Стюарт Вудс - Доплыть до Каталины

— Исходя из результатов судебного процесса, той женщине было бы лучше, если бы ты отправился за Аррингтон, — сказал Дино.

— Спасибо. Дино, это как раз то, что мне было нужно.

— Всегда, пожалуйста.

— Итак, Аррингтон вышла за парня, о котором в журнале «People» сказано, что он — самый сексуальный мужчина в Америке, а я… — Его голос задрожал.

— Ну, и как долго они женаты? — спросила Элейн.

— Не знаю — два с половиной, три месяца.

— Пожалуй, слишком поздно, — проговорила Элейн. — Если все не пойдет вкривь и вкось.

— Я получил от нее пару писем, где говорится, что все у них расчудесно, — мрачно сказал Стоун.

— О! — воскликнула Элейн. Наступило продолжительное молчание.

К их столу подошел Джек.

— Стоун, тебя к телефону, — произнес он, указав на один из двух платных таксофонов на ближайшей стене.

— Кто это?

— Понятия не имею, — ответил Джек, — но голос очень приятный.

— Должно быть, Вэнс Калдер, — предположил Дино.

Элейн расхохоталась.

Стоун поднялся и направился к таксофону.

— Хэлло? — сказал он, закрыв пальцем другое ухо от шума снаружи.

— Стоун?

— Да, кто это?

— Стоун, это Вэнс Калдер.

— Да, конечно. Дино попросил разыграть меня?

— Что?

— Кто это?

— Это Вэнс, Стоун.

Стоун повесил трубку и вернулся к столику.

— Здорово, — сказал он, обратившись к Дино.

— А?

— Мужик, который позвонил, назвался Вэнсом Калдером. Большое спасибо.

— Не благодари меня, — сказал Дино. — Я с ним никогда не встречался.

— Ты кого-то попросил меня разыграть, не так ли? Все было подстроено. — Он взглянул на Элейн. — Ты, наверное, тоже в этом замешана.

Элейн положила руку на свою пышную грудь.

— Стоун, клянусь, нет.

Вернулся Джек.

— Звонит тот же самый тип; говорит, что ты бросил трубку. Знаешь, кого напоминает его голос?

— Вэнса Калдера? — предположил Дино.

— Точно! — сказал Джек. — Такой же голос, как у него!

Взглянув на Дино и Элейн, Стоун вернулся к телефону.

— Хэлло?

— Стоун, вспомни, мы же встречались. Неужели, ты не узнаешь меня по голосу?

— Вэнс?

— Да, — ответил, с облегчением Калдер.

— Прости, я подумал, что кто-то…

— Да ладно, бывает.

— Хэлло, Вэнс. Как ты разыскал меня здесь?

— Ну, у тебя дома никто не отвечал, и я вспомнил, что Аррингтон говорила, что ты частый гость у Элейн. Я и попробовал.

— Как Аррингтон, Вэнс?

— Вот по этому поводу я и звоню. Дело в том, что Аррингтон пропала.

— Что ты подразумеваешь под словом «пропала»?

— Именно это. Она исчезла.

— Когда?

— Позавчера.

— Ты обращался в полицию?

— Я не могу это сделать, так как в этом случае все таблоиды набросятся на меня. Стоун, мне просто необходима твоя помощь.

— Вэнс, будет гораздо лучше, если ты обратишься в полицию. Тут нет ничего, что я мог бы сделать.

— У тебя не было от нее вестей?

— Я получил письмо с месяц тому назад; из него я заключил, что она очень счастлива.

— Она и вправду была очень счастлива. Но тут вдруг исчезла без всяких объяснений.

— Вэнс, я не знаю, чем я могу помочь.

— Ты можешь отыскать ее, Стоун. Если кто-то и может, то это ты. Я хочу, чтобы ты приехал сюда.

— Вэнс, правда…

— Реактивный самолет студии «Центурион» сейчас находится в аэропорту Тетерборо, возле Атлантик Авиэйшен и ожидает тебя. Утром ты мог бы быть здесь.

— Вэнс, я высоко ценю твою уверенность во мне, но…

— Стоун, Аррингтон беременна.

Стоун почувствовал, как будто его ударили под дых.

— Стоун?

— Вэнс, я буду в Тетерборо через час.

— В аэропорту Санта Моника тебя будет ожидать машина.

— Вэнс, напиши подробно обо всем, что может нам пригодится. Нам нужно о многом переговорить.

— Хорошо. И спасибо тебе.

— Пока меня не за что благодарить, — сказал Стоун и повесил трубку. Он возвратился к столику. — Ты угощаешь обедом, Дино, — сказал он. — Я улетаю в Лос-Анджелес.

— Зачем? — спросил Дино.

— Я расскажу позже, — сказал Стоун.

— Передай Аррингтон от меня привет, — сказала Элейн, глядя на него поверх очков.

— Непременно, Элейн. — Он погладил ее по щеке, вышел из ресторана и стал искать такси.

