Евгений Сивков - Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение)
Глава 24. Запуск
Зенон с наслаждением втянул в себя аромат душистого чая и причмокнул, поглощая очередную порцию варенья. Наверное, если бы кто-то взглянул на эту картину со стороны, то и впрямь принял бы это действо за странный, почти мистический ритуал. За столом сидели двое. Один – молодой крепкий парень лет тридцати пяти, одетый в футболку и джинсы, – как завороженный смотрел на своего собеседника. Можно было подумать, что тот, второй, обладает магической властью над первым, тем более что весь его образ вполне мог претендовать на звание чародея. Только шотландского. Рыжая борода необыкновенно точно вписывалась в этническую характеристику этого народа, костюм волынщика соответствовал тем же канонам. Немного выбивались из темы раскосые глаза и огромные ручищи, хотя почему у крепких шотландских парней не могло быть таких лап? А глаза… считайте, что наш герой их прищурил. Но это все шутки. На самом деле острота момента заключалась в том, что в воздухе витало что-то невысказанное, что-то важное и «жизнеопределяющее». И это должно было обязательно излиться в разговоре.
– Хочу тебе сказать, Стас, что в мире нет ничего случайного. – Зенон завозился на стуле и принял почти величественную позу, однозначно готовясь к самой значимой части разговора.
Стас превратился в слух, понимая, что дальше последует много интересного.
– Ты не задавался вопросом, почему Бог отнимает у тебя женщин? Причем не просто женщин – богинь! – колдун воззрился на Стаса своим пронизывающим все существо взглядом.
Стасу стало неуютно от этих слов, и, пожалуй, сейчас больше всего ему захотелось прервать этот разговор. Он был не готов ковыряться ножом в еще не зажившей ране. Он сделал неоднозначный жест, который подразумевал то ли утвердительный ответ, то ли попытку остановить собеседника в его рассуждениях. Но Зенон не собирался молчать.
– Скажи мне, Стас, почему ты, умный мужик, нашпигованный знаниями специалист, сидишь в этой глухомани? И опять дрочишь налоговую систему. Ты знаешь, зачем все это?
Стас покачал головой. Честно говоря, сейчас ему было муторно решать глобальные проблемы человечества. Уж слишком сильно задели его за живое слова колдуна про тех, кого он любил. Но Зенон не унимался. Видимо, несчастный вид и почти отрешенное состояние Стаса заставили его применить прием под названием «клин клином» и высказать:
– Что, Стас, все ныряешь? Все играешь со смертью? А на самом деле утонуть кишка тонка?
Ничего удивительного, что прием сработал. Стас в одно мгновение встрепенулся и выпалил:
– Зенон, друг, а вот тут ты перегибаешь палку! – Неожиданно он вскочил со стула, приблизился к колдуну, мертвой хваткой схватил его за обе руки чуть-чуть повыше локтя и потащил к двери. На ходу он сообщил обалдевшему оратору: – Я тебя сейчас самого утоплю за такие слова!
– Стой, стой! – смеясь, заорал колдун. Он быстро пришел в себя после стремительного нападения и теперь изо всех сил пытался дать Стасу пендаль, чтобы хоть как-то отбиться от его мертвой хватки. – Я тебе еще самое главное не сказал, дурачина впечатлительный!
Стас отпустил руки Зенона, интуитивно понимая, что теперь он уже не шутит.
– Что на этот раз ты придумал, колдунище всезнающий? – передразнил он друга.
Зенон поправил пиджак, педантично смахнул с рукавов невидимые пылинки, будто Стас своими руками мог запачкать девственно чистый бархат, и вернулся к столу. Он опять уселся на стул, как на трон, и начал свою «судьбоносную» речь:
– Стас, тебе бабушка в детстве сказку про Илью Муромца рассказывала?
«Так, началось!» – подумал Стас, тоже садясь за стол.
– Помнишь, в чем там дело было?
– А ну-ка, напомни! – улыбнулся Стас.
– И сидел Илья Муромец на печи тридцать лет и три года, – пародируя былинных сказителей, начал Зенон. – И пришли к нему странники…
– Стой! Что-то я про три года ничего не знаю, – с иронией вклинил свою реплику Стас. – Про тридцать знаю, а вот три – это ты приписками занимаешься.
– Молчи, бухгалтер! – Зенон и сам был готов рассмеяться. – Ни к чему здесь твои схемы оптимизации. Это же сказка!
– Конечно, так, значит, можно ее каждый раз по-разному рассказывать? Это уже не сказка, а наш Налоговый кодекс – каждый трактует как хочет, только всегда не в пользу налогоплательщика!
– Так! Молчи и слушай! – воспротивился Зенон. – Хочешь познать истину – наберись терпения!
– Я весь внимание, особенно с того места, как странники появились и сделали Илюшу алкоголиком, – не унимался со своими шутками Стас.
