Афанасий Егоров - Бой - баба
Спустилась вниз — точно. Коммерсант незадачливый скорчившись лежит. Всего два шага до входной двери не хватило.
Запах в подъезде приторно-кислый.
До тошноты отвратительный. Все кругом черной маслянистой жидкостью залито. Брызги чуть не до потолка.
С десяток человек вокруг тела хлопочут. Следователь знакомый всеми командует. Увидел Александру, рукой замахал радостно.
Прикрыла рот ладошкой красавица. Внезапно подступившие к горлу позывы побороть попыталась. Следователю спокойному машинально подивилась. Странные все-таки люди бывают. Всегда находят, чему веселиться. Даже возле не успевшего остыть трупа. Повернулась обратно к лифту, подавляя очередной, особенно сильный, приступ дурноты, а сзади уже прокурорский над ухом дышит. Допрос первый учинить вознамерился.
Следователь мило улыбался, то и дело прикладываясь к налитой хозяйкой кружке свежезаваренного чая. Но вопросы задавал профессионально точно, сухим, бесстрастным языком. Все про Гаврика выпытал: когда пришел, сколько пробыл? Не был ли пьян, напуган или взволнован? Не жаловался ли на неприятности, врагов либо, допустим, на таинственного преследователя?
Пояснил с беспечной ухмылкой, объясняя последний вопрос:
— А вдруг в городе маньяк новый появился? Шатается от нечего делать по вечерам, на одиноких мужиков охотится.
Не приняла шуточки Александра. Картина жуткая перед глазами стоит: мертвый Гаврик в неестественной позе поперек коридора. Густая кровь лужей под ним. Потеки ужасные на стене…
Пусть и никудышный был человечек, а все равно жалко. И — страшно.
Понял состояние женщины прокурорский. Хмыкнул покаянно:
— Извините… Я такие трупы через день вижу. Иногда по пять-шесть в неделю. Так что… виноват. Обвыкся, понимаете? Если каждый случай близко к сердцу принимать — психика не выдержит. Либо запьешь, либо в дурдом угодишь. Что, в общем, одно и то же.
Кивнула понимающе Александра. Чаю законнику подлила. А он к главной теме подступился:
— Скажите, Александра, зачем к вам Гаврик приходил? Он ведь директор «Паруса», кажется?
— Да…
— И вы, начитавшись детективов, решили сами героически разоблачить преступников? Не надеясь на власти, так?
Молчит красавица. Отвечать нечего.
— Газеты поменьше листайте, милая вы моя. У журналюг работа такая, всех помоями обливать. От президента до постового. Милиция продажна, в прокуратуре одни недоумки. ФСБ ничего не может, а у судей даже бумаги писчей нет. Так вас понимать?
— Но ведь все об этом пишут…
— И черт с ними! Собака лает, караван идет. А вы со своей самодеятельностью только беды наживете. Все ясно? Бандит нынче дерзкий пошел. Ни крови не боятся, ни закона. Будете под ногами путаться — просто убьют. Свежий пример в подъезде еще лежит.
Опять промолчала Александра. Согласилась было почти с доводами, да прокурорский сам все испортил:
— Банкира вашего, Владимира Моисеевича, тоже не зазря убили. Помешал кому-то сильно.
Взвилась мгновенно красавица:
— Почему «кому-то»?! Я точно могу сказать — кому. «Парусу» и тем, кто за ним стоит.
— Давайте не будем об этом, — оборвал самонадеянную женщину законник. — Следствие и без вас разберется.
Произнес со вкусом, явно гордясь собственной значимостью:
— Мы — профессионалы. Хорошо подготовленные специалисты с соответствующим стажем. И я, как профессионал, могу с абсолютной уверенностью утверждать — ваша любительская версия никуда не годится. Убийства Владимира Моисеевича и Алексея совершены разными людьми, по разным причинам и при совершенно несхожих обстоятельствах. Поймите же наконец — у меня опыт! Я все про эти дела знаю! И уже сегодня примерно догадываюсь, кто и за что убрал вашего Гаврика!
Следователь сам до конца не понимал, чего ради он так распинается перед почти незнакомой, пусть даже очень красивой женщиной.
Его опять несло. Хотелось почему-то доказать, что и он достаточно умен, проницателен и интересен, а значит — Достоин внимания.
Александра же чуть не процитировала популярного когда-то Козьму Пруткова: «Каждый специалист подобен флюсу. Он односторонен». Но вместо этого спросила тихо:
— Интересно, кто?
— Пока не скажу. Тайна следствия. Обиделась красавица. К окну отвернулась:
— Тогда и я не скажу.
