Уоррен Мерфи - Остров Зомби
А природные ресурсы... Почему в тех районах, где много нефти, золота, алмазов, хрома, битума, а теперь еще и мунга, живут и размножаются исключительно отбросы цивилизации?
Государственный секретарь вновь вздохнул. Иногда ему хотелось, чтобы президент не переизбирался на второй срок, – тогда он мог бы вернуться к преподаванию, к своим лекциям. В лекциях царил порядок, в них было начало, середина и конец. А международная политика – одна сплошная середина, без начала и конца!
Он попросил своего секретаря связаться по телефону с Генералиссимусом Корасоном. Раз уж этот мунг так важен, он поздравит президента с возвращением в семью американских народов, если, конечно, тот знает, что это такое. Через три минуты секретарь перезвонила ему.
– Президент не отвечает.
– Что вы хотите этим сказать?
– Простите, сэр. Он не снимает трубку.
– Тогда соедините меня с вице-президентом, если у них есть такой... или с министром юстиции... или с этим малохольным майором, которому доверяет Корасон. Его, кажется, зовут Эстрада. Соедините меня с ним.
– Он тоже не отвечает.
– То есть как?
– Я и ему звонила. Он не снимает трубку.
– Но хоть с кем-нибудь можно поговорить?
– В том-то и дело, сэр, что нет. Это я и пытаюсь вам объяснить. Телефонистка на линии...
– Где?
– В Бакье.
– Понимаю, что в Бакье. Но где именно?
– Не знаю, господин государственный секретарь. У них в стране только одна телефонистка.
– Ну и что она говорит?
– Говорит, что правительство в полном составе взяло выходной. Просила звонить завтра.
– Все правительство? Выходной?
– Да, сэр.
«Миланта» с шумом лопнула на губах государственного секретаря.
– Хорошо, – устало проговорил он.
– Хотите, чтобы завтра я вновь попыталась вызвать Бакью? – спросила женщина.
– Я скажу вам. Может, к тому времени они снова не захотят «крутить с нами любовь».
– Что? Не поняла.
– Не важно.
Итак, госсекретарь, не получив никаких объяснений столь внезапной перемены политики Бакьи, позвонил президенту Соединенных Штатов, чтобы уведомить его, что отношения с островом возобновлены. И – как сказал Корасон – все о'кей.
– Как вы полагаете, почему они на это пошли? – спросил его президент.
– Откровенно говоря, сэр, теряюсь в догадках. Не могу найти объяснения. Может, ЦРУ постаралось?
К счастью, шеф ЦРУ как раз находился в Белом доме – собирался подписывать новый договор страхования. От страховых полисов организаций типа «Голубой крест» или «Синий щит» он отличался тем, что страховку по нему платили не в случае болезни, а как компенсацию «засветившимся» и привлеченным к суду государственным чиновникам. Все служащие Белого дома и ЦРУ приобрели такую страховку.
Президент пригласил к себе главу ЦРУ.
– Бакья вновь вступает с нами в дипломатические отношения.
Тот изо всех сил старался не выдать своего удивления. Неужели это дело рук Руби Гонзалес? Но ведь ее упекли в тюрьму. Об этом шеф ЦРУ знал от дружески настроенного к Америке посла одной иностранной державы.
– Мы бросили туда свои лучшие силы. Рад, что успех пришел так скоро.
Говоря это, шеф ЦРУ прокручивал в голове разные варианты. Может, все-таки в самом деле Руби Гонзалес? С тех пор как она покинула Штаты, на Бакье убиты по меньшей мере пятьдесят иностранных агентов. Пожалуй, стоит почаще привлекать к работе представителей национальных меньшинств.
– По моим сведениям, у вас там мало людей, – сказал президент.
– Все вышло иначе, – попытался выкрутиться шеф ЦРУ. – Мы послали туда женщину – одного из наших «цветных» агентов. Там находится некто на фамилии Гонзалес. В результате все сработало как нельзя лучше. У входа во французский ресторан трупы чужих агентов складывают штабелями.
– Вы получили донесения от ваших людей?
– Еще нет.
– Где они теперь?
– Точно не скажу.
– Что они сделали за время пребывания в Бакье?
– Конкретно ответить не могу, – признался шеф ЦРУ полным отчаяния голосом.
– Значит, вы знаете не больше меня? – спросил в лоб президент.
– По правде сказать, сэр, я действительно затрудняюсь объяснить, почему Корасон возобновил с нами дипломатические отношения.
– Не тревожьтесь попусту. Я могу объяснить!
Отпустив главу ЦРУ, президент поднялся в свою спальню, где в ящике бюро его ждал красный телефон. Подняв трубку, он услышал знакомый голос доктора Харолда В.Смита:
– Слушаю вас, сэр.
