Обнуление - Илья Сергеевич Ермаков
Бум.
Уши заложило.
Все произошло слишком быстро.
Кровь внутри закипела.
Звуки исчезли.
Дорога за лесом озарилась огнем и желтым светом.
Что это было?
Дыхание перехватило.
Олеся метнулась к Василисе. Дочь уже застегивала пуговицу на джинсах. В ужасе Василиса смотрела на мать.
Ее губы зашевелились. Олеся не слышала ее голоса.
В сознании гремело одно слово — «Сережа».
— Что случилось?
Звук словно включился, и Олеся наконец услышала голос дочери.
Она взяла Василису за руку, и мать с дочерью бросились прочь из леса.
Сквозь стволы деревьев Олеся видела рыжий огонь. Ее разум помутился. Мысли метались. Она нечего не понимала. Ноги делали шаги сами собой. Олеся буквально тащила Василису, крепко сжав дочь за запястье.
— Мам… мам…
Мир изменился в один миг.
Они вышли к асфальту. Оказавшись на опушке леса, Олеся ощутила влагу в ногах — она упала на колени.
Огонь. Громадная фура. Их машина — груда металла — разбита всмятку. Скрюченное тело внутри салона. И кровь.
— Пап! — прозвучал истошный вопль, принадлежавший ее дочери.
Подбородок Олеси дрожал, изо рта вытекали струйки белого пара.
Губы не произнесли ни слова.
На щеках застыли ледяные слезы.
— Пап! Папочка!
Василиса рванулась к разбитой машине, но Олеся знала — уже поздно. Пламя поглощало мужа, оставшегося внутри салона.
Ночь. Лес. Асфальт. И огонь.
Одно мгновение поделило жизнь Олеси на «до» и «после». В том другом мире, которого больше нет, ее ждал любимый муж, теплый уютный дом и строительство бассейна на участке.
Но в новом мире ее ждет только боль.
Часть 1. Поток
Глава 1. Дорога под солнцем
— Куда прешь, скотина?!
Я вдавила педаль тормоза и тут же ударила пятерней по рулю — раздался сигнал.
— Я запомнила эту щетину!
— Мам, тише-тише! — дочка вжалась в кресло рядом со мной.
— Этот урод нас подрезал! Вот же придурок! Дорога свободная была! Куда он лез? Ненормальный просто! Как же много идиотов на дорогах!
Меня бомбило. Внутри все горело и кипело. В зеркале заднего вида «тойоты» я увидела его запуганное лицо и глаза.
— Купят себе права, а потом подрезают всех подряд. Чего он испугался? Впереди даже поворота нет. Твое ж дивизию, а! Засранец какой. Как их земля носит?
— Мам, все закончилось, давай просто дальше поедем спокойно, — Василиса часто дышала, я сильно ее напугала. — Не люблю, когда ты ругаешься за рулем.
— Прости, милая, но тут просто невозможно не ругаться. Он просто придурок!
— Ты сама говорила про правило трех «Д».
— Дурак дураком, я согласна. Но знаешь, как бывает, дочь? Они вот так подрезают, в них врезаются сзади, а потом выходят и деньги просят. Или того хуже — берут биту из багажника и разбивают тебе лобовое. Виноват тот, кто ехал сзади. Попробуй что-нибудь докажи.
— Для этого есть видеорегистраторы, мам. Я тебе предлагала купить. Мы бы в любой ситуации предоставили бы доказательства.
Да, доказательства моей вины. Надо бы зайти на ГосУслуги и проверить штрафы. Уверена — там нехило так накапало. Знаю, что частенько нарушаю ПДД, а потому всячески открещиваюсь от покупки видеорегистратора.
Но я хотя бы никого не подрезаю! Урод!
— Ладно-ладно, я уже успокоилась. Расслабься, Василиса.
И вдавила на газ. Теперь мне хочется догнать этого м… обогнать его, посмотреть ему в глаза — со всей злостью! Пусть запомнит меня! Я-то его точно запомнила. Ну, попадись мне зеленая «тойота» с номером шестьсот пятьдесят четыре (блатной что ли?) — мало не покажется!
Мы рассчитывали на спокойный день, но уже с самого начала он не задался. Поправив солнцезащитные очки на переносице, я взялась крепко руками за руль. Солнце сегодня палило, нагревая асфальт. За окном нашей «киа» неслись луга и поля: пшеница, кукуруза, подсолнухи. Вдаль уходили холмы, покрытые темно-зелеными еловыми лесами.
— Здесь красиво, — Василиса смотрела в окно.
— Природа просто супер, ты права. Где бы мы еще такое увидели, правда?
В деревне родителей Сережи. Год назад. Но туда мы уже не ездили после того, как…
— На территории санатория будет так же классно?
— Ты же видела фотки. Там лес. Поле. Речка. Будем с тобой гулять по вечерам. Уверена — мы отлично проведем время.
Раздался звонок. На телефоне, прикрепленному к магнитику на панели, появилась фотография моей мамы.
— Бабушка звонит, ответить?
— Ты же помнишь, куда мы едем? Она ничего не должна знать про духовные практики, йогу и все остальное. Это просто отдых. Просто курорт на природе, санаторий с бассейном и all inclusive.
— Да-да, мам, я помню.
— Отвечай.
Василиса провела пальцем по экрану и включила видеосвязь.
— Алло, алло, Олесь, меня слышно? Видно?
— Да-да, мам, тебя хорошо слышно и видно. Я за рулем. Давай быстро. Что там у тебя?
— Вы уже едите?
— Едем-едем.
— Вы позавтракали? Что Василиса ела?
— Овсяная каша и бутерброды с маслом. Она наелась. Скоро уже приедем.
— Олесь, я так и не поняла: куда вы едите?
— В санаторий, мам! Просто санаторий. Там природа, бассейн. Дай нам уже отдохнуть с Василисой.
— Отдыхайте, конечно, а вы так и не сказали, где этот санаторий. Может, я приеду к вам?
— Мам, мы вернемся и все тебе покажем. Василиса наделает кучу фоток. Мы уже во Владимирской области, нее переживай. От Москвы совсем близко.
— Владимирская область? А почему вы не сказали?
— Мам, какая разница, куда мы едем?
— Мне просто интересно. Вы так неожиданно забронировали номера и уехали. Ты еще никогда раньше так быстро никуда не собиралась.
— А в этот раз сели и поехали. Давай, мам, тут связь плохая.
— Ты таблетки выпила?
— Выпила, выпила, мам.
— А Василиса кремом руки помазала? Ты не забывай ей мазать руки, у нее кожа шелушиться меньше станет.
— Она только что помазала руки, мам. Мы все помним, не переживай.
— Позвоните, как доедите. Давайте, я буду ждать.
— Пока, мам, давай-давай. Целую.
Василиса закончила звонок.
— Она так и будет нас во всем контролировать? — Василиса уставилась на меня.
— Боюсь, что да. Нам уже давно пора привыкнуть.
Мама всегда заботится о нас, всегда спрашивает о здоровье и о самочувствии. Ей всегда надо знать: где, когда, что, как, почему. Ничего в этой жизни не делается без ее ведома.
Единственное, что я сделала — взяла путевку и рванула с дочерью в «Поток». Она согласилась: нам обеим нужно пройти духовный восстановительный практикум, чтобы принять смерть Сережи. Василиса потеряла отца, и уже год в депрессии. И мне не легче. Эти таблетки только заставляют спать, а лучше не становится. Ни одной
