Уоррен Мерфи - Исцеление смертью
Будь его воля, он мчался бы по прямому и ровному как натянутая струна шоссе, наслаждаясь божественными просторами. Любовался бы кукурузными полями, первыми побегами, которые станут упругими стеблями, превращая равнины в зеленые заросли. Ему виделись золотые волны безбрежных пшеничных морей. Он представлял себя на крыльце фермерского дома, представлял, как энергичным рукопожатием скрепляет удачную сделку с человеком, близким по духу.
Полученное образование и международный опыт, приобретенный в годы второй мировой войны, позволили Кловису Портеру занять пост заместителя министра финансов, курирующего сферу внешних связей, – своеобразная плата со стороны лидеров-республиканцев за его усердие в период предвыборной борьбы.
Казалось, он на вершине карьеры: четыре, максимум восемь лет в Вашингтоне и можно с чувством полного удовлетворения возвращаться в Айову, чтобы прожить там остаток жизни.
Вашингтон дал Кловису Портеру многое, однако ни долгие прогулки, ни жаркие дебаты, ни даже необычная компания, в которую он неожиданно попал, – ничто не могло вызвать того прилива сил, который он ощущал в Айове, в общении с друзьями.
Кловис Портер и предположить не мог, чем закончится для него состоявшийся три месяца назад короткий телефонный разговор с невинным предложением совершить поездку по крупнейшим валютным рынкам мира и представить экономический доклад.
Вот тогда бы ему и прислушаться к шевельнувшемуся в глубине души сомнению, отказаться от всего и уехать в Айову. Однако он этого не сделал. Чувство долга перед республиканской партией и страной одержало верх. На этом и сыграли те, кто предложил ему поехать на международные валютные рынки отыскивать нечто такое, что способен заметить лишь очень опытный финансист. Но как только удалось обнаружить это «нечто», Кловис Портер понял, что он больше не жилец, и решил, что лучше принять смерть вдали от родных и близких, чтобы не причинить им вреда.
Будь проклят тот день, когда позвонили люди из разведки и попросили совета по международным валютным операциям. Конечно-конечно, всегда рад помочь, – мысленно передразнил себя Кловис Портер, вспоминая тот злополучный телефонный разговор. Всего несколько вопросов в непринужденной обстановке, – пела трубка. – Ничего, связанного с делами по службе. Ничего, что могло бы обеспокоить господина министра финансов. Просто мнение специалиста о происхождении некоторых валютных тенденций.
Кловис Портер до мелочей помнил зимний день, когда преодолевая дождь и слякоть, он с трудом выбрался из Вашингтона и въехал в покрытое пятнами снега предместье Лэнгли, штат Вирджиния. В новом здании агентства он встретил обходительного молодого человека с сияющим лицом по имени А. С. Джонсон, который буквально с порога огорошил его вопросом:
– Что значит для вас один миллиард долларов?
– В долларах, земле, сметах проектов или в чем-то ином? – попросил уточнить вопрос Кловис Портер после того, как повесил пальто на свободный крючок.
– В золоте, – последовал ответ.
– В таком виде миллиард мало что значит, – пожал плечами Кловис Портер, усаживаясь в кресло. – Немногие страны имеют столько наличного золота, а те, у которых оно есть, предпочитают не расплачиваться слитками при взаиморасчетах. Они хранят их в банковских сейфах и используют для обеспечения стабильности национальной валюты.
– А с какой целью, по-вашему, какая-либо страна могла бы захотеть собрать столько золота?
– Наверное, по привычке, – впервые улыбнулся Кловис Портер. Видно было, что вопрос заинтриговал его. – Во взаиморасчетах между странами доллар используется наравне с золотом. Хотя люди, веками собиравшие золото, привыкли к нему. То же самое можно сказать и о странах.
Следующий вопрос Джонсона был не менее странным:
– Что можно купить за один миллиард золотом?
– Спросите лучше, чего нельзя, – вновь пожал плечами Кловис Портер.
– А если бы что-то продавалось за миллиард золотом, могли бы вы, как опытный банкир, выяснить, чти именно? И кто собирается это купить? – спросил Джонсон. – Иными словами, может ли такая сделка остаться в тайне?
– Если знаешь, что ищешь, – обязательно найдешь.
– Мне кажется, – улыбнулся Джонсон, – вы бы знали, что искать.
– Да, сэр. Я бы знал, – подтвердил Кловис Портер.
– Я рад слышать это, в особенности потому, что мы нуждаемся в небольшом одолжении.
В чем заключалось это одолжение – теперь ясно. Кловис Портер, которому изрядно надоел Вашингтон, вышел на крупнейшие валютные рынки мира. Скоро он уже знал, какие страны начали спешно увеличивать свой золотой запас и как они делали это.
Он использовал не только свои профессиональные знания и опыт банкира, но и собственный капитал. Развил столь бурную деловую активность, что за три недели перевел в наличные почти два с половиной миллиона долларов и в процессе этих операций выяснил, зачем скупалось и накапливалось золото.
