Копоть (СИ) - Виноградов Максим
Джонсон лег и уснул почти мгновенно. Снов не было — слишком устал за день. Спал бы до утра, но сон оказался нарушен. Неприятным образом.
Даг вскинулся от того, что кто-то скребся. Встрепенулся, прислушался.
Шарк! Шарк! Что-то елозило. Непонятно, то ли у двери, то ли под окном.
Откинув одеяло, Даг вскочил. Темнота, тишина и эти нежданные звуки — все вместе бодрило не хуже крепкого кофе. Стало страшно.
Подошел к окну, заглянул под ставню. Вроде что-то есть. Темный силуэт, лежит кулем. Среди ночной тьмы хрен разберешь, хоть глаз выколи. Ага, двинулся! И опять этот звук: как когтями по дереву.
Как назло, никакого оружия дома не нашлось. Джонсон схватил первое, что попало под руку — деревянный табурет. И пулей вылетел за дверь, пока решимость не пропала.
Мышью проскользнул через прихожую, выбрался на улицу. Холод неприятно ударил в лицо, легкие аж съежились. Зато взбодрился как следует, сна ни в одном глазу.
Не торопясь пошаркал к объекту, держа табурет занесенным для удара. Штака тяжелая, надежная. Если попасть, как следует, мало не покажется.
— Стул не сломай, парень, — хриплый голос из-за угла еле слышался, — Сидеть не на чем будет…
Даг выдохнул. Но расслабляться не спешил. Голос он узнал — гангстер Джо, не иначе. Толькочто он тут забыл? И как узнал, где Джонсон обосновался?
— Джо? Ты откуда тут?
— Гулял, видишь ли… Да опусти ты табуретку! Боюсь, зашибешь.
Только теперь Джонсон увидел, что с собеседником что-то не так. Тот не стоял, а лежал, привалившись к стене. И весь как-то скрючился, как будто живот неожиданно прихватило.
— Ты там живой? — Даг все-таки поставил табурет и опустился рядом с гангстером, — Только не вздумай подохнуть и меня на руках!
— Не дождешься, — скривился Джо.
А на губах у него выступила кровь.
Пришлось, плюнув на все, тащить его домой. Джонсон молился, чтобы за этим увлекательным занятием его не застал мистер Седых. И вроде бы обошлось. Уложил раненого на кровать, а сам еще успел за оставленным табуретом сбегать.
Пришлось Джонсону вспомнить то немногое, что он знал об обработке ран. Перевязал брюшину — рваное рассечение, благо не проникающее. Наложил заплатку на голову — там нашелся целый рубец. В целом, бандиту еще повезло. Крови много, вероятно, сотрясение. Но жизненно важные органы не задеты. Жить будет, если не добьют.
— Твой долг вырос, Джо, — мрачно заключил дознаватель, завершив врачебные процедуры, — Теперь колись, что стряслось? И за каким лешим ты ко мне приперся?!
— Долг платежом красен! — отшутился пострадавший.
А потом резко посерьезнел. Сразу стало заметно, насколько он сдал. Лицо посерело и осунулось, щеки впали. Глаза — как у загнанной лошади. И дышит примерно также. Да уж, две дополнительные дырки в теле до добра не доводят.
— Накрыли нас парень. Всех сразу. С потрохами взяли. А кого-то может и без.
— Всех?!
— Ага. Всю семью. Вырезали подчистую. Нет больше Лански. Как и не было. Если кто и остался, так только такие же везунчики, как я. Или крысы сбежавшие, тут как посмотреть.
— Как? Кто? — Даг опешил от масштабов резни, — Такое вообще бывает?
— Кто… — бандит грустно усмехнулся, — А те самые, о ком я тебе рассказывал. Новая сила, ятить. Решили, видать, взять инициативу в свои руки. Да так, чтобы всем остальным потом икалось.
Он начал рассказывать, тихо по-порядку. Все сильнее и сильнее распаляясь. Как сидели «на хате». Как там появились из ниоткуда некие «сущности». И порвали всех на клочки.
— Знаю, в демонов ты не веришь. Но не могли это быть просто люди, не могли! Скорость, звериная сила, реакция. И, как бы сказать, аура ужаса. Будь этопросто звери — мы бы справились. И не таких валили! Но тут — будто в штаны наложили от страха. А с полными штанами много не навоюешь.
