Майкл Бернс - Чума в раю (в сокращении)
Аль-Захрани находился в зоне видимости предыдущей камеры, вслепую двигаясь во тьме. Но что-то пронеслось у него под ногами и заставило его споткнуться и упасть. Он закричал, когда это что-то выхватило кусок плоти из его руки.
Стоукс посмотрел на другое окно и увидел, что первый стрелок потерял равновесие и упал, размахивая автоматом над головой, при этом пули летели во все стороны. Смертельный дождь скосил двоих его товарищей, шедших позади, и оба они упали на землю.
Спустя миг в туннеле прогремел мощный взрыв, который уничтожил камеру.
Камера робота медленно прошлась слева направо во второй раз, дав панорамный вид жуткой груды костей, образовавшей окружность десять футов высотой.
— Мне кажется, это еще один тайник, скрывающий свидетельства геноцида Саддама, — сказал Крофорд.
— Нет, — возразил Джейсон. — Это совсем не похоже на работу Саддама.
— Почему? — спросил его Крофорд.
— Ни один из черепов, которые мы видели на экране, не имеет признаков казни. Нет ни пулевых отверстий, ни переломов…
— Эй, умник, зарин не оставляет следов на костях, — быстро возразил Крофорд.
— Погодите… — вмешалась инженер.
Крофорд и Джейсон снова повернулись к экрану.
— Видите вот это? — сказала она, указывая на стену чуть правее того места, где робот въехал в пещеру. — Похоже на изображения и письмена, которыми покрыты стены входного туннеля.
— Опять картинки и каракули, — сказал Крофорд. — Хватит…
Но полковника прервал рокочущий взрыв, отозвавшийся эхом из пещеры и встряхнувший землю.
Глава седьмая
Пока изящный белый реактивный самолет «сессна-сайтейшн» без надписей на борту летел над Миссури, направляясь в Неваду, Брук Томпсон смотрела из окна салона на лоскутное одеяло сельхозугодий, покрывавшее типичный для Среднего Запада плоский ландшафт.
Лиллиан Чен разрешила Флаэрти взять Брук с собой в Лас-Вегас и рассказать ей о Стоуксе. Это имело смысл, так как Брук была единственным человеком, который встречался с заговорщиками лицом к лицу, и визуальное подтверждение с ее стороны могло, конечно, ускорить дело.
— Учитывая высокие ставки, мы должны знать наверняка, — сказала Лиллиан. — Любые ошибки могут нам дорого обойтись.
Зазвонил телефон, и Флаэрти заметил телефонную трубку, установленную на стене фюзеляжа.
— Должно быть, это нас, — сказал он. — Агент Флаэрти слушает, — ответил он.
Брук смотрела, как он прижимает телефон к уху и черкает что-то в записной книжке. Она поймала себя на том, что проверяет, нет ли у него на пальце обручального кольца.
Флаэрти завершил разговор и усмехнулся.
— Помнишь, как в 2008 году ФБР замело парня за то, что сразу после 11 сентября он отправил по почте паре сенаторов зараженные сибирской язвой письма?
Она кивнула.
— Так вот. Оказалось, что он был старшим научным сотрудником в USAMRIID. Так или иначе, после того как USAMRIID оказался вовлеченным в расследование, Форт-Детрику пришлось отчитаться за каждый пузырек, находившийся на складе отдела инфекционных заболеваний. На это ушло четыре месяца. К июню 2009 года было каталогизировано более 70 тысяч образцов, 9 тысяч из которых не были ранее внесены в базу данных. И среди пропущенных образцов были некоторые интересные экземпляры, присланные неким полковником Фрэнком Роселли.
— Фрэнком? Нашим Фрэнком?
Он поднял руку.
— Дальше еще интереснее. Все образцы, присланные Роселли, поступили с раскопок пещеры в Северном Ираке.
— Не может быть.
Флаэрти наклонился вперед:
— Когда моя контора попыталась связаться с ним дома, им сказали, что как раз этим утром Фрэнк Роселли врезался на машине в телефонный столб в Карвер-Парке, штат Невада. Всего в нескольких милях от Лас-Вегаса.
— Боже мой, — всхлипнула она. — Какой ужас.
Но Флаэрти рассказал еще не все:
— Тогда моя контора связалась с коронером, который сказал, что официальная причина смерти не была установлена. Подозревают, что у него произошел сердечный приступ за рулем. Но думаю, мы оба согласимся, что здесь нельзя исключать убийство.
— А какие именно образцы присылал Фрэнк из пещеры? Должно быть, органические материалы?
— Совершенно верно. Фрэнк изучал образцы костей. Очень большого количества костей.
Брук почувствовала, что у нее стынет кровь.
