Ли Чайлд - Убедительный довод

Медленно проехав мимо, я подал рукой знак обождать и остановился за четыре места от «тореса». Заглушил двигатель и немного посидел в благодатной тишине. Убрал устройство электронной почты в каблук и зашнуровал ботинок. Затем постарался изобразить из себя нормального человека. Потянувшись, я открыл дверь, вылез из кабины и попрыгал на месте, словно разминая затекшие ноги и наслаждаясь свежим лесным воздухом.

Пару раз обойдя вокруг машины, я осмотрел всю стоянку, после чего застыл на месте, не отрывая взгляда от подъездной дороги. На ней не было ни души. Со стороны шоссе доносился шум редких машин. Шоссе было достаточно близко, но все же его загораживали деревья, поэтому на стоянке чувствовалось спокойствие и уединение. Я отсчитал семьдесят две секунды, что на скорости пятьдесят миль в час составляет милю. На дороге так никто и не появился. А следить на удалении больше мили не имеет смысла. Тогда я побежал прямиком к Даффи и Элиоту. Элиот был без костюма и в такой одежде, похоже, чувствовал себя неловко. На Даффи были те же самые потертые джинсы и ношеная кожаная куртка, которые я уже видел. Выглядела она в них восхитительно. Федеральные агенты не стали тратить время на приветствия, чем я остался доволен.

– Куда ты направляешься? – спросил Элиот.

– В Нью-Лондон, штат Коннектикут, – сказал я.

– Что в фургоне?

– Не знаю.

– Хвоста нет, – заметила Даффи. Это было утверждение, а не вопрос.

– Возможно, электроника, – предположил я.

– Где она может быть?

– В фургоне, если у них хватило ума. Вы привезли паяльник?

– Пока нет, – сказала Даффи. – Но его уже везут. Зачем он?

– На фургоне свинцовая пломба, – объяснил я. – Надо будет поставить ее на место.

Она нетерпеливо взглянула на подъездную дорогу.

– Такую штуку быстро не достанешь.

– Давайте пока проверим то, что можно, – предложил Элиот. – Чтобы не терять времени впустую.

Мы бегом вернулись к грузовику. Нагнувшись, я заглянул снизу. Грузовик был покрыт толстым спекшимся слоем древней серой грязи, кое-где исчерченной подтеками масла.

– Только не здесь, – сказал я. – Для того, чтобы добраться до металла, понадобится зубило.

Элиот обнаружил устройство в кабине через пятнадцать секунд после того, как начал поиски. Оно было прилеплено к поролону пассажирского сиденья с помощью маленькой полоски изоленты. Это была крошечная металлическая коробочка размером с четвертак и толщиной с полдюйма. От нее отходил тонкий проводок длиной дюймов восемь, судя по всему, передающая антенна. Зажав устройство в кулак, Элиот вылез из кабины и уставился на подъездную дорогу.

– В чем дело? – встревожилась Даффи.

– Странно, – сказал он. – В таких штуковинах батарейка от слухового аппарата. Маленькая мощность, небольшая дальность. Дальше чем за две мили ее не поймаешь. Так где же тот, кто за тобой следит?

Подъездная дорога оставалась пустой. Я был последним, кто приехал на стоянку. Мы стояли, уставившись в пустоту. Наши глаза слезились на холодном ветру. За деревьями шелестели машины, но на дороге никто не появлялся.

– Сколько ты уже здесь? – спросил Элиот.

– Минуты четыре, – сказал я. – Может быть, пять.

– Ничего не понимаю, – сказал он. – Это значит, что тот тип должен был отстать от тебя на четыре или пять миль. А на таком расстоянии он ничего не услышит.

– Может быть, никого нет, – предположил я. – Может быть, мне доверяют.

– Тогда зачем ставить эту штуку?

– Может быть, ее и не ставили. Может быть, она здесь уже много лет. Может быть, про нее забыли.

– Слишком много «может быть», – сказал Элиот.

Резко развернувшись, Даффи всмотрелась в рощицу.

– Он мог остановиться на съезде с шоссе, – предположила она. – Смотрите, это как раз на одном уровне с нами.

Мы с Элиотом тоже повернулись направо и всмотрелись в рощицу. Да, предположение Даффи имело смысл. Глупо сворачивать на стоянку и ставить машину рядом с объектом наблюдения.

– Давайте посмотрим, – предложил я.

За узкой полоской стриженой травы следовала такая же узкая полоска, где край леса был укрощен аккуратными насаждениями. Дальше шли просто деревья. С востока их ограничивало шоссе, с запада стоянка, но в промежутке высились сорокафутовые великаны, растущие здесь, вероятно, с незапамятных времен. Пробраться сквозь эти густые заросли проблематично. Повсюду вьющийся плющ, колючие кустарники и низко опущенные ветки. На дворе стоял апрель. В июле или в августе роща, наверное, становится просто непроходимой.