– Примите мои поздравления. Бакья просит возобновить прерванные дипломатические отношения.
– Знаю, – сказал Смит. – Меня уже проинформировали.
Президент немного помолчал. Государственный секретарь и он сам узнали эту новость только пятнадцать минут назад. Когда же успел получить известия Смит? Неужели у него есть источники информации в Белом доме и Госдепартаменте? Однако президент не стал задавать лишних вопросов. Ему не хотелось знать слишком много о работе Смита.
– А вы-то знаете, как все это устроилось? – сухо спросил президент.
– За последние сорок восемь часов погибли сорок восемь иностранных агентов, – ответил Смит. – Полагаю, к этому приложили руку мои люди. А у ЦРУ на Бакье кто-нибудь есть?
– С большой неохотой, но они все же послали кого-то, – сказал президент.
– Мне сообщили, что один из их агентов – в тюрьме, – сообщил Смит.
– Так вытащите его оттуда. Но, главное, раздобудьте поскорее оружие Корасона.
– Агент ЦРУ – женщина, – поправил президента Смит.
– Ну, тогда вытащите ее. Но главное – аппарат. И еще, доктор, я хотел бы принести свои извинения за то, что хотел отозвать ваших людей. У них просто иная манера работать, и я к ней не привык.
– К ней никто не привык.
– Пусть они и дальше действуют в том же духе.
– Слушаюсь, сэр.
Так как правительство Бакьи устроило себе выходной, все три телефонные линии были свободны, и Смит беспрепятственно дозвонился до гостиничного номера Римо и Чиуна.
К телефону подошел Римо.
– Римо, говорит Смит. Как там обстоят?..
– Одну минуточку. Вы по делу?
– Естественно, по делу. Неужели я буду звонить в такую даль, чтобы просто почесать языком?
– Если по делу, передаю трубку тому, кто им занимается. Как вы, надеюсь, помните, я отошел от дел. – Римо крикнул в глубь комнаты: – Чиун, тебя Смит спрашивает!
– Я здесь нахожусь по приказу самого президента, – сказал Чиун. – С какой стати мне разговаривать со всякой мелкой сошкой?
Римо снова взял трубку.
– Он говорит, что его сюда послал президент, и он не понимает, к чему общаться с вами.
– Потому что я только что беседовал с президентом, – сказал Смит.
Римо вновь протянул трубку Чиуну.
– Он только что говорил с президентом.
Сидевший в позе лотоса Чиун легко, словно вспорхнув, поднялся на ноги.
– Сама по себе работенка неплохая, – сказал он, – только очень уж часто тревожат по пустякам.
– Придется пострадать. Настал твой час.
Взяв трубку, Чиун изобразил на лице широкую улыбку. Он подцепил эту улыбку в популярном женском журнале, где ее рекомендовали всем, кто хочет, разговаривая по телефону, «звучать» жизнерадостным и современным. Чиун не совсем понимал, что значит быть современным, но не сомневался, что жизнерадостным быть хорошо.
– Привет благородному императору Смиту. Низкий поклон ему от Мастера Синанджу. Да склонятся все перед силой и мудростью императора!..
– Хорошо, хорошо, – оборвал его Смит.
– Я еще не сказал самого главного, – продолжал Чиун. – Без этого нельзя продолжать. Все твари земные, птицы небесные и гады морские – да поклянутся все они господину в вечной верности.
– Чиун, скажите, что творится с Римо?
Чиун бросил взгляд на растянувшегося на постели Римо, прикидывая, не произошли ли с ним за последние несколько минут какие-нибудь важные изменения.
– Да ничего не творится, – пришел он к заключению. – Совсем ничего. Каким был, таким и остался. Ленивым, порочным, безответственным, ненадежным, лишенным чувства благодарности.
Признав себя в описании, Римо согласно махнул старику рукой.
– Трудное задание целиком переложил на меня, – продолжал Чиун. – Ему, конечно, обидно, что президент доверил мне такую важную миссию: заставить правительство Бакьи видеть в нашем правительстве лучшего друга.
– Вы неплохо поработали.
– Стараемся, – осторожно проговорил Чиун, не совсем понимая, о чем идет речь.
– Ясно, – сказал Смит. – Что вы уже успели сделать?
Глядя на Римо, Чиун выразительно покрутил у виска правым пальцем.
– Дали слегка почувствовать наше присутствие, – ответил Чиун. – Конечно, как слабый отблеск вашего величия, – быстро прибавил он. – Ведь настоящий император – вы.
– Однако самая ответственная часть задания еще не выполнена, – заметил Смит.
Чиун скорбно покачал головой. У всех императоров один и тот же недостаток: они никогда не удовлетворены полностью. Всегда им чего-нибудь не хватает.