Предстоял аукцион века, на котором стартовая цена лота назначалась в один миллиард золотом. Когда же Кловис Портер докопался до сути и выяснил, что именно пойдет с молотка, он отчетливо осознал, что у Америки мало шансов для выживания. Свое невероятное открытие банкир боялся доверить даже смышленому молодому человеку из Лэнгли, который втравил его в это дело.
Понимал он и другое. Используя личный капитал, чтобы разобраться в происходящем, он раскрыл себя. А это – верная смерть.
Вот почему Кловис Портер и отправил конверт в адрес мисс Т. Л. Уилкенс, а сам поехал искать встречи со смертью в швейцарские Альпы, подальше от семьи, которая ни о чем даже не догадывалась. Он надеялся, что его преследователи поняли это.
Спустя три дня тело Кловиса Портера обнаружили в сточной канаве. Он был раздет до гола, но без каких-либо следов насилия. Официальное заключение не оставляло сомнений, что мистер К. Портер утонул, захлебнувшись экскрементами добрых людей городка Тан. Нашлись, как водится, и свидетели, которые видели его незадолго до смерти разгуливающим по городу и что-то весело мурлыкающим себе под нос. Согласитесь, довольно странное поведение для человека, решившего свести счеты с жизнью.
Тело Кловиса Портера отправили самолетом для захоронения в Дубьюк. Мисс Т. Л. Уилкенс не приехала проститься с человеком, у которого проработала без малого двадцать лет. Скорее всего она опасалась за свою жизнь из-за, казалось бы, безобидного телефонного разговора, который состоялся у нее с Кловисом Портером буквально за день до его смерти.
Звонок из Швейцарии не был неожиданным, но, прежде чем ответить шефу, мисс Т. Л. Уилкенс, большегрудая, крупнотелая дама с седеющими волосами, поправила огромные роговые очки, взяла остро заточенный карандаш и только после этого произнесла:
– Добрый день, мистер Портер. Рада вас слышать.
– Вы получили от меня манильский конверт? Я послал его почтой.
– Да, сэр. Сегодня утром.
– Отлично, мисс Уилкенс. В нем очередные инструкции, но я подумал и решил, что их надо переделать. Вас не затруднит порвать их и выбросить, а я, когда вернусь, подготовлю новые. Договорились?
– Конечно, мистер Портер. – Мисс Уилкенс вмиг оценила ситуацию. – Я немедленно их порву. Хотите услышать?
– А вы их уже прочитали?
– Нет, мистер Портер. Еще не успела.
– Ну, тогда, как я сказал, просто порвите их и выбросьте.
Мисс Уилкенс привычным движением выдернула из ящика стола несколько листков бумаги и аккуратно разорвала их перед микрофоном телефонной трубки, которую легко удерживала жирным подбородком.
– Вот и хорошо. – В голосе Кловиса Портера чувствовалось явное облегчение. – Увидимся через несколько дней, мисс Уилкенс. До свидания.
Поскольку мисс Т. Л. Уилкенс на самом деле прочитала меморандум шефа, она тотчас отправилась на Пенсильвания авеню, 1600 и не ушла из президентской приемной до одиннадцати вечера, пока президент не согласился принять личного секретаря заместителя министра финансов ровно на две минуты. Беседа продолжалась около двух часов. Прощаясь, президент сказал:
– Хотелось бы надеяться, что Белый дом сможет защитить вас, но в нынешних условиях, как вы понимаете, это не самое безопасное место. Есть ли у вас деньги, чтобы уехать куда-нибудь?
– У меня есть кредитные карточки.
– На вашем месте я не рисковал бы пользоваться ими. Подождите минуту, у меня нет при себе наличных. Такая уж странная наша должность. – Президент встал и вышел в соседнюю комнату. Через какое-то время он вернулся, держа в руке конверт. – Здесь несколько тысяч долларов. Месяца на два, я думаю, хватит. А к тому времени станет ясно, можно ли появляться и когда.
– Я думаю, никогда, сэр, – вздохнула мисс Уилкенс. – Картина получается жутковатая.
– Мисс Уилкенс, мы действительно в трудной ситуации, если не сказать хуже, но мы намерены победить.
Президент проводил изумленную посетительницу до дверей кабинета и пожелал ей удачи. Его уверенность удивила мисс Т. Л. Уилкенс. На многое она смотрела, как фермерша из Айовы. Все это напомнило ей хорошо разыгранный спектакль. А может быть, так оно и есть… – подумала мисс Уилкенс. Червь сомнения продолжал точить ее душу. Откуда ей было знать, что чей-то блестяще задуманный и тщательно разработанный план имеет уязвимое место. В целях особой предосторожности были блокированы абсолютно все существующие в Америке силы, способные хоть как-то помешать успеху, ни одна из них не могла бы даже приблизиться к аппарату президента. Но никакой план не может учесть влияния организации, которой нет в природе, или действий человека, которого давно нет в живых.
