Ли Чайлд - 61 час (в сокращении)
Водитель боролся с непослушной махиной на протяжении трехсот ярдов. Двенадцать долгих секунд он поворачивал руль влево, вправо, пытаясь прекратить виляние. Но громадный маятник все увеличивал амплитуду. НА МОСТУ ГОЛОЛЕД. Автобус проехал над последней бетонной трубой, передние колеса снова поймали дорогу, но сейчас они были повернуты в сторону твердой обочины, и автобус повернул туда. Водитель нажал на тормоз. Автобус поехал наискось. Он замедлил ход. Но недостаточно.
Передние колеса проехали по гофрированной полосе, пересекли твердую обочину и съехали с асфальта в мелкий кювет. Днище проскребло десять футов по краю кювета, и автобус остановился в наклонном положении: передняя треть в канаве, задние две трети на обочине, причем моторный отсек торчал над первой полосой. Мотор заглох, слышалось только шипение разогретых деталей на снегу, выдох пневматических тормозов да крики пассажиров, смолкшие через пару секунд. За исключением одного человека, пассажиры представляли собой однородную группу. Двадцать стариков и старух и более молодой мужчина в салоне, вмещавшем сорок пассажиров. Двенадцать были вдовы. Остальные восемь — супружеские пары. Все — из Сиэтла, прихожане одной церкви. Это была туристическая поездка. Они повидали Городок в Прерии.[1] Теперь их ожидала долгая дорога на запад, к горе Рашмор. С заездом в географический центр Соединенных Штатов. По дороге они посетят национальные парки. Маршрут интересный, но неподходящее время года. Зима в Южной Дакоте известна своей негостеприимностью. Отсюда пятидесятипроцентная скидка на билеты.
Посторонний пассажир был мужчина, по крайней мере на тридцать лет моложе самого младшего из группы. Он сидел отдельно, сзади, за три ряда от последних стариков. В автобус он сел сегодня, во время остановки для отдыха, к востоку от городка под названием Кавур. Он просто сел в автобус. Кто-то видел, как он разговаривал перед этим с водителем и, кажется, платил.
Его сочли приятным попутчиком. Он был спокоен и вежлив. На фут выше любого из пассажиров и, по видимости, очень силен. Не красавец, не кинозвезда, но и не урод. Похож на спортсмена, недавно завершившего карьеру. Он был в мятой рубашке навыпуск и парусиновой куртке с подкладкой. Без сумки, что странно. Вдовы, что посмелее, пробовали завязать с ним разговор, но большую часть поездки он проспал и на попытки заговорить с ним отвечал вежливо, но лаконично.
Имя его они все-таки узнали. Один из мужчин по дороге из туалета представился ему. Высокий незнакомец посмотрел на него и секунду помолчал. Потом пожал протянутую руку и сказал:
— Джек Ричер.
Ричер проснулся, когда автобус занесло и он ударился головой об окно. Секунду после этого он оценивал ситуацию. Снег, лед, приличная скорость, движение редкое. Врежемся в разделительный отбойник или свалимся с обочины. В худшем случае перевернемся. Его больше беспокоили последствия. Двадцать потрясенных стариков, может быть, раненых, с порезами, переломами, застрявших в пургу, неизвестно за сколько миль от жилья.
Следующие одиннадцать с половиной секунд он просто держался, мягко сопротивляясь инерции, бросавшей его из стороны в сторону. Он сидел позади всех, и здесь заносы ощущались сильнее. Впереди амплитуда была меньше, и это не так чувствовалось. Но там сидели дряхлые люди. Он видел, как их головы мотаются из стороны в сторону. Водителя тоже качало. Автобус с удобствами — неповоротливая машина. Выбирай свой транспорт осмотрительно. Он был в Маршалле, Миннесота, он уже не помнил, по какой причине. Там его посадил к себе человек, направлявшийся на запад, в Гурон, Южная Дакота. Почему-то он не захотел везти Ричера до конца и высадил его на остановке около Кавура. Весьма некстати, потому что Кавур не назовешь оживленным транспортным узлом. Однако после двух чашек кофе появился сорокаместный белый туристический автобус, а вышли из него всего двадцать пассажиров, и это означало, что есть свободные места. Водитель, похоже, был человек простой, и Ричер подошел к делу просто. «За двадцать долларов довезете до Рапид-Сити?» Шофер запросил сорок, и сошлись на тридцати. Ричер сел в автобус и весь день ехал с комфортом. Комфорт обеспечили мягкие пружины и спокойный стиль вождения, но сейчас и от того, и от другого толку было мало.
