дел в кинематографе. Стрикланд объяснял, что ему нужно от них. Он был само обаяние и без конца запинался. Они терпеливо переносили его заикание. Убедившись в их доброжелательности, он успокоился. Все расслабились и перешли на пиво, заказав у ирландки за стойкой светлый «Харп». Ее звали Маэве. По словам Холгера, она состояла в какой-то марксистско-ленинской партии.
Остаток вечера они провели, обсуждая живопись. Пентьи преклонялся перед Рассом Майером, и любимым его шедевром у маэстро была «Ловкая бабенка». Холгер, более рассудительный из двоих, ценил у того только «Врата рая». Расставаясь, Стрикланд просил их ждать его завтра вечером в Сариола, куда он намеревался отправиться поутру, чтобы встретиться с администрацией судостроительной верфи.
На следующий день после завтрака он связался по телефону с верфью. Человек, с которым он говорил, был вежлив, но сверхосторожен. Все это показалось Стрикланду очень странным.
Утро было в разгаре, когда он погрузил свое снаряжение в арендованный «сааб» и направился по автобану в Сариола.
Город расположился среди душистых дубрав на побережье Финского залива. Он был древним, с шведским замком в центре, булыжными мостовыми и широко разбросанными деревянными постройками, чем-то напоминающими чеховскую Россию. Воздух был чистым и сухим, а небо над головой таким голубым, какое бывает в июне в Калифорнии. Темные леса вокруг города уже стряхивали с себя зимний сон, но в рощах и в тени все еще было неожиданно холодно.
В своем новом отеле с отделкой из пластика пастельных тонов Стрикланд облачился в одежду, которая, как он надеялся, могла показаться уместной людям морской профессии: высокие ботинки, брюки цвета хаки и толстый свитер, какой носили военные моряки. Вскинув на плечо сумку с камерой, он пешком отправился на судостроительный завод. Не пройдя и мили, почувствовал, что от солнца и хвойного воздуха у него кружится голова, режет в глазах, а нос и лоб быстро краснеют.
Когда показался завод компании «Лепится», он свернул с шоссе на грунтовую дорогу. Птицы над ним подняли невообразимый гомон, словно возвещали о его появлении. Он вышел на прибрежный луг, где находилась верфь «Лепится», и увидел троих поджидавших его мужчин. За ними на колодках стояла свежеклеенная яхта с эротически выгнутым транцем и килем, по форме напоминающим плавник акулы. Рядом он заметил светловолосого пожилого человека с короткой и плотной фигурой и глазами цвета дикого винограда. Подойдя, он представился.
— Стрикланд. Приехал снимать фильм.
— Лепится, — мягко проговорил пожилой и после некоторых колебаний протянул руку.
— Лодка эта? — кивнул Стрикланд в сторону сиявшего на своем насесте создания.
Лепится кивнул.
— Я пытаюсь найти господина Хайлана, — пояснил Стрикланд, — но он словно сквозь землю провалился.
В глазах пожилого на широкоскулом лице замерцало полярное сияние подозрения.
— Я надеялся у вас получить какую-то информацию. Давайте пройдем в помещение.
Кабинет Лепится находился на втором этаже бывшей усадьбы фермера, сработанной из одного только дерева.
Акустика ее покрытых лаком помещений была не хуже церковной. В кабинете стоял дубовый стол, висело несколько старых фотографий, охвативших чуть ли не всю историю развития парусного спорта, и красовалась целая вереница моделей яхт, сконструированных хозяином. Стрикланд сел за стол с другой стороны от него.
— Расскажите мне, что вы собираетесь делать, — начал с вопроса Лепится.
Стрикланд объяснил, что «Хайлан корпорейшн» заказала документальный фильм, для съемок которого он и прибыл сюда.
— Следует ли понимать это так, — спросил его старый Лепится, — что вам за него заплачено?
— Мне была выплачена предварительная сумма и предоставлены средства для оплаты расходов.
— И вы не имеете понятия, куда делся наш господин Хайлан?
— Никакого, — ответил Стрикланд. — Я не знал, что его здесь нет.
— Скажите, пожалуйста, когда вы видели его в последний раз?
Стрикланд не смог начать с первого раза.
— Я… Я никогда не встречался с ним. Раз уж вы заговорили об этом.
— Хо, — мрачно произнес старый финн. С секунду они молча смотрели друг на друга. — Мне повезло больше, чем вам. Я видел его в Лондоне два месяца назад. Но вам заплатили, а мне нет. Так что тут вам повезло больше, чем мне.
— Как вы думаете, что происходит?
— Не сочтите меня невоспитанным, — Лепится наклонился к нему, — но мне это тоже очень интересно, а вы как раз оттуда. Что думаете вы?
— Если честно, — Стрикланд пожал плечами, — то я не знаю даже, что и думать.
Старый Лепится протянул ему номер «Файнэншл таймс». В статье на первой полосе говорилось о растущей озабоченности в связи с исчезновением молодого магната. Со ссылкой на слухи сообщалось, что целый ряд больших жюри в США также интересуется его местопребыванием. Стрикланд не стал вникать в подробности. Он понимал, что придется принимать какое-то решение.
— Что он говорил? Когда вы встречались с ним в Лондоне.
