Александр Днепров - Настоящий покойник

— Ты чего там прочитал? — спросил ошарашенно смотревший на меня Петр.

Я швырнул ему газету. Петр принялся читать статью, а Стас заглядывал через его плечо.

— Статья, конечно, мерзкая, ловко они подали материал: папа — алкоголик, а сыночек — чокнутый убийца, и все это жирным шрифтом, чтобы в глаза бросалось. Мооло-одцы-ы, — с угрозой в голосе произнес он. — Ты особо, Влад, не напрягайся, тут и меня задели за живое — мы ведь в обеих квартирах вместе были, а это значит, что вместе с тобой они и меня психом и убийцей назвали. Эт-то они нех-хо-рош-шо сделали. — Стас говорил очень тихо, но в его голосе появились нотки, от которых у меня по спине побежали мурашки.

— Вот что вы сейчас сделаете, — немного успокоившись, изрек я. — Шуруйте в издательство. Знаете, где оно находится?

Стас и Петр дружно кивнули головами.

— Привезете сюда эту хренову Правдину. Есть у меня такое подозрение, что она миниатюрная блондинка с шикарным бюстом, лет эдак двадцати пяти, а зовут ее Виктория.

— Кажется, я ее знаю, — почесывая лоб, проговорил Стас. — Если мне не изменяет память, это она писала обо мне статью.

— Тем лучше, — сказал я. — Меньше проблем с доставкой будет. А перед этим заскочите в какой-нибудь хороший магазин одежды и купите мне следующее…

Я залез в «бардачок» и, найдя там ручку и обрывок какого-то листка, написал список всего, что нужно купить, естественно с размерами, а то еще, чего доброго, Петя на себя примерять будет. Затем я достал из сумочки пачку, точнее — уже не пачку, а жалкие остатки и, отсчитав пятьсот долларов, протянул их вместе со списком Стасу.

Через минуту машина скрылась с глаз.

Я открыл глаза — и вместе со Стасом и Петром увидел Викторию. Я вскочил и пошел к ней. Мои кулаки сжались сами собой.

— Влад, погоди, — попытался остановить меня Стас.

— Сейчас погожу, — не глядя на него, ответил я. — Сейчас, только дам интервью этой… — Меня заклинило — я не находил достойного оскорбления для журналистки. Сейчас она на себе почувствует кровавые руки маньяка.

Я уже приблизился к Виктории на расстояние вытянутой руки, как вдруг Стас и Петр заслонили ее своими телами.

— Погоди, Влад, — снова сказал Стас, уперев свою ладонь в мою грудь. — Она тут ни при чем.

— А кто при чем? — От возмущения у меня перехватило дыхание. — Мой батя при чем, Дед при чем, ее собака при чем?..

— Что-о?! — Прервав поток моих обвинений, Виктория вскрикнула и изменилась в лице. — Как Дед?.. Как собака?..

— А то ты не знаешь, что дядю Толю и твоего пса тоже убили?

Ноги Виктории подкосились, и она, подхваченная сначала Стасом, а затем и Петром, была уложена на песок.

— Принести нашатырь? У меня в машине есть, — участливо спросил Петр.

— Не надо, — спокойно отверг его помощь Стас. — Сама очухается — девка молодая. Она не писала эту статью, — посмотрев на меня, сообщил он и, заметив мой вопросительный взгляд, разъяснил: — Мы были свидетелями, как она ругалась с редактором по поводу того, что статью подписали ее псевдонимом. Она швырнула заявление на увольнение.

Я не стал спрашивать Стаса о том, как он проник в помещение издательства: наверняка бы он ответил, что знакомый помог.

В это мгновение Виктория открыла глаза и окинула нас ничего не понимающим взглядом.

— Где я? — чуть слышно произнесла она.

— Среди друзей, — выпятив грудь вперед, несколько театрально ответил Петр.

Виктория снова прикрыла глаза и коснулась висков кончиками своих изящных пальчиков. Из ее глаз брызнули слезы — она все вспомнила.

— Я тоже стрелять умею, — неожиданно твердым голосом выдала она.

— Стрелять пока не в кого. Так что угомонись до времени, — буркнул я.

В эту секунду зазвонил сотовый телефон.

Виктория подняла с земли сумочку и достала из нее трубку.

— Слушаю вас. Да. А откуда вы взяли, что его можно найти по этому номеру?

Я уже чувствовал, что разговор идет обо мне. Меня ничуть не удивлял тот факт, что звонили на номер Вики. Их натолкнул на эту мысль найденный в ее квартире труп Анатолия Иосифовича. Только вот кого это «их»?!

— Кто-о? Какая Тая? — тем временем продолжала разговор Вика. — A-а, Тай. — Вика вопросительно посмотрела на меня.

«Воистину день сюрпризов», — подумал я, протягивая руку к трубке.