Впрочем, на восьмой секунде к Ричеру вернулся оптимизм. Автобус сбавил ход. Если сзади на них не налетят, они остановятся, может быть, боком или даже задом наперед, но не перевернутся и смогут ехать дальше. Но тут он почувствовал, что передние колеса перестали скользить, и теперь они съезжали с дороги. Водитель тормозил как мог, под днищем заскрежетало, и они остановились, частью в канаве, частью на полотне, и все бы хорошо, только зад их остался на проезжей части, что было не так хорошо, и все механические звуки прекратились, словно автобус умер. И это было совсем не хорошо.
Ричер посмотрел назад и не увидел приближающихся фар. Тогда он встал и пошел к шоферу.
— Хорошо сработали, — сказал он.
— Спасибо, — кивнул водитель.
— Из кювета нас вытащите? — сказал Ричер.
— Не знаю. Наверное, нет.
— Ладно. Файеры у вас есть? А то зад торчит на дороге.
Водитель ответил не сразу. Еще не опомнился. Потом он наклонился, открыл ящик возле ног и нашел три предупредительных файера. Ричер взял их у него и спросил:
— Аптечка есть?
Шофер опять кивнул.
Ричер сказал:
— Посмотрите, у кого там порезы и ушибы, посоветуйте перейти вперед. Если на нас налетят, то на хвост.
Шофер кивнул в третий раз. Он достал аптечку и встал.
— Сперва откройте дверь, — сказал Ричер.
Шофер нажал на кнопку. Дверь с шипением открылась. В автобус ворвался ледяной ветер и вихрь снега. Настоящий буран.
— Закройте за мной. Берегите тепло, — сказал Ричер.
Он спрыгнул в кювет и по снегу и застывшей грязи выбрался на обочину. С обочины — на асфальт и быстро пошел мимо автобуса в ту сторону, откуда они ехали. Извилистый след. Тридцать шагов, тридцать ярдов. Тридцать ярдов в секунду — это около шестидесяти миль в час, и найдутся ненормальные, которые поедут с такой скоростью даже в метель. Он нагнулся и воткнул штырь файера в асфальт. Малиновый огонь зажегся автоматически. Он пробежал еще тридцать шагов. Воткнул второй файер. Еще тридцать — и третий, закончив предупредительную цепочку. Три секунды, две, одна — объезжай.
Потом он побежал обратно и забарабанил в дверь автобуса, чтобы шофер прервал медицинское обследование и открыл ему. Ричер влез внутрь. Лицо у него онемело. Ноги замерзли. А в автобусе уже холодало. Он сказал:
— Надо включить мотор, чтобы печки работали.
— Не могу. Топливопровод мог порваться, — ответил шофер.
— Я снаружи запаха не почувствовал, — сказал Ричер.
— Не могу рисковать. Все пока живы. Я не хочу их сжечь.
— Хотите заморозить до смерти?
— Берите аптечку. Я попробую позвонить.
Ричер пошел назад, осматривать стариков. Шофер обработал первые два ряда. Это было заметно. У четверых, сидевших возле окон, были пластыри на ссадинах от металлических рам.
Первый перелом был в третьем ряду. Худенькая старушка. Она наклонилась вправо, а автобус крутануло влево, и она ударилось плечом об окно. От удара у нее сломалась ключица. Ричер понял это по тому, как она поддерживала руку другой рукой. Он сказал:
— Мэм, можно мне посмотреть плечо?
— Вы не врач, — сказала она.
— Я прошел подготовку в армии.
— Вы были медиком?
— Я служил в военной полиции. Мы прошли медицинскую подготовку.
Она повернула к нему торс. Это означало согласие. Он пощупал пальцами ее ключицу сквозь блузку. Кость треснула посередине. Закрытый перелом.
— Плохо? — спросила она.
— Нет, — сказал Ричер. — Ключица, она как предохранитель в электросети. Ломается, чтобы не повредились плечо и шея. Срастается быстро.
Он двинулся дальше. В пятом ряду был перелом запястья. И в общей сложности тринадцать ссадин, много мелких ушибов и всеобщий шок. Температура в салоне стремительно падала.
Ричер перешел в голову автобуса. Водитель сидел с открытым мобильником в правой руке. Он сказал:
— Дело дрянь. Я позвонил 911. Дорожные патрули в ста милях к северу от нас и в ста к востоку. Идут два циклона. Один из Канады, другой с Великих озер. Кругом кавардак. Это шоссе перекрыто сзади. И впереди.
— Где мы?
— Джи-пи-эс показывает городок поблизости. Называется Болтон. Миль двадцать до него. Но маленький. Точка на карте.
— Вы можете вызвать резервный автобус?
— Я еду из Сиэтла. Вышлют, когда кончится снегопад.
— В Болтоне есть полицейское отделение?
— Сейчас жду звонка.
— Может, у них есть эвакуаторы?
— Наверняка есть. По крайней мере один. Может быть на заправочной станции. Годится для перевозки пикапов. Вряд ли для машин такого размера. Дорожный патруль нас не бросит. Приедут.
