Скотт Мариани - Сокровище еретика
— Давай сюда часы, — потребовал Бен. — Нужно кое-что проверить.
Барада задумался.
— Ты извращенец? — поинтересовался он. — Дрочишь на будильники?
Но приказ выполнил. Расстегнул замок. Браслет раскрылся, Барада стряхнул его в широкую ладонь и протянул Бену.
Бен посмотрел на заднюю крышку. Изящным курсивом по золоту шла гравировка: «Моргану с любовью от мамы».
Бен уставился на Бараду. На лбу у того блестели капли пота, но он изо всех сил изображал спокойствие. Бен чуть опустил пистолет, не забывая о сердитых охранниках за спиной.
— Отлично, я их забираю.
— В каком смысле забираешь?
— В прямом.
— Они принадлежат мне. Просто так ты их не получишь.
— Тогда покупаю, — сказал Бен. — Плачу вдвое против того, что ты за них отдал.
— А если я откажусь?
Бен щелкнул предохранителем. Барада фыркнул.
— Не врубаюсь, ты мне тычешь стволом в лицо, требуешь часы, но готов за них заплатить?
Бен улыбнулся.
— Я что, по-твоему, похож на бандита?
— Да всяко бывает… А что, тебя грабанули в темной подворотне? Ты Морган? Маменькин сынок?
— Морган погиб. Есть мнение, его убил тот, кто продал тебе часы.
Барада пожал плечами.
— Не моя проблема. Я простой бизнесмен, покупаю, продаю… И не задаю вопросов.
— Ну и ладно, — сказал Бен. — А вот я тебе задам один. Мне нужно знать, кто их тебе принес.
— Забыл.
Бен положил «Ролекс» на стол. Не отводя пистолета от Барады, залез в рюкзак и достал толстую пачку банкнот. Шлепнул ее на стол рядом с часами.
— Здесь сорок тысяч египетских фунтов. За часы и информацию. Склонен думать, ты останешься в хорошем плюсе. Дай мне то, что я прошу, и я уйду. Никто не пострадает. Если захочешь, утром купишь себе такие же. Договорились?
Барада с тоской посмотрел на «Ролекс».
— Это ограниченная серия. Таких больше не выпускают.
— Давай поплачем вместе.
Глаза Барады от часов скользнули к груде денег.
— Похоже, они тебе сильно нужны. Что собираешься делать, если я поделюсь с тобой информацией?
— Не твоя проблема, — напомнил Бен. — Ты ведь у нас простой бизнесмен?
Барада улыбнулся, слегка успокоившись.
— А знаешь, ты мне нравишься. Только настоящий отморозок мог вот так ко мне вломиться. Хочешь девку? Выпей, потанцуй, расслабься.
— Мне от тебя нужно только имя и адрес. Порадуй дядю.
— А пожалуй, что договоримся, — решил Барада. — Черт с ними. Все равно они говнюки. — Подхватив со стола блокнот и ручку, он нацарапал два имени и адрес. — Наркоты-доходяги. Приторговывают дурью. Живут в вонючей дыре по ту сторону реки. Большую часть времени упороты вусмерть. Задолжали мне денег и не расплатились вовремя. Я мог бы переломать им ноги, но часы мне приглянулись. Ладно, как-нибудь проживу пока без «Ролекса». — Он бросил записку на край стола и сгреб банкноты.
Бен взял листок.
— Ради твоего же здоровья надеюсь, что ты меня не обманываешь.
— Все по чесноку, — сказал Барада, запихивая деньги в ящик. — Если скормишь им по пуле, никто рыдать не будет.
Убрав записку в карман, Бен опустил пистолет.
— Когда они отдали тебе часы?
— Где-то с пару недель назад. — Барада помолчал, выжидающе глядя на Бена. — Больше вопросов нет?
— Вроде нет, — ответил Бен.
— Уверен, что не хочешь выпить? Кстати, как тебя звать-то?
— Извини, дела.
17
На место Бен прибыл во втором часу ночи. Унылая многоэтажка торчала рядом со свалкой битых машин. На всем лежала печать запустения. Мимо пробежала кошка с дергающейся крысой в зубах. В подъезде воняло мочой и тускло светила мерцающая лампочка. Нужная квартира нашлась на четвертом этаже.
Дверь была не заперта. В нос шибануло зловоние. Бен замер, давая глазам время привыкнуть к темноте, затем, пробравшись по короткому коридору, заставленному хламом, открыл дверь в комнату.
Ему открылось мерзопакостное зрелище. Свечи на серванте едва рассеивали темноту; воск, стекая по дереву, буграми застывал на полу. Из дребезжащего магнитофона орал злобный рэп. Адская смесь застарелого перегара, курева и пота выжимала слезу. Так пахнет жилище людей, плюнувших на собственную жизнь.
На голом матрасе лежали два спящих тела, едва прикрытые мятой простыней. Парень и девка, оба голые, руки-ноги сплетены.