Джо рассказывал дальше. Как дрался, получил рану в живот. Отлетел прочь, сумел выстрелить пару раз. Получил удар в лоб — и почти отключился. Как сумел выбраться, просто вывалившись в окно. Бежал, как загнанный зверь, боясь, что его найдут по следам. Метался по городу, тыкался в другие базы. И находил везде лишь одно — кровь и трупы.
— Я был там, Даг, завалился в усадьбу Лански. Мне то уже все равно было, сожрут — и черт бы с ним. Накатило, знаешь, такое спокойствие. И что ты думаешь — никого! Из живых никого. Вокруг тела. Разорваны вклочья. Без жалости, без разбора. Семья Лански — сам Генри, жена, детишки. Его старик, прислуга. Все! Мертвец на мертвеце. И когда я говорю «порвали» — это не фигура речи. Ни единого выстрела. Ни резаных, ни колотых ран. Когти и зубы, вот что там было. Звериная бойня.
Он замолчал, погрузившись в ужас воспоминаний. По щекам мужчины текли слезы, но он их как будто не замечал.
— А знаешь, что самое страшное? — гангстер уставился на Джонсона в упор, — Головы. Ни одной головы не осталось. Веришь, нет? Всех положили, а головы — как трофеи. В коллекцию. На выставку современного искусства. Что скажешь, Даг? Теперь веришь в демонов?
Даг печально покачал головой.
— В это трудно поверить, — тихо сказал он.
— Трудно, парень. Но придется.
Собравшись с силами, гангстер принял сидячее положение. Небольшой отдых пошел на пользу, теперь он уже не выглядел ходячим мертвецом. На плите свистел чайник, Джонсон залили кипятком заварку и передал стакан раненому.
— Теперь — почему я приперся сюда, — мрачно продолжил Джо, хлебнув из чашки, — Мне и идти-то больше особо некуда. Считай все, кого знал, подохли. Но есть и еще кое-что. Ты, Даг, получается тоже ввязался в эту историю. Пока лишь немного, бочком, но как бы тебе оно не аукнулось.
— Завтрашний груз? — Джонсон задумался, — Что там может быть? Что-то страшное? Опасное?
— Кто знает, Даг? — невеселая вышла у бандита усмешка, — От этих… зверей я теперь могу ожидать чего угодно. Может — партия чайников. А может — бомба с авто-активацией. И нервно-паралитическим газом в начинке. Как считаешь? Достаточно безумно для демонской братии?
Джонсон подскочил, на минуту поддавшись панике. И тут же постарался взять себя в руки. Все равно сейчас, ночью, ничего уже не переменить. Устинов, как-то, личного адреса не оставил. И вообще контактов никаких. Да и если сказанное раненным правда, то вся жандармерия на ушах должна быть. Найти сейчас и что-то поменять — бессмысленная затея.
Единственное, что нужно обязательно сделать — утром первым оказаться в участке. И предупредить старшего дознавателя… о чем? Да просто, сказать, что может быть подвох. Или отменить операцию, или утроить осторожность.
— Ну, вижу, ты все решил, — незваный гость поднялся на ноги, — Не затягивай с этим, парень. Все это выглядит, как дерьмо, а воняет еще хуже…
Он дошел до двери и сказал, не оглядываясь.
— Меня зовут Джонотан Лански. Звали. Теперь эта фамилия больше ничего не значит. Если когда-нибудь еще увидимся, за мной должок. Не знаю чем и как, но постараюсь помочь. Бывай, парень! Спасибо за хлеб-соль.
Скрипнула дверь, темный силуэт мелькнул в коридоре. Даг выглянул в окно, но ничего разглядеть там не сумел.
Закрыл створку, набросил засов. За время всех этих разговоров холод пробрал до костей. Пришлось опять греть чай и отогреваться под одеялом.
Голова гудела, слишком много мыслей метались в черепной коробке. Сон прошел, как ветром сдуло. Несколько часов Даг безуспешно мыкался, считал овец и делал дыхательную гимнастику. И только под утро забылся в зыбкой полудреме.
Завтракать не стал, кусок бы не полез в горло. Выпил крепкий кофе, чтобы хоть как-то привести себя в норму. Зато в отделение летел, как на крыльях — заявился раньше всех, удивив дежурных.
В жандармерии было неожиданно пусто. Ни капитана Сальери, ни прочих дознавателей. И приходить, похоже, никто и не собирался. Даг промаялся два часа, но народу не прибавилось. Вывод один — кавалерия в рейде. Не иначе, проверяет наводку с грузом от Лански. Никого Джонсон предупредить не успел. И теперь уже и не успеет.
