Дженнифер Ли Кэррелл - Шифр Шекспира
Отбиваясь от его рук, я прошла к линейке кабинетов и следом — к заветной двери. Переступила порог и застыла.
В комнате царил разор. В углу лежало перевернутое кресло с распоротыми подушками. Посреди кабинета высились сваленные в кучу книги. Монитор на столе был проломлен, а. от карт остались одни лохмотья. Однако, если не считать осколков монитора, стол более-менее не пострадал: серьги с бирюзой лежали на прежнем месте, а справочники так и стояли обложка к обложке вдоль задней стены. Кроме одного. Я пригляделась, и у меня перехватило дыхание. Туда я поставила переиздание первого фолио Роз — где нашла его. Теперь там зияла дыра. Он знал, что искать, и нашел. Остальное — просто бездумный вандализм.
Так ли? Я заметила свою сумку — она под каким-то диким углом торчала из кучи книг ближайшего ко мне склона. Нетронутый стол, выставленная напоказ сумка — все указывало на одно. Это был не бездумный, а, наоборот, намеренный вандализм, надругательство. Убийца жестоко и планомерно уничтожат память о Роз. Он знал, что я сюда вернусь.
Раздался глухой хлопок, выводя меня из задумчивости. В ту же секунду Бен схватил меня за руку и рывком утянул обратно в стеллажи. Книга выпала у меня из рук, и я полезла за ней, а Бен бросился на меня сверху. Тут темноту расколола яркая вспышка, и все стекла в округе лопнули с пронзительным звоном. По этажу пронесся низкий раскатистый гул.
Мало-помалу все вокруг стихло. Бен встал, освободив меня. Мраморный пол непривычно холодил щеку. Я подняла голову. В десяти футах от меня валялся раскрытый том Чемберса корешком кверху, а из обложки, словно проклятый кристалл, торчал стеклянный осколок.
Я протянула руку, чтобы вытащить его, и пробежалась пальцем по обрезу. Записка Роз была еще там — выглядывала почти у корешка.
Бен что-то сказал, но голос прозвучал издали, будто сквозь туман — ни слова не разберешь. Я тупо глазела в пространство. Он в три прыжка подскочил ко мне, ощупал спину, перевернул и пристально осмотрел сверху донизу.
— Порядок. Цела. Лежи тут. — Сказал и исчез за порогом кабинета.
Наперекор приказу я подползла к двери — заглянуть внутрь. Бен стоял спиной к огненному зареву, разглядывая мою сумку, погребенную под кусками штукатурки и стальными обломками. Все окна Роз вышибло взрывом, припорошив пол битым стеклом. В стене напротив, через двор, зияла дыра, а пробитая комната гневно светилась оранжевым. В дыму порхали и кружились клочки бумаги, усыпая двор, как снежные хлопья в метель.
Бен приподнял стальную перекладину и вытащил из-под нее мою сумку.
— Это всё или есть другие флажки с надписью «Здесь была Кэт»?
Я покачала головой.
— Слава Богу. Пошли.
Я словно приросла к полу от ужаса.
— Идем. — Бен бесцеремонно вытолкал меня на лестницу. Цепляясь за него, я преодолела первый пролет вниз, потом второй. В одной руке он держал черный полуавтоматический пистолет. Где-то в неведомой дали заходились воем сирены. Прерывистые всполохи огня зловеще мигали по всему двору, освещая нам путь до самого первого этажа. Ниже, в цоколе, не осталось ни намека на свет. Шаг за шагом мы спускались вниз в кромешной темноте. Сверху стонало и лязгало, а я старалась не думать о трех миллионах книг, медленно падающих с полок над нашими головами. Мы прошли этаж «А», потом «В».
— Нам сюда, — шепнула я на следующем, «С». И тут только поняла, где просчиталась.
В отличие от надземных этажей, расчерченных вдоль и поперек широкими коридорами, эти поделены надвое, и из западной секции, где мы стояли, попасть в восточную — ко входу в туннель — можно только через узкий перешеек, дверь которого загорожена стеллажом. Я и при свете здесь слабо ориентировалась, а теперь, пять лет спустя и в темноте, поиск прохода представлялся чистым безумием.
Бен молча сунул мне в руку фонарик. Тихое «щелк» — и в черноту ударил свет. Все так же беззвучно Бен протянул руку и направил мою кисть вниз. Луч как будто сгустился, упав на пол чуть поодаль от нас. Я сделала несколько разведочных шагов по основному проходу. Перед нами высились бесконечные шеренги стеллажей. Мне начало мерещиться, что они подозрительно косятся на нас, когда я пробегаюсь по ним лучом, а стоит отвести его — тотчас начинают двигаться, рассыпаются по углам и пристенкам. Так какой же мне нужен проход? Первый из опробованных оборвался тупиком с целым шкафом, посвященным Магеллану. Второй закончился завоеванием инков. Я вылезла в коридор и растерянно встала посередине.