С другой стороны, ближе к серванту, стоял стол. На нем Бен заметил бритву, скрученные в колбаску банкноты, кучку белого порошка и полузанюханную дорожку. Похоже, наркоман отключился прямо в процессе. Он безжизненно сидел на низкой табуретке, уперевшись лбом в стекло, дышал медленно и глубоко. Выглядел он молодо, едва за двадцать, тощий, с клочковатой бородкой.
В ярде от стола вторая баба сучила ногами по ковру. Бен склонился, разглядывая ее в неверном свете. На вид лет двадцати, белых кровей, с грязными светлыми волосами. Мордашка была бы симпатичной, если бы не елозила по грязному полу наркопритона. Легкий пиджачок в полосочку задрался так, что показались крошечные трусики и татуировка в виде ангела на копчике.
Пиджак выглядел очень знакомо. Бен для лучшей видимости ближе поднес свечу. Определенно, Морган на фотографии был именно в нем.
Бен щелкнул выключателем. Комнату залил яркий свет, но ее обитатели даже не дернулись.
Девка на ковре, что-то почувствовав, чуть оторвала голову от пола. Голая парочка на матрасе не шевелилась, как и парень за столом.
Бен вырубил визгливую музыку и вернулся к столу. Наклонившись практически к самому стеклу, набрал воздуху и дунул изо всех сил, превратив горку порошка в белое облако.
Дрыхнущего нарика проняло. У него распахнулись глаза. Встав на подгибающихся ногах, он вцепился в рубашку Бена, вопя по-арабски:
— Твою мать! Твою мать!
Бен выкрутил ему руку и толкнул вниз. В тощих лапках парня силы не было. Завалившись на бок, он грохнулся с табуретки.
Девица с пола подползла ближе и зарылась в ковер лицом, вдыхая рассыпанный кокаин. Бен вздернул ее на ноги и затолкал в кресло. Снял с нее пиджак.
— Не бейте меня, — взмолилась она по-английски.
— Я и не собирался, — ответил Бен.
Сунув пиджак в рюкзак, он достал пистолет.
Девица начала орать. Ее крики разбудили парочку на матрасе. Голая девка тут же натянула простыню и в ужасе уставилась на Бена.
— Оденься, — приказал Бен.
Она кивнула. Встав на дрожащие ноги, натянула джинсы и мешковатую майку.
— А теперь валите отсюда. И не возвращайтесь.
Обалдевшие девицы исчезли за дверью.
Бен остался наедине с двумя парнями. Тот, что сидел на матрасе, придя в чувство, сражался со штанами и искал рубашку. Бен ухватил второго за волосы и поволок завывающее тело поближе к корешу.
Встав над ними, он закатал левый рукав. Когда их осоловелые глаза остановились на золотом «Ролексе», спросил:
— Узнаете часики?
На лицах вспыхнул проблеск понимания. Теперь они знали, за что им досталось. Тот, что помоложе, нервно отвел взгляд. У него дрожали руки.
Бен запер дверь, спрятал ключ в карман. Проверил окно. Пленники, моргая, бессвязно лепетали. Довольный их пассивностью, Бен обшарил квартиру.
Кроме единственной комнаты там была кухонька с засаленной плитой и тараканом на стене и крошечный санузел с вонючим туалетом. На растрескавшемся буфете лежал нож — в кожаных ножнах, с тусклой медной гардой, как у сабли, и широким лезвием дюймов двенадцати-тринадцати. На ум сразу пришли раны на теле Моргана Пакстона, оставленные тяжелым рубящим лезвием.
Под ногой скрипнула половица. Когда Бен наступил на один конец, второй приподнялся. Под доской оказалась пустота дюймов восьми в глубину. На дне лежал мятый целлофановый пакет.
Встав на колени, Бен пистолетом подцепил пакет за ручку. Высыпав его содержимое на пол, разворошил кучу стволом. Кроме пачки банкнот и каких-то бумаг, совершенно неинтересных, там нашлись банковские карточки и членский билет Британской библиотеки на имя Моргана Пакстона. И английский паспорт. Бен открыл его стволом пистолета. Оттуда смотрело лицо Моргана.
Улики он оставил валяться на полу. Остатки сомнений улетучились.
Тут его посетила запоздалая мысль. Раз грабители догадались оставить паспорт, от них можно ожидать чего угодно. Бен лег на пол и запустил в полость руку.
Пальцы нащупали гладкую поверхность. Подтянув находку к себе, он увидел серебристый логотип на черном пластике. Небольшой ноутбук.
Бен одолел искушение немедленно его включить и принес аппарат в комнату. Наркоманы по-прежнему лежали, привалившись к стене. Один из них попытался что-то сказать. Бен аккуратно положил ноутбук на застекленную столешницу. Ствол его пистолета смотрел на пленников.
— Зачем вам понадобилось его убивать? — спросил он по-арабски. — Вы что, не знали, что вас найдут? И все ради дорожки кокса. Стоило оно того?
