Лиза Скоттолини - Подумай дважды
Бенни попыталась вспомнить. Неужели она действительно слышала эти слова? Кто их произнес — Эллис? Что за чертовщина! Где она? Она слышала только свое собственное дыхание. Бенни осторожно подняла руки и коснулась чего-то твердого над головой. Она провела пальцами по этой поверхности. Она была прочной. Шершавой. Бенни надавила на нее, но она не шелохнулась. Тогда Бенни стукнула по ней — и услышала глухой деревянный звук.
Это крышка.
Она ничего не могла понять. И ничего не могла сделать. Бенни согнула руки. Дерево было всего в футе от ее лица. Она вытянула руки вдоль тела, кончиками пальцев коснулась под собой другой деревянной поверхности. Потом снова закинула руки, и они опять скользнули по дереву. Бенни дернулась, выгибая спину. Кончики пальцев во что-то уперлись. Она вдруг поняла, что ноги у нее босые, обувь куда-то исчезла. Она попыталась вытянуть пальцы ног. Похоже, там было дно.
Это ящик. Я что, в ящике?
Она ничего не понимала. Этого не может быть. Она провела рукой по телу от затылка до коленей. На ней был костюм, в котором она ходила на работу. Юбка порвана, колени болели. Повсюду влага. Кровь? Она приказала себе не впадать в панику. Она находилась в замкнутом пространстве. Бенни прищурилась, вглядываясь в темноту. Мрак кромешный!
Девушка пощупала крышку. Мысли опережали движения пальцев. Верх был плотно заколочен. Внутри ящика ничего не было. Ни воздуха, ни пищи, ни воды. Никакой дырочки, сквозь которую можно дышать. Она заставила себя сохранять спокойствие. Необходимо понять, что происходит. Это не сон, а явь. Она не могла поверить в это, но пришлось. Неужели она в самом деле в каком-то ящике? Появится ли Эллис, чтобы вытащить ее отсюда? Или кто-то другой?
Ее охватил ужас. Она не сказала никому в офисе, куда направляется. Это был вечер пятницы, и коллеги уже разошлись. Ди Нунцио взяла Джуди Каррье домой к своим родителям на обед. Энн Мэрфи на летние каникулы уехала за границу, как и Лу Джекобс, следователь ее фирмы. Лучшая подруга Бенни Сэм Фремине была на Мауи, и вместе с ней никого не было. Раньше утра понедельника никому не придет в голову ее искать.
Ее вдруг охватила паника, она буквально взорвалась. Вопила и обеими руками колотила в крышку. Та не шевельнулась. Обливаясь потом, девушка продолжала колотить изо всех сил. Крышка оставалась неподвижной. Дрожащими пальцами она ощупала швы между досками. Трудно было сказать, как они прилажены друг к другу. Бенни не смогла нащупать гвоздей.
Она давила и колотила, потом пустила в ход босые ноги, которыми упиралась в крышку. Это ничего не дало, но она продолжала действовать, охваченная диким ужасом, а в следующую минуту у нее вырвался крик, хотя слова заставили ее устыдиться.
— Пожалуйста, Эллис, помоги мне!
Глава 3
Эллис вытерла жаропрочную тарелку и положила ее именно туда, откуда взяла, в шкафчик, затем сложила кухонное полотенце и повесила его на ручку духовки.
Почта была адресована миссис Салли Кавано, которая никогда не узнает, что, пока она была в Поконас, некая женщина проникла к ней в дом через незапертое окно и распивала вино у нее на кухне. Ее планы на отпуск были известны в местном почтовом отделении. Эллис на поезде добралась из Филли до этого маленького городка, прошлась по нему, пока не нашла пустой дом, и затем, когда стемнело, приехала сюда на такси, так что ее никто не видел.
Она прошла в гостиную, вытаскивая из кармана шорт сотовый телефон. Большим пальцем откинула крышку и вывела на экран функцию фотоаппарата. Из подвала притащила в гостиную вещи Кавано и сравнила сцену с фотографией, чтобы все было в порядке: семейные снимки и изображение сиамского кота на краю стола, мягкая вязаная сумочка рядом с выцветшим коричневым стулом, бестселлеры, сложенные на низком столике…
Она взяла свою черную сумку для одежды и сумочку Бенни и захлопнула входную дверь, нажав кнопку на ручке. Повернув засов, она подняла жалюзи и выбралась на крыльцо, закрыв за собой окно. Уже стемнело, ей понадобилось много времени, чтобы избавиться от Бенни. Над входом горела небольшая лампочка, но вокруг не было никого, кто мог бы ее заметить. Густые заросли скрывали дом, рядом были пастбища, где обычно паслись лошади. В сыром воздухе стоял запах навоза. Она торопливо спустилась по деревянным ступенькам крыльца, громко стуча каблучками. Нет, она не жалела, что уехала из этих мест.
