Ли Чайлд - Без следа (сокращ.)
Номер меня устроил. Я достал из кармана пару двадцаток.
— А что, если мы как-нибудь обойдемся без регистрации?
Портье молчал. Я прибавил к купюрам еще десятку со словами:
— Для горничной, завтра.
Тот взял деньги и со словами: «Вам надо освободить номер завтра к восьми» — закрыл за собой дверь.
Спал я хорошо и проснулся отдохнувший. Без пяти восемь меня уже не было в номере. Я позавтракал в каком-то кафе на 33-й. В батарее мобильника Леонида оставалась еще половина заряда. На пару-тройку звонков вполне должно хватить. Я набрал 600 и уже набирал 82219, когда после второй нажатой кнопки голос женщины-робота сообщил, что номер набран неверно. Я попробовал 1-600 и получил тот же результат. Тогда я попытался выйти на международную линию через 011, а затем набрать 1 — код Северной Америки — и 600. Итог был ничуть не лучше.
Получалось, что 600-82219D не телефонный номер. И в ФБР наверняка об этом знали. То есть маскировали свои настоящие вопросы дымовой завесой.
Что еще они спрашивали у меня?
Они оценили степень моего интереса к делу, в который раз спросили, не передавала ли мне что-нибудь Сьюзан Марк, и удостоверились, что я собираюсь уехать из города. Им нужно было, чтобы я не задавал лишних вопросов и сгинул куда-нибудь.
Но зачем? Ответа у меня не было.
И если 600-82219D не телефонный номер, то что?
Первые три цифры 600 казались смутно знакомыми. Но я не мог вспомнить откуда.
Я допил кофе и направился на север, в сторону «Шератона».
Отель напоминал громадный стеклянный столб. В вестибюле висела плазма со списком мероприятий на день. Главный танцевальный зал был зарезервирован под обед некой группы людей, назвавшейся FT. Благовидная маскировка для кучки жирных котов с Уолл-стрит, желающих щегольнуть своей влиятельностью, а заодно прикупить еще. Мероприятие начиналось в полдень. Я прикинул, что Сэнсом постарается подъехать к одиннадцати. Мне оставалось убить еще два часа.
Я зашел в магазин одежды. Мне хотелось купить новую рубашку. Та, в которой я был сейчас, мне не нравилась. В ней я выглядел неудачником. Я вспомнил слова Элспет Сэнсом. Только переоденьтесь. В этом вас не пропустят. Вот ведь зараза! Вынудила купить вещь, которая мне так и не понадобилась. И если мы встретимся снова, мне не хотелось нести на себе знак моего поражения и ее победы. Я выбрал тонкую поплиновую рубашку цвета хаки за одиннадцать баксов. Дешево и сердито. Без карманов и с рукавами три четверти. Меня она вполне устраивала.
В десять тридцать я уже ждал в вестибюле «Шератона».
К десяти сорока я понял, что означает 600-82219D.
Глава 5
По указателям я отыскал гостиничный бизнес-центр, но войти не смог. Нужна была карточка-ключ. Через три минуты появился второй желающий, открыл дверь, и я шагнул следом.
В комнате было четыре рабочих места. На каждом — компьютер с принтером. Я расположился подальше от своего соседа. Проверив иконки, я выяснил, что, если придержать на них указатель мыши, на экране всплывают метки. Я нашел интернет-эксплорер и щелкнул по нему дважды. Домашняя страница поприветствовала меня разноцветным ярлыком Google. Я впечатал в диалоговом окне «армейский устав» и нажал «ввод».
Следующие пять минут я щелкал, прокручивал и читал.
В вестибюль я вернулся без десяти одиннадцать. И сразу вышел на улицу. По моим подсчетам, Сэнсом должен был войти в «Шератон» через парадную дверь.
В пять минут двенадцатого к отелю подкатил блестящий «линкольн». Из передней пассажирской дверцы возник Спрингфилд, из задних — Сэнсом с супругой. Все трое огляделись по сторонам и сразу заметили меня. Спрингфилд уже было двинулся в моем направлении, но Элспет успела придержать его едва уловимым жестом. Похоже, миссис Сэнсом назначила себя уполномоченным по улаживанию конфликтов во всем, что касалось моей персоны. Она протянула мне руку как старому другу. Комментарии насчет рубашки миссис Сэнсом оставила при себе. Вместо этого она наклонилась ко мне как можно ближе и тихонько спросила:
— Вам нужно с нами поговорить?
Вопрос идеальной жены политика. Между строк читалось: «Мы знаем, что у вас есть информация, которая может нам навредить, и нам это очень не нравится, но мы будем вам чрезвычайно признательны, если вы соизволите обсудить свое дело с нами прежде, чем вынесете его на суд общественности».
— Да, — ответил я. — Нам нужно поговорить.