Виктория передала мне телефон.

— Угу, — произнес я, все еще до конца не веря в то, что на другом конце провода Тай.

— Привет, Влад, — услышал я знакомый голос.

— Здравствуй, дорогая.

— Не слышу радости в голосе.

«И не услышишь», — хотелось ответить мне, ибо я хорошо помнил, как она меня подставила и я чуть не поплатился жизнью.

— Короче, ты занимаешь чужой телефон.

— Короче так короче, — поникла Тай. — Минут через пять-десять после моего звонка тебе позвонит один человек. Он тебе поможет в твоей ситуации.

— Откуда ты знаешь, что у меня тут ситуация?

— Ты хочешь, чтобы я тебе сказала: «Высоко сижу, далеко гляжу»? — уклонилась от ответа Тай.

— Опять темнишь, подруга. — Тай молчала, тогда я продолжил: — Исчезни, пожалуйста.

Не попрощавшись, я отключил телефон и вернул его Виктории.

Ровно через пять минут телефон зазвонил снова. Виктория поднесла его к уху и спросила:

— Вам кого?

Что-то в ее тоне показалось мне неестественным, но я отнес это на счет пережитого ею волнения.

— Сегодня явно не мой день, — не без сожаления проронила Виктория, протягивая мне телефон. Снова тебя. Ты меня разоришь.

— Владислав Станиславович? — спросил незнакомый голос.

— Собственной персоной, — буркнул я.

— Вам привет от Тай, но не будем доверять телефону наш дальнейший разговор и перенесем его в другое место… Сегодня в пятнадцать ноль-ноль, кинотеатр «Довженко». Купите билет на тринадцатый ряд, тринадцатое место. Я слышал, вам на «тринадцать» везет.

— Хорошо, я буду, — коротко ответил я и отключился.

— Что там? — сгорал от любопытства Петр.

— Кто-то встречу назначил.

— А кто, не знаешь? — не успокаивался он.

— Нет, но кое-какие мысли по этому поводу имею. Ладно, об этом потом, а сейчас одеваться надо. Что вы мне там из одежки привезли?

Петр кинулся к машине и, взяв с заднего сиденья несколько свертков, вернулся обратно.

— Вот. — Он положил свертки прямо на землю рядом со мной.

Я предстал пред взорами ожидавших меня друзей одетый во все новое, даже со складочками, оставшимися после упаковки. Выглядел я очень неплохо: бежевые добротные брюки, напоминающие джинсы, хорошего качества черная футболка, и к этому прилагались носки и дорогие кроссовки. Все, к моему удивлению, было впору. Я осмотрел себя, помялся с ноги на ногу, давая ступням почувствовать новую обувь.

Покрасовавшись самую малость, я поблагодарил ребят за покупки и перешел к делу.

— Итак, что мы имеем на сегодня. — Для начала я решил подвести итог нашей деятельности. — Первое: мое фото на первой полосе уважаемой в городе газеты. Я там, конечно, помоложе, но все одно — узнаваем. Второе: «паленую» тачку. Третье: головы нам преклонить негде, поскольку на квартирах нам появляться нельзя. И, наконец, четвертое: мы ни хрена не знаем о людях, которые нас пасут и, несмотря на имеющиеся возможности, почему-то не убирают нас. — Я поднял указательный палец вверх, акцентируя внимание на последнем предложении. — А это говорит о том, что они чего-то от нас хотят.

— Скорее всего от тебя, — вставил Стас.

— Возможно, но не факт. Продолжим. Что нам необходимо сделать? — Я снова поднял указательный палец, требуя максимального внимания. — Первое: сменить машину.

— Можно взять мою, — не задумываясь, предложила Виктория.

— Отпадает, — коротко, не утруждая себя разъяснениями, отрезал я. — Второе: мне необходимо сменить окраску, в прямом смысле этого слова — превратиться из брюнета в блондина. Особых изменений в мою внешность это не внесет, но все же… Ну и последнее: встретиться с позвонившим господином.

— На встречу мы пойдем с тобой, — заявил Стас. — Сядем в другом ряду, так, чтобы тебя под контролем держать.

— Возражений нет, — сухо ответил я, хотя на душе у меня потеплело, я сам этого хотел. — Какие будут предложения по остальным пунктам нашей программы?

Я окинул взглядом стоявших.

— Что значит «сменить окраску»? — не поняла Вика.

— Это значит — волосы покрасить, — пояснил я.

— Это не вопрос, — пожала печами Вика, — я отвезу тебя к моей личной парикмахерше домой, и она все сделает, она моя лучшая подруга.

— Не катит, — я отрицательно покачал голо-,вой. — Ты можешь поручиться, что она не стукнет ментам?

— Ну-у… — начала было Вика. В ее голосе чувствовалась неуверенность.

Я не стал дожидаться окончания фразы и прервал ее.