Al Azif. Книга II - Винсент О'Торн
– Ты что, мерзавец, здесь забыл?!
На меня была направлена двустволка, которая была зажата в худых и жилистых руках, принадлежащих мужчине невнятного возраста. Я, бросив сумку на землю, показал ему руки ладонями вперёд и кое-как объяснил, кто я, и что делаю. Роули, в принципе, достаточно быстро поверил, не требуя документов или чего-то подобного, и жестом позвал за собой. Он вышел из главного входа, наверно, увидев меня через окно. Когда мы зашли, он опять запер тяжёлые деревянные двери.
– Сегодня всё равно не будет экскурсий.
– Почему вы так думаете?
– Потому что я запер двери.
Ему было сложно возразить, так что я просто сел на стул, стоявший у стены, чтоб тут же услышать громкий крик, негативно оценивающий мои действия. В итоге, мы прошли в подобие гостиной с камином, который был, разумеется, не растоплен. На улице стояла прекрасная погода. Вот тут мне уже указали, где моё место, и оно было на старинном кривоногом стуле со спинкой, возвышающейся над моей головой.
– Значит, ты Том?
– Том, мистер Роули.
– Человек из общины, поручившейся за тебя, сообщил, что ты вроде фотографом был, так?
– Я пытался. Но, видимо, я плох в этом деле. Теперь на мне долги и ссуды.
– Изначально идиотская затея, ты не находишь?
– Да, вы, пожалуй, правы.
– Но ты был молод и тебе были нужны деньги. В принципе, как и сейчас. У меня есть работа, и есть деньги за работу. Обстоятельства сложились так, что мне нужен новый сотрудник. Ублюдки обворовали меня и пытались выставить психом, терзающим людей. Вечно суют нос в мои дела. Если я не бегу к ним на день благодарения, значит я убиваю этих людей. Логично же, да? Я решил, что лучше охранять мои экспонаты. Так мне будет спокойнее, а то мало ли, что они ещё придумают.
– Понятно, мистер Роули.
– Жить будешь тут же. На втором этаже. На третий не ходи.
– Там помещения музея?
– Там я.
Мы покинули гостиную, поднялись по лестнице, и Бернард показал мне мою комнату. Ничего примечательного, но жить было можно. Думаю, что в гостиницах Смолл-Тауна были примерно такие же номера. Единственное, что напрягало, так это кривоватое стекло в окне, которое начинало несколько вибрировать, если ветер был сильным, но спал я всегда крепко, так что даже спрашивать ничего не стал. Главное, что шторы были достаточно плотными, ведь я должен был работать в ночную смену, а значит солнце – враг мой. В комнате я оставил сумку, и мы отравились в выставочный зал. Коллекция и правда была потрясающая. Скелеты, чучела, различная мерзость в формалине. Я также нашёл и остатки печально известных морских звёзд. Украденные – полиция всё ещё держала у себя, ведь они, так или иначе, были вещественными доказательствами. Среди чучел были и реально редкие экземпляры. Кроме той же квагги, которую упомянул таксист, была ещё мышь Гульда, чучело тарпана, во что с трудом верилось, додо, какая-то медведеобразная животина и целый набор вымерших птиц, разной степени сохранности. Роули, видя моё изумлённое лицо, сообщил, что они все давно подлатаны пластиком. Мы дали пару кругов по залу, после чего у меня ещё раз спросили согласие, я ответил решительным «да, конечно», и затем Бернард Роули сказал, что ночью ждёт меня на рабочем месте, но чтоб я его не будил. На этом я вернулся к себе в комнату, разложил вещи, связался со штабом, доложив о своих успехах, и воспользовался некоторым количеством времени, чтоб вздремнуть.
Спал я несколько нервно, но без сновидений и, в принципе, не испытывал сонливости при пробуждении, что было очень хорошо, ибо не хотелось мне вылететь с этой работы в первый же день. Такой расклад мог отразиться на службе в бюро. У меня была ночная работа и ранее, ведь мой род деятельности того требовал, но она была более разнообразной и не в одиночестве.
Роули был весьма любезен и сказал, что на кухне всё моё, кроме алкоголя, так что я сначала устроил себе небольшой завтрак с кофе и сэндвичами, а после двинулся на работу. В зале с экспонатами я был без двух минут полночь. Разумеется, за мной не следили ни камеры, ни система пропусков, но, я допускал, что за мной мог следить сам Роули, спрятавшись в каком-нибудь ящике. Я много что предполагал на его счёт, ведь всё же он был главным и единственным подозреваемым. Кстати, о камерах. Одну я поставил так, что если Роули решит спуститься посреди ночи, то она это зафиксирует. Разумеется, если он не махнёт в окно, с третьего этажа, или не телепортируется, как тот, кто тащил девушку по улице. Ну или, как он сам ранее и сделал. Когда не знаешь точно, то можно перефразировать очень долго.
Когда я созванивался со штабом, то выяснил, что начальство списало последнюю похищенную со счетов, что было, в корне, не верно. Я всё ещё ставил целью выяснить её местонахождение, ведь она должна была быть жива, если, конечно, мы внезапно не получили два разных маньяка с одним сценарием. Жертвы никогда не были