Эллис запустила руку в сумочку и нашла ключи от темно-красного «лексуса» Бенни, который поблескивал на подъездной дорожке. Открыв дверцу, она юркнула в кабину. Включила зажигание, дала задний ход и выехала на покрытую гравием дорогу. Она немного покружила по лесу, миновала помятый черный почтовый ящик, после чего выбралась на основную трассу. Из кондиционера тянуло прохладой, и ее майка-безрукавка наконец-то высохла. (Эллис основательно пропотела, пока затаскивала Бенни на заднее сиденье.)
Девушка нажала на газ и расслабилась, пока машина набирала скорость. Все шло в соответствии с планом. Весь день она работала в гильдии, а затем занималась своим бизнесом, руководя двумя женщинами, которые продавали амбиен, викес и оксис[2] домохозяйкам в спортзале и дорогих бутиках. Она занялась этим, когда встретила своего бойфренда Кью, который проворачивал эти операции по всему северо-востоку. Он снабжал ее товаром, но прирезал бы ее, если б вдруг узнал, сколько она на самом деле с этого имеет. Дамы, которые проводят время за ланчем, не гоняют свои «лендроверы» на Пятьдесят вторую за лексапро.[3] Но на прошлой неделе она сильно рискнула.
Мужчины.
Плохие парни всегда были ее слабостью, и, хотя с Кью все шло хорошо, в конечном счете надоедают даже шефы. Она подцепила Джимми, одного из подручных Кью, и они несколько недель отменно веселились. Но когда два вечера назад Джимми не пришел к ней на встречу, она поняла: случилось то, что и должно было случиться. Кью был крутым парнем, у него повсюду были свои люди, и, если бы кто-то из его команды нашел Эллис, ей оставалось бы только молить их прикончить ее побыстрей. Ей пришлось удирать, и она решила принять облик своей богатенькой сестры, заполучить ее деньги и стремительно унести ноги. Эта операция должна была занять, по ее подсчетам, несколько дней. Эллис могла просто прикончить Бенни, но она не хотела видеть ее мертвое лицо, особенно в этом ужасном костюме.
Кто покупает у Брукса?
Она нажала на газ и почувствовала, как участился пульс, когда машина набирала скорость, летя сквозь темную ночь по свободной дороге. Эллис придерживалась разрешенной скорости, но это просто убивало ее. Она любила быструю езду и жила ею. Ей всегда и всего хотелось быстрее, больше, лучше, острее… Она все бросала, когда ей надоедало или она уставала. Она прекрасно умела забывать свои неудачи. Ведь жизнь — это не только примерка платьев, и Эллис позволяла себе жить на полную мощность и ничего не могла с собой поделать. Все шло из детства, которое было, черт побери, слишком хорошим.
Она прибавила скорость и помчалась дальше, думая о своих родителях, Джоне и Вилне Коннолли, владельцах страхового агентства в Нью-Джерси. Они вели тихую, спокойную жизнь и хорошо заботились о ней. У нее была миленькая розовая спальня на нижнем этаже. Родители определили ее в местную школу и не сомневались, что она посещает все уроки. Но Эллис никогда не любила родителей. Она не чувствовала с ними никакой связи, может, потому, что в глубине души знала: ее у них раньше не было.
Она росла в отчуждении от семьи — еще до того, как услышала слово «удочерение». Она знала, что не похожа на родителей: она была блондинкой, а они оба темноволосые, и еще в средней школе она была на голову выше их. Самая большая разница крылась в темпераменте: Эллис была крупной, громкоголосой, ей до всего было дело, а они маленькие, застенчивые мещане, ничего в этой жизни не хотевшие. Но каждый раз, когда Эллис спрашивала, не приемная ли она дочь, они отрицали это, и даже сейчас она не злилась на них за вранье. Когда несколько лет назад они оба погибли в автомобильной аварии, она пришла на их похороны и с трудом сдерживала слезы.
Порывшись в сумочке, Эллис вытащила бумажные салфетки, поплевала на них и стерла макияж. Затем она опустила окно, чтобы ветер разлохматил уложенные феном волосы, и, когда она добралась до Филли, волосы у нее стали кудрявыми, как у Бенни. Она развернулась к Фейрмаунту рядом со своей любимой речкой Шайлкилл. Дома тут были в колониальном стиле, с крашеными ставнями, и вдоль улицы стояли БМВ и «субару». Она зарулила на парковку, включила внутреннее освещение и улыбнулась своему отражению в зеркале заднего вида. Эллис выглядела точно как Бенни, во всяком случае начиная с шеи.
— Привет, я Бенни Росатто, — сказала она, пробуя голос в пустой машине. — Приятно познакомиться. Я Бенни. Бенни Росатто.