— Кости животных?
Флаэрти покачал головой.
— Человеческие. И странное дело, это главным образом были зубы. Почти тысяча. — Он снова заглянул в свои записи. — Да, и все зубы принадлежали мужчинам.
Почему зубы? — задумалась она.
— Это все, что говорится в описании?
— Нет. Там также сказано, что зубная коллекция Фрэнка была уничтожена.
— Кто-нибудь может сказать мне, что, черт возьми, там только что произошло! — заорал Крофорд.
Инженер в недоумении подняла руки.
— Здесь все чисто, — сказала она, указывая на дисплей блока дистанционного управления роботом.
— Хорошо, — сказал Крофорд. — Давайте вернем назад эту газонокосилку и направим ее в другой проход.
Меньше чем через три минуты робот вернулся во входной туннель. Когда он пополз между узкими каменными стенами другого прохода, микрофон поймал отчетливые отзвуки быстрых шагов. Инженер ускорила движение робота. Через несколько метров он начал переваливаться через большие обломки, разбросанные по полу туннеля. Шаги внезапно прекратились.
— Дадим немного света, — сказал Джейсон. — Посмотрим, что у нас там есть.
Когда вспыхнул прожектор, на экране появилось четкое изображение какой-то фигуры. Мужчина лежал, свернувшись в позе эмбриона, рядом с грудой щебня, которая полностью перекрыла узкий проход от пола до потолка.
— Похоже, что он никуда не спешит, — сказал Крофорд. — Он вооружен?
Инженер дала увеличенное изображение окровавленных рук, лежащих вдоль тела.
— Похоже, что нет, сэр.
— Хорошо. — Крофорд подозвал пару морских пехотинцев, стоявших около входа в пещеру. — Холт. Рамирес. Наденьте респираторы, зайдите внутрь и вытащите его!
Все напряженно ждали возвращения людей Крофорда из пещеры. Беспокойство Джейсона было особенно сильным.
Наконец из пещеры вышли три фигуры: два морских пехотинца в респираторах, державших под руки высокого пленника. Сначала Джейсон не мог узнать араба, так как человек этот держал свои связанные руки поднятыми, чтобы скрыть лицо.
Крофорд опустил руки человека и направил фонарь ему в лицо. Хотя пленный был весь покрыт кровью и грязью, Джейсон немедленно узнал его.
— Смотри-ка, кто к нам пожаловал. Фахим аль-Захрани. Господин джихад собственной персоной, — сказал Крофорд, полный ликования. Он выключил фонарь и упер руки в боки. — Салам алейкум, скотина.
Наблюдатель, расположившийся на соседней горной вершине, всматривался в монокулярный прибор ночного видения. Как только лицо военнопленного оказалось на виду, приподнятое настроение наблюдателя мгновенно уступило место ужасу. Наш вождь захвачен!
Наблюдатель перебрался через гребень горы. В бледном лунном свете он мог видеть грузовики своего отряда, припаркованные в долине. Он встал в полный рост на месте, назначенном для подачи сигнала. Затем вытянул из-под своей туники пластмассовую палочку световой шашки, надломил ее и стал описывать люминесцирующей зеленой трубкой широкие круги.
Центральное место в лагере Крофорда занимали два компактных всепогодных мобильных укрытия, представлявших собой палатки высотой десять с половиной футов, двадцать футов шириной и тридцать два фута длиной, каждую из которых четверо мужчин могли собрать меньше чем за тридцать минут. Первая палатка выполняла двойную функцию командного пункта и места расквартирования Крофорда и его старшего сержанта. Во второй палатке обычно хранился сухой паек и было оборудовано десять спальных мест, отделения взвода использовали их поочереди. Крофорд приказал морским пехотинцам освободить спальную зону, чтобы разместить там пленного Фахима аль-Захрани.
Аль-Захрани сидел на пустом ящике из-под боеприпасов, его руки были крепко связаны двумя витками нейлоновой веревки. Вторая веревка была обмотана вокруг его лодыжек. Два морских пехотинца с М-16 стояли по сторонам.
Ротный медик младший капрал Джереми Левин — худой тридцатиоднолетний семейный врач-резервист, который уже отслужил пять месяцев своего третьего назначения в Ираке, — сидел на ящике перед аль-Захрани. Он уже дезинфицировал рану на руке аль-Захрани йодом и протер лицо пленного антисептическими салфетками. Но он был озабочен состоянием аль-Захрани: потное лицо, угнетенность и тяжелое дыхание.
Он вставил отоскоп в левое ухо аль-Захрани, которое было порвано, затем в правое ухо, из которого сочилась кровь и какая-то прозрачная жидкость.