— Это почему? — даже опешил прокурорский. — По закону вы просто обязаны оказывать всемерную помощь органам дознания.
— Но я же дура! — вспыхнула в гневе Александра, — Зачем вам моя помощь?! А вы — профессионал! Сами разберетесь.
Замотал башкой законник. Спеси чуток убавил. Вот чумная! Знавал он таких. Упрется, слова из нее не вытянешь. Пришлось опять каяться:
— Извините… Смею уверить — никогда вас дурой не считал.
Передернула плечиками хозяйка.
Еще бы! Пусть бы только попробовал!
Снизошла до неохотных объяснений: — Насчет Гаврика вы правы. Я нарочно с ним познакомилась. Гаврик напился раз в ресторане, проговорился, не подумав. За это его и убили.
Причем подстроили так, чтобы погиб он именно в моем доме.
Заело прокурорского. Сволочь разная, оказывается, его пассию по кабакам водит. В какой стране мы, в конце концов, живем?! У жулья денег немерено, а следователю в ресторане посидеть — значит, надо половину месячной получки выложить…
Но внял голосу разума законник. Работа прежде всего. С эмоциями после разберемся. Потому спросил строго, делая озабоченное лицо:
— Почему?
— Почерк мафии. Или, если хотите, организованной преступности.
— Не понял…
Наклонилась вперед Александра. Понизила голос, зашептала таинственно:
— Эх, вы-ы… Специалист! Они сразу двух зайцев убили, понимаете? Гаврик оказался болтуном. Спокойно мог на след настоящих убийц вывести. Его надо было примерно наказать. Наказать громко — так, чтобы все узнали. А заодно и меня запугать. Показать, что и со мной никто церемониться не будет.
Все равно не пойму, почему так решили? Что такого Гаврик вам рассказал?
Пришлось Александре подробно все изложить. И про догадку верную с Володей, и про перехваченный Лешей контракт с германцем.
Лишь Толика впутывать не стала. Хватит со следователя. Пусть сам доискивается. Профессионал, чтоб его!
Задумался прокурорский. Вот настырная дамочка! Сведений любопытных накопала. И как только женщинам все удается?
Спросил, уже не скрывая интереса:
— Почему вы решили, что вас хотят запугать? Откуда такой странный вывод?
— Дело в том, что Гаврик пришел с совершенно нелепым предложением: проверить деятельность торгового дома «Кудесник».
— Что из этого? Вам нельзя проверять коммерческие структуры?
— Ну почему? При определенных обстоятельствах — можно. Просто «Кудесник» принадлежит родному племяннику жены нашего мэра. Проверять его — все равно, что кончать жизнь самоубийством. На дальнейшей карьере в администрации можно сразу ставить крест.
— Но, может, Гаврик об этом не знал?
— Гаврик не знал, другие знали. Вы не там дураков ищете, Сережа.
Не стал спорить прокурорский. Мало ли что втемяшится взбалмошной женщине. Воображение у красотки богатое. Вот и насочиняла черт-те что.
— Что вы теперь думаете делать? Снова пожала плечиками Александра:
— Понятия не имею. Вы же следователь, не я.
Оживилась внезапно, вспомнив «великана» из коммуналки:
— Дельцы из «Паруса» директора ЖКХ плотно обхаживают. Не знаете почему? Какая такая выгода в фекалиях ковыряться?
Усмехнулся снисходительно законник. Реванш взять попытался:
— Не надо быть рафинированной интеллектуалкой, Александра. Вам это не идет. Для энергичного человека любая деятельность выгодна. Коммунальное хозяйство большого города — особенно. Приписки в отчетах за ремонты, излишки неиспользованных материалов… А мусорные свалки — вообще золотое дно!
— Свалки?!
— Вот именно что свалки. Я проверял, все зоны захоронения мусора давным-давно на откуп «Парусу» отданы. Что там творится — никому не ведомо. Охрана почище, чем в следственном изоляторе. Вот ваш отдел — когда в последний раз ревизию жилищникам делал? Не считая нынешнего?
— Ой, давно…
— А точнее?
— Лет пять назад…
— А документы за какой период подняли?
— За год… Больше сам мэр не позволил.
— То-то же. А теперь подумайте на досуге, почему так происходит?
— Но вы — прокуратура! Орган надзора! — встрепенулась начавшая что-то понимать Александра. — Раз все знаете…
— Знать — вовсе не значит мочь! — резко осадил красавицу старший следователь. — Мы тоже люди. И живем не на Луне, а в том же городе, что и остальные. И нам тоже нужно жилье, места в детских садиках и прочие блага цивилизации. Все ясно?
— То есть вас покупает местная администрация? — с горечью уставились пронзительные глазищи.