— Живее, — пробормотал Бен. — Главное — не сбавлять темпа.
— Главное — знать, куда идешь.
В прошлый раз я случайно наткнулась на этот туннель, когда приходила за чем-то другим. Что же я искала?
Вспомнила. Меня посылала Роз. Я писала статью о злодействах рода Говардов — одного из вероломнейших английских семейств эпохи Возрождения, известных агентов испанского короля. «То есть о злодействах моих предков», — поправила Роз, роняя подсказку, которая и привела меня сюда, в испанский раздел. В тот раз я, правда, ничего не нашла о Говардах, зато за стеллажом старых сплетен — дневников, депеш и придворных писем, тщательно переведенных и опубликованных учеными мужами сотни лет назад, а затем оставленных дотлевать свой век во всеми забытом углу, — отыскала проход в восточное крыло этажа «С».
Луч фонаря скользнул по соседнему тупику. Не тот. Пройдя следующий, я повернула обратно. Да, этот казался знакомым. Я выбрала его и углубилась внутрь, шагая все быстрее от растущего убеждения в том, что уже здесь бывала. Точно: вот и знакомые полки.
Где-то вдалеке скрипнула дверь. Под прикрытием Бена я рискнула выключить свет и стала продвигаться на ощупь, пока чуть не уперлась носом в стеллаж. Рядом справа шкафы смыкались углом. Черт! Переложив книгу в другую руку, я потянулась влево. В нескольких проходах послышалось отчетливое «шмяк», и по потолку скользнул бледный красный луч. Я застыла: у убийцы тоже был красный фонарик! Бен похлопал меня по плечу, и я поняла намек: «Не отвлекайся». Шаря по невидимой гребенке книжных корешков, мои пальцы вдруг провалились в пустоту. Я втиснулась в щель и поползла вдоль стеллажа, который всего на несколько футов отстоял от внутренней стены библиотеки. Где-то здесь должен был находиться проем коридора, если, дай Бог, его еще не замуровали.
Я наткнулась на него так резко, что чуть не ввалилась внутрь, я выронила книгу. Каким-то чудом я перехватила ее у самого пола и сразу скривилась от боли — стекло, по-прежнему торчавшее из обложки, пропороло мне ладонь. Бен, нырнув следом, помог мне подняться.
— Хорошая реакция, — шепотом похвалил он.
В проходе за нами застучали шаги, но, дойдя до середины смолкли. Из-за книг на стеллаже на миг пробился красный свет — как раз хватило осветить начало прямого, как струна, коридора. Миг — и красный луч махнул в сторону, шаги застучали, удаляясь. Я выдохнула. Спешно, насколько позволяла обстановка, мы стали пробираться на восток. Вскоре сбоку потянуло ветерком. Перекресток! Свернув направо, я пошла дальше, пока не уперлась в голую стену. В углу, внутри маленькой ниши, укрытой рядом старых обветшалых кабинок, стояла металлическая дверь с электронным замком. У меня уже упало сердце, но тут дверь слегка приоткрылась, словно противомоскитная рама на летнем ветерке. Оказалось, спад напряжения отключил замок. Бен рванул дверь на себя, и на нас пахнуло теплым, сырым воздухом подземелья с легким сернистым оттенком. Я посветила в туннель, но уже в нескольких футах луч мерк, увязая темноте. Подумать только — мне казалось, мы уже побывали в непроницаемом мраке, когда спускались сюда, в подземелье. Теперь я поняла, что ошибалась. Мрак этого туннеля был как будто плотной живой субстанцией — давящей, не дающей дышать, застилающей глаза.
Порезанную руку саднило. Казалось, мой страх распространяется вокруг. Я попятилась. «Может, мы и тебя переименуем» — сказал убийца. В «Тите Андронике» Лавинию и ее возлюбленного заманили в темную яму, прежде чем надругаться. Он умер, она умоляла о смерти. Я опять заглянула в туннель и отступила еще на шаг.
Над головой кто-то заходил. Входная дверь скрипнула. В голове зазвучал другой голос из прошлого. «Можешь открыть ее, но знай: эту дорожку нужно пройти до конца». Крепко обхватив книгу, я шагнула в туннель. Бен выхватил у меня из руки фонарик, выключил его и закрыл дверь. Темнота затопила нас с головой.
12
Бен пошел вперед, разведывая путь. Я стиснула в одной руке книгу, а вторую выставила вбок, чтобы держаться стены, и поспешила за ним. Здесь по бокам прохода тянулись толстенные трубы — одни теплые, другие гудящие, третьи мертвенно-холодные. Как мы ни спешили, приходилось идти мелкими шажками, чтобы не споткнуться. Темнота так давила на глаза, что, казалось, вот-вот их расплющит.