Мы остановились на самой опушке леса. Далее начинался засеянный травой луг вокруг развилки шоссе. Стараясь оставаться за деревьями, мы посмотрели направо и налево. На обочине ни одной машины. Развилка была пустынной. Движение по шоссе было редким. Случались промежутки секунд по пять, когда в поле зрения не оставалось вообще ни одной машины. Элиот снова пожал плечами, показывая, что он ничего не понимает. Мы развернулись и стали продираться назад.

– Чертовщина какая-то, – пробормотал Элиот.

– У них не хватает людей, – предположил я.

– Нет, они на федеральной магистрали номер один, – вдруг сказала Даффи. – Иных вариантов нет. Она тянется параллельно И-95 вдоль побережья. Идет от Портленда на юг. Наверное, почти на всем протяжении между дорогами не больше двух миль.

Мы снова повернулись на восток, как будто можно было увидеть сквозь деревья машину, остановившуюся на обочине далекого параллельного шоссе.

– Лично я поступила бы именно так, – сказала Даффи.

Я кивнул. Объяснение было вполне логичным. Конечно, имелись определенные технические проблемы. Если шоссе действительно отстоят друг от друга на две мили, любое смещение взад или вперед, обусловленное дорожными условиями, приведет к тому, что передатчик окажется вне зоны действия приемника. С другой стороны, Беку необходимо отследить мой маршрут лишь в самых общих чертах.

– Вполне возможно, – согласился я.

– Нет, вероятно, Даффи права, – сказал Элиот. – Этого требует здравый смысл. Они постараются как можно дольше не показываться в твоих зеркалах.

Я снова кивнул.

– В любом случае, следует исходить из предположения, что они здесь. Как далеко автострада номер один идет параллельно И-95?

– До бесконечности, – ответила Даффи. – По крайней мере, дальше Нью-Лондона. Они расходятся вокруг Бостона, но дальше снова сближаются.

– Хорошо, – сказал я, сверяясь с часами. – Я уже провел здесь около девяти минут. Достаточно для того, чтобы сходить в туалет и выпить чашку кофе. Пора возвращать электронику на дорогу.

Я попросил Элиота положить передатчик в карман и на «торесе» Даффи ехать на юг, держа стабильные пятьдесят миль в час, Нам же предстояло догнать его на грузовике где-то перед Нью-Лондоном. Беспокоиться о том, как вернуть передатчик на место, будем потом. Элиот уехал со стоянки, и мы остались вдвоем с Даффи. Мы проводили взглядом скрывшийся в сторону юга «торес», после чего повернулись к подъездной дороге. У меня остался час и одна минута, и мне нужен паяльник. Время неумолимо идет.

– Как там? – спросила Даффи.

– Кошмар.

Я рассказал про гранитную стену высотой восемь футов, про колючую проволоку, ворота и металлодетекторы в дверях, про комнату, которая запирается только снаружи. Рассказал про Поли.

– Моего агента не видел? – спросила Даффи.

– Я только что попал туда, – напомнил я.

– Она там. Я должна надеяться на это.

Я промолчал.

– Нам нужно какое-либо продвижение вперед, – сказала она. – С каждым часом, проведенным там, ты вязнешь все глубже и глубже. И тянешь за собой Терезу.

– Знаю.

– Что ты можешь сказать про Бека? – спросила Даффи.

– Он по ту сторону закона.

Я рассказал про отпечатки пальцев на бокале, про исчезнувшую «максиму», Затем рассказал про «русскую рулетку».

– И ты играл?

– Шесть раз, – подтвердил я, не отрывая взгляда от подъездной дороги.

Она изумленно вытаращилась на меня.

– Ты с ума сошел! Шесть к одному – ты должен был быть трупом!

Я улыбнулся.

– А тебе приходилось играть?

– Я никогда не пойду на это. Мне не нравится чересчур высокая вероятность размозжить голову.

– Ты думаешь так же, как и большинство людей. И Бек так думает. Он полагает, вероятность один к шести. Но на самом деле вероятность один к шестистам. Или к шести тысячам. Если зарядить один тяжелый патрон в хорошо сработанный, ухоженный револьвер вроде «Анаконды», будет просто чудо, если барабан остановится с патроном в верхнем положении. Вращательная инерция постарается развернуть его патроном вниз. Этому помогут точный механизм, немного смазки, сила тяжести. Я не идиот. «Русская рулетка» значительно менее опасна, чем думают люди. И ради того, чтобы меня наняли на работу, стоило пойти на такой риск.