Память - Виталий Бриз
Взгляд скользнул по сиденью напротив. Пусто. «Надо же, толстяк оторвался от своей книги».
Умывшись и немного придя в себя, Алеся вернулась в купе с дымящимся стаканом кофе и шоколадкой. Попутчик ещё не вернулся, зато на столике рядом с бутылкой воды примостилась книга. Судя по обложке, та самая, которую не выпускал из рук жирдяй.
Поставив кофе и оглянувшись на дверь, девушка потянулась к выцветшей синей обложке. «Тяжёлая, зараза. И как у него руки не отвалились целый день держать её на весу?» — Алеся принялась рассматривать фолиант. Местами износившаяся, но добротная кожа. По центру обложки неаккуратной врезкой начертано единственное слово: «Память». Ощущение, что надпись нацарапали острым предметом — до того неопрятно и чужеродно она смотрелась.
Ведомая любопытством, Алеся открыла книгу. Щеголяя белизной бумаги, на неё воззрился чистый лист. Абсолютно чистый. Без единой закорючки.
«Херня какая-то, — в недоумении девушка листала страницы, и каждая встречала её девственной белизной. — Жирдяй целый день тупо пялился в пустые страницы? Точно поехавший».
Девушка брезгливо захлопнула книгу и бросила на пустовавшую полку, где не так давно валялся её хозяин.
Откусив «Сникерс» и запив большим глотком ароматного кофе, Алеся зажмурилась от удовольствия. «Новый день, новая жизнь, новая я».
Гнетущие мысли об измене Кости как-то незаметно отпустили и даже шершавый осадок в душе улетучился. Будто и не было никакой измены. Словно всё это было сном — дурным, но скоротечным. А сейчас она проснулась, и образы сна стремительно таяли, унося с собой и боль, и даже саму память о ней.
«Но ведь было между нами и много хорошего, — Алеся мечтательно уставилась в окно. — Помню ту охапку бордовых роз, которую он притащил, когда я болела… И как нежно он дышал мне в шею, когда мы валялись на диване после секса… И когда прыгнул в холодную воду Москвы-реки вслед за упавшей сумочкой с деньгами и телефоном…»
Каждый образ из прошлого, который она оживляла в памяти, тут же исчезал, будто пушинка, в одночасье сгоревшая от поднесённой спички. И чем больше Алеся вспоминала, тем сильнее разливалась образовавшаяся вдруг пустота в сердце и поднималась смутная тревога.
Чтобы хоть чем-то занять себя, девушка достала телефон и залипла, просматривая соцсети и мессенджеры.
Вечер подкрался незаметно.
Вняв урчащему животу, Алеся вышла в коридор за кипятком, попутно отметив, что попутчик так и не вернулся. Скорее всего, вышел ночью, пока она спала. А книгу, растяпа, забыл. «У этого идиота не только носки дырявые, но и память», — не удержалась от шпильки девушка.
У титана Алеся столкнулась с проводницей.
— Вы, случаем, не знаете, куда подевался мужчина из моего купе? Он свою книгу оставил.
Женщина подозрительно уставилась на Алесю, словно сомневаясь в её здравомыслии.
— Что ещё за мужчина? — неодобрительно уточнила она. — Если мне не изменяет память, попутчиков у вас не было. Одна на целое купе — по-царски едете, барышня.
— К-к-как не было? — опешила Алеся. — Толстый, очкастый, в красном растянутом свитере, весь день вчера пролежал на нижней полке с книгой…
— На вашем месте я была бы осторожнее, — принялась назидательно наставлять проводница, — и не пускала бы подозрительных личностей в своё купе. Пассажиров с такой внешностью в нашем вагоне нет и не было, — подытожила она. — Прошу прощения, у меня прибытие через десять минут.
Алеся застыла с нераспечатанным стаканчиком пюре в руках, глядя вслед удаляющейся хозяйке вагона. Секунд через десять она вспомнила, зачем пришла, на автомате набрала кипятка и вернулась в купе.
Разговор испортил аппетит и заронил в душе зудящее семя беспокойства, постепенно набиравшее силу.
«Не приглючился же он мне?! — недоумевала Алеся. — Вот же его книга!»
Она схватила с полки «кирпич» и сжала, словно убеждаясь в его реальности. Она самая! Хотя… та была совсем дряхлой, а эта выглядит новее. Девушка раскрыла книгу наугад. Неравномерно заполненные страницы, обрывающиеся на середине фразы — текст выглядел очень странно. «Текст? Текст?! Еще утром страницы были пустые. Что за хрень?!»
Алеся пробежалась глазами по случайно выбранному отрывку: «сав тееми ано отэ елед момас ан ятох юьтямап етеадалбо ыв отэ етеамуд ыв…» «Дичь какая-то, — нахмурилась девушка. — Может, я пропустила эти страницы, листая её в прошлый раз?» Она быстро пролистала весь талмуд. «Ни одной, сука, чистой страницы. Ни одной».
В безотчётном порыве Алеся рванулась к окну, дёрнула ручки и швырнула книгу во тьму ночи. Захлопнула форточку, опустила штору и обессиленно, словно это короткое действие выжало её начисто, опустилась на сиденье. Руки дрожали, сердце ходило ходуном.
Непослушными руками девушка открыла бутылку, сделала большой глоток, щедро плеснув на лицо. «Да что с тобой такое, подруга? — успокаивала она себя. — Это книга. Обычная бумажная книга. Подумаешь, внутри странный текст! Да сейчас что угодно напечатать можно, только деньги плати». Вроде отпустило. По крайней мере, руки дрожать перестали.
Однако перед сном девушка заперла дверь, подёргала несколько раз, проверяя, и лишь затем улеглась. Лицом к стене.
Чтобы как-то подбодрить себя и отвлечься от тревожных мыслей, Алеся стала мечтать. Вот она приедет в Иркутск, на вокзале её встретят родители. Отец запечёт на мангале омуля — такого же вкусного, как всегда, а мама принесёт свежих овощей с грядки. А вечером после горячей бани они будут смаковать кедровый грильяж, запивая ароматным саган-дайля. И всё будет как раньше, как в детстве…
Образ за образом вспыхивали в сознании, чтобы мгновением позже кануть в никуда, уступая место следующим.
Вспышка — мрак.
Всполох — тьма.
Память — забвение.
***
Алеся вынырнула из липкого омута.
«Где я?..»
Девушка с изумлением осматривала купе, будто видела его впервые. Трогала кожаную обивку полок, водила рукой по гладкой поверхности столика. Скользнула по синей обложке книги, красовавшейся в центре. Алеся смотрела и щупала всё, что попадалось под руку, — и не узнавала…
Медленно перевела взгляд на свои руки.
«Кто я?..»
Вспомнила, что где-то рядом должно быть зеркало. Оно поможет. Даст ответ.
Тенью прошмыгнув по коридору, Алеся зашла в уборную. Постояла возле раковины, словно собираясь с силами, и наконец подняла взгляд.
Из заляпанной зеркальной глади на неё таращился призрак. Бледная, просвечивающая кожа лица, тусклые овалы глаз, бескровные губы, тонкие бесцветные пряди волос.
— Кт-то ты?», — Алеся отстранённо водила руками по зеркалу, пытаясь коснуться лица незнакомки.
«Я — это ты», — безмолвно улыбнулось отражение.
— Почему же ты там, а я здесь?
«Нет никакого здесь и там», — осклабившись, призрак протянул Алесе руку. — Иди сюда, сама всё увидишь.
Алеся