– Ничего ты не понимаешь, ортодоксина, они его вроде медвяно пиво пить подначили, а на самом деле силу в него вложили немереную, – почти обиделся колдун.
– Ладно, ты давай, говори уже по существу, а то все ходишь вокруг да около, – подстегнул друга Савельев.
– А ты еще не уловил? Ты же и про Соловья-разбойника, небось, помнишь, и про басурман, что на стольный град Киев покушались, – всех Илюша порешил и Русь-отчизну отстоял и от ига гнетущего избавил.
У Стаса сложилось впечатление, что Зенон явно готовился к своему выступлению.
– То, что ты мне доспехи Ильи Муромца почему-то примеряешь, я уже понял, только вот твое иносказание не подходит. Во-первых, мне уже тридцать семь, а во-вторых, на печи я никогда не сидел, разве что только на раскаленной, – Стас уже практически не шутил, произнося эти слова.
– Это детали, – ответил ему Зенон. – Эх, Стас! Я же не зря две недели в подвале провел. Ты знаешь, что мне нужно, чтобы истину узреть. Правильно! Водка. А ее наша душа терпеть не может, так и рвется прочь, в нормальную среду, и это точно за пределами нашего тела. Так вот… видел я тебя, Стас. И еще видел… Миссия у тебя на земле прямо как у Ильи Муромца – защищать свою родину от разбойников и врагов.
Колдун примолк, то ли ожидая реакции собеседника, то ли набираясь сил перед следующим изречением. Стас уже не улыбался. Он внимательно слушал друга.
– Это уже интересно! – задумчиво произнес он. – Вернее, это ты серьезно? – спросил он, быстро встрепенувшись.
– Еще как! Серьезней не бывает! – всем своим видом Зенон показал, что сейчас они подобрались к самой важной части разговора. – Верхушку, правящую миром, уничтожила комета, вернее… Бог. Не всех, но в принципе большинство.
Зенон отхлебнул чай, и по тому, как он это сделал, Стас неожиданно понял, что колдун волнуется.
– Пришло время выбирать! – голос Зенона звучал так, будто он читает пророчество. – Или мы сидим тихо, рассуждаем, как нам все не нравится, наблюдаем, как нашими ресурсами, которые сберегли для нас деды, пользуются, как ты говоришь, по-умному и в соответствии с законом высшие эшелоны власти, как… – тут Зенон посмотрел на Стаса, – тебе продолжать перечислять?
– Зенон, я понял, ты – агитатор! – попытался изменить окраску беседы Стас.
– Не обижай меня. – Зенон тряхнул шевелюрой, порылся в бороде, а потом, искоса глядя на друга, добавил: – А то лягушкой сделаю.
– Молчу! – почти серьезно ответил Стас.
– Вот и хорошо, а то у меня уже терпение на исходе, – улыбнулся колдун. – Так руки и чешутся из тебя нечто склизкое и противное сделать.
Стас изобразил смирение.
– Миссия России предопределена Вселенной! – придавая как можно больше важности своим словам, продолжал Зенон. – Именно мы, – и тут он гордо расправил плечи, – будем той шестой расой, которая останется на Земле после очередного перезапуска, или, если тебе так привычнее, апокалипсиса. И твоя задача – помочь ей в этом!
Зенон поднялся со стула, вскинул руки над головой и начал читать не то молитву, не то заклинание на непонятном для Стаса языке. Ритмичные звуки действовали гипнотически, и Стас практически не заметил, как и сам стал покачиваться в такт магической речи. Восторженный экстаз, чувство причастности к чему-то великому постепенно наполнили все его существо. Сквозь пелену этих ощущений он услышал голос колдуна:
– Сегодня, Стас, я «запустил» тебя! Ты должен понимать, что это произошло бы и помимо меня, но я очень рад, что они выбрали меня! – Зенон говорил, прерывая свою тарабарщину в каких-то определенных местах.
Едва фокусируя взгляд, Стас постарался возразить:
– Не мели чушь! Я не воздушный змей, как ты мог меня запустить?
– Это ты не мели! – подражая обиженному школьнику, мгновенно ответил Зенон. – Чаек пьешь? Вот и подумай!
Стас машинально принюхался к жидкости в своей чашке. В другой момент он подумал бы: «Чай, как чай!», но сейчас запах показался ему странноватым, дурманящим и каким-то слишком приятным. Он отодвинул питье и снова воззрился на друга.
– Поздно… пить… боржоми! – с тенью сожаления, растягивая фразу, проговорил Зенон. Но тут он все же не выдержал и захохотал своим раскатистым смехом.
– Тьфу ты! – Стас выдохнул и тоже позволил себе улыбнуться.
– Я готов помогать тебе! – продолжил свою речь Зенон.