2

Таксист, бывший житель индийского субконтинента, недавно прибывший в Соединенные Штаты и с трудом изъяснявшийся по-английски, заблудился в Нью-Джерси. Когда Стоун, пользуясь языком знаков, показал ему дорогу в аэропорт Тетерборо, пошел сильный ливень.

Наконец, возле Атлантик Авиэйшен, Стоун расплатился с ним, взял свой багаж и помчался к пустому терминалу, разбудив при этом молодую женщину, сидящую за сервисной стойкой.

— Я ищу самолет студии «Центурион», — обратился он к ней.

— Это единственный самолет возле терминала, — зевнув, ответила она и указала на выход.

Стоун остановился у двери, выглянул наружу и улыбнулся.

— АГ-4, — сказал он сам себе вслух. Это был крупнейший и самый лучший из корпоративных реактивных самолетов. Баррингтону никогда не доводилось летать на таких. Двигатели уже были запущены. Под дождем Стоун подбежал к самолету, поднялся по трапу и внес в салон свой багаж.

Молодая женщина, в костюме от Армани палевого цвета, появилась перед ним.

— Мистер Баррингтон?

— Он самый.

— Позвольте мне принять ваши вещи, и, будьте добры, садитесь. Мы вот-вот взлетим.

Она исчезла с его сумками. Он оставил при себе портфель и сел на свободное место. В самом хвосте самолета на удобном диванчике сидел человек и разговаривал по мобильному телефону. Стоун пристегнулся, как только самолет покатился по полосе. Он хотел пойти вперед и наблюдать за взлетом, но дверь в пилотскую кабину была закрыта. Тогда он сел и стал смотреть, как по иллюминатору бегут струи дождя.

Не останавливаясь, самолет продолжал движение, свернул на взлетную полосу и стал разгоняться. Скоро он оторвался от земли и стал быстро набирать высоту. Вскоре появилась стюардесса и наклонилась над его креслом. Она была очень привлекательна, а ее улыбка обнажала замечательную дорогостоящую работу американских дантистов.

— Не желаете ли что-либо из напитков?

После бега по аэропорту сердце Стоуна все еще не пришло в норму.

— Да, бренди, пожалуйста.

— У нас есть хороший коньяк, Хайн 55, а также очень старый Арманьяк.

— Я буду Арманьяк, — решил он. Минутой позже, Стоун уже согревал в руках бокал из тонкого стекла.

— Мистер Ригенштейн будет весьма признателен, если, когда погаснет сигнал «Пристегните ремни», — вы присоединитесь к нему, — сказала женщина.

— Благодарю, — ответил Стоун.

Ригенштейн: имя казалось знакомым, но он не мог вспомнить, где его прежде слышал. Он потягивал свой Арманьяк, когда погасла надпись «Пристегните ремни». — Стоун отстегнулся и пошел вдоль салона туда, где сидел второй пассажир. Когда Баррингтон приблизился, мужчина встал и протянул руку.

— Я — Луи Ригенштейн, — представился он.

Стоун пожал протянутую руку.

— А я — Стоун Баррингтон. — Мужчина вблизи оказался значительно старше, чем показался на расстоянии; Стоун прикинул, что Луи, вероятно, шестьдесят пять — семьдесят лет.

— О, да, ты — друг Вэнса. Пожалуйста, присаживайся, и благодарю, что составил мне компанию. Очень приятно во время полета иметь хорошего собеседника.

Стоун сел в удобное кресло напротив диванчика.

— Прошу прощения, что задержал вылет. Мой таксист заблудился.

— Конечно, — ответил Ригенштейн. — Они всегда так делают. Вся хитрость в том, чтобы заказать машину от Атлантик Авиэйшен; в этом случае, получаешь водителя из Нью-Джерси.

— Я это учту на будущее, — сказал Стоун.

Ригенштейн принюхался.

— Ты пьешь Арманьяк? — Он протянул руку. — Дай попробовать?

Стоун вручил ему свой бокал, и Ригенштейн сунул в него нос и глубоко вдохнул.

— А-х-х, — выдохнул он, возвращая бокал. — Я не выпил ни капли за последние тридцать лет, но все еще люблю этот букет. Как же это замечательно!

— Полностью согласен, — согласился Стоун.

— Уверен, что недавно слышал упоминание твоего имени. Что-то на Карибах?

— Остров Святых Марков.

— Ах, да. Ты защищал молодую женщину, которая обвинялась в убийстве мужа, — произнес Ригенштейн тоном заговорщика. — Скажи мне, она действительно сделала это? Или ответ подразумевает нарушение конфиденциальности? Тогда я вопрос сниму.

— Я могу сказать с полной конфиденциальностью, что она не делала этого, — ответил Стоун. — И мой ответ не нарушает конфиденциальности.

— Хранить конфиденциальность — важнейшая штука в жизни, — хмуро произнес Ригенштейн. — Особенно в нашем бизнесе. В бизнесе развлечений.