Спрингфилд недовольно нахмурился, но Элспет лишь улыбнулась и предложила пройти в отель. Кто-то из обслуги проводил нас в приватный лаундж с бутылками минералки и кофейниками со слабым кофе. Элспет тут же взяла на себя обязанности хозяйки. Сэнсом отвечал на звонок по сотовому. Его секретарь из Вашингтона уточнял у босса повестку на вторую половину дня. Было ясно, что после обеда конгрессмен сразу же возвращается назад в офис.
Сэнсом закончил разговор, и в комнате стало тихо. Первой тишину нарушила Элспет:
— Какие-нибудь новости о пропавшем парне?
— Он пропустил футбольную тренировку, — ответил я. — Что, судя по всему, крайне большая редкость.
— В Университете Южной Калифорнии? — спросил Сэнсом.
«А у него неплохая память! — отметил я. — Название университета я упоминал всего раз».
— Правда, он звонил тренеру и оставил сообщение на автоответчике. Похоже, он где-то с девушкой.
— Тогда все в порядке, — сказала Элспет.
— Лично я предпочел бы разговор вживую и в реальном времени. Либо встречу лицом к лицу. Такой уж я недоверчивый человек.
— И о чем же вы хотели с нами поговорить?
Я посмотрел на Сэнсома:
— Скажите, где вы были в 1983 году?
— В 1983-м я был капитаном, — ответил тот после секундной паузы.
— Это не то, о чем я спросил. Я спросил, где вы были. Вы были в Берлине?
— Я не могу ответить на ваш вопрос.
— Вы когда-нибудь слышали имя Светлана Хоц?
— Никогда.
— Вы получали какую-нибудь медаль в 1983-м?
Сэнсом промолчал. В ту же секунду в моем кармане зазвонил телефон Леонида. Я кое-как выудил его и взглянул на маленькое окошко на передней панели. Номер на 212. Отель «Времена года». По-видимому, Лиля Хоц.
Я жал на кнопки, пока трезвон не прекратился.
— Прошу прощения, — извинился я, глядя на Сэнсома.
Конгрессмен молча пожал плечами.
— Вы знаете, что такое 600-8-22?
— Вероятно, какой-нибудь армейский устав?
Про себя я поразился его догадливости. И продолжил:
— Мы с самого начала поняли, что только полный глупец мог надеяться получить информацию об операциях отряда «Дельта» через УЧР. Однако человек с мозгами мог выяснить все, что нужно, даже таким способом.
— Как это?
— Предположим, кто-то точно знает, что в тот или иной момент времени имела место операция «Дельты». Предположим, что этому кому-то так же наверняка известно, что операция имела успех.
— В таком случае информация ему ни к чему, — парировал Сэнсом. — Ведь она у него уже есть.
— А что, если этому кому-то непременно нужно установить личность офицера, командовавшего операцией?
— Через кадровиков такие данные не получишь.
— Да, но что происходит с офицерами, командовавшими успешно проведенными операциями?
— Что?
— Они получают медали. Чем серьезнее операция, тем значительнее медаль. А что нам говорит армейский устав 600-8-22, раздел один, параграф девять, подраздел D? Цитирую: «Управлению человеческими ресурсами Сухопутных войск США надлежит вести обязательный учет всех приказов о награждении».
— Но если это операция «Дельты», — попытался возразить Сэнсом, — все ее подробности в приказе будут опущены.
— Согласен, — кивнул я. — В учетной карточке будут всего три факта: имя, дата, награда. А что еще нужно человеку с мозгами? Награда подтверждает успешность операции, отсутствие подробностей — ее секретность. Возьмем любой месяц. Скажем, начало 1983 года. Что тогда происходило? Почти ничего. Сколько медалей «За выдающиеся заслуги» выдано за данный период? Сколько крестов? Готов поспорить, не больше, чем зубов у курицы.
— Я не понимаю, — сказала Элспет.
Сэнсом ответил за меня:
— Если кто-то наверняка знает, что в тот или иной временной период была проведена операция «Дельты» и что операция закончилась успешно, значит, офицер, получивший самую высокую необъяснимую награду за данный месяц, вероятнее всего, и командовал этой операцией.
— Ну и кто же этот загадочный «кто-то»? — спросила Элспет.
— Одна пожилая особа по имени Светлана Хоц, — сказал я. — Она утверждает, что была политическим комиссаром в Советской армии и, находясь в 1983 году в Берлине, познакомилась с одним американским военным по имени Джон. По ее словам, этот Джон ей в чем-то очень сильно помог. И выяснять о нем через Сьюзан Марк имело смысл лишь в одном случае: если в тот же период времени в Берлине проводилась какая-то секретная операция и офицер по имени Джон руководил ею и получил за нее медаль. Фэбээровцы нашли в машине Сьюзан записку. Кто-то снабдил ее ссылкой на нужный устав, чтобы та наверняка знала, где искать.
