М. Кэри - Новая эра Z
Она терпит, сравнивает и начинает понимать.
Они проходят здания из дерева или блестящего металла, стоящие на бетонном фундаменте. Они все одной формы – прямоугольной и блочной, и в основном одного и того же цвета – темно-зеленого. Никто не пытался сделать их красивыми. Важно понять, каково их предназначение.
То же относится и к большому забору, возвышающемуся где-то на четыре метра над землей и огибающему все постройки, что видит Мелани. Он увенчан колючей проволокой, натянутой под углом примерно в тридцать градусов к бетонным опорам.
Они проходят мимо людей сержанта, которые сопровождают их взглядами, а иногда и поднимают руки, чтобы поприветствовать его. Но они не говорят ни слова и продолжают стоять на месте. Они держат винтовки наготове и следят за оградой и воротами.
Мелани позволяет этим фактам переплетаться и образовывать новые смыслы в точках слияния.
Они заходят в другое здание, где на страже стоят два человека, сержанты. Один из них открывает им дверь. Другой – с рыжими волосами – решительно приветствует.
– Вам помочь, сэр? – спросил он, кивнув на Мелани.
– Если мне что-нибудь понадобится, Галлахер, я сообщу вам об этом, – прорычал сержант.
– Есть, сэр!
Они заходят внутрь, и звук шагов сержанта меняется, становится громче, появляется глухое эхо. Они идут по кафелю. Сержант ждет, и Мелани знает, чего. Это душевая, такая же, как и у них. Химический спрей медленно падает на них с потолка.
Это занимает больше времени, чем душ по воскресеньям. Лейки на самом деле не статичны, они двигаются, скользя вдоль стен по металлическим тропинкам, стараясь обдать каждый дюйм их тел со всех сторон.
Сержант стоит с опущенной головой, глаза его плотно закрыты. Мелани, привыкшая к этой боли, знает, что глаза будет щипать независимо от того, открыты они или закрыты, и продолжает смотреть по сторонам. Она видит в конце душевой стальные жалюзи, через которые они только что вошли. Обыкновенный храповик позволяет им подниматься и опускаться, стоит лишь повернуть переключатель. Это здание может превратиться в крепость и стать изолированным от основной базы. То, что здесь делают, должно быть очень и очень важно.
Все это время Мелани усиленно старается не думать о Марции и Лиаме. Она боится того, что может с ней случиться здесь. Она боится, что не вернется больше ни к своим друзьям, ни к мисс Джустин. Возможно, страх и новизна всего происходящего заставляют ее так внимательно анализировать все, что ее окружает. Она обращает внимание на каждую мелочь, стараясь изо всех сил запомнить все, в особенности маршрут, по которому они сюда пришли. Она должна иметь возможность вернуться назад, если ей в какой-то момент представится такая возможность.
Химический спрей бормочет и затихает. Сержант катит ее дальше через двойную дверь, вдоль коридора, к очередной двери, над которой одиноко горит красная лампочка. Табличка над дверью гласит: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН». Сержант останавливается, нажимает звонок и ждет.
Через несколько секунд дверь открывает доктор Селкрик. Она в своем обычном белом халате, но на руках еще зеленые резиновые перчатки, а вокруг шеи какая-то вещь, похожая на белое хлопковое ожерелье. Она подтягивает его выше, зажав между большим и указательным пальцами. Это оказывается марлевая маска, скрывающая нижнюю часть лица.
– Доброе утро, доктор Селкрик, – говорит Мелани.
Доктор Селкрик на мгновение опускает взгляд на Мелани, не зная, отвечать на это или нет. В итоге решает просто кивнуть. Потом разражается смехом. Наигранный, грустный звук, думает Мелани. Так смеешься, когда ты хотел стереть ошибку в примере и случайно порвал лист.
– Почтальон, – лаконично говорит Паркс. – Где оставить посылку?
– Справа, – говорит доктор Селкрик, ее голос прячется под непросвечивающей маской. – Да. Закатывайте ее. Мы готовы. – Она отходит в сторону и широко открывает дверь, пропуская сержанта.
Эта комната – самое странное место, которое Мелани когда-либо видела. Конечно, она начинает понимать, что видела не так много, но странность этих вещей переходит все границы разумного. Бутылки, и банки, и сосуды, и ящики; поверхности из белой керамики и нержавеющей стали, в которых отражается холодный свет длинных ламп.
Некоторые вещи в банках напоминают человеческие части тела: руки, ноги, головы. Другие – животных. Ближе всего к ней – крыса (она узнала ее, потому что видела картинку в книге), плавающая в прозрачной жидкости головой вниз. Тонкие серые нити – их сотни – вырываются из ее тела и заполняют большую часть банки, переплетаясь между собой вокруг маленького трупа, как будто крыса решила стать осьминогом, но на полпути передумала.
В следующей банке плавает глаз с витиеватыми растяжками нервной ткани позади.
Эти вещи заставляют Мелани выдвигать сумасшедшие предположения. Но она ничего не говорит, продолжая впитывать все.
«Подвезите ее к столу, пожалуйста». Это говорит не доктор Селкрик, это доктор Колдуэлл. Она стоит на рабочем месте на другой стороне комнаты, укладывая блестящие стальные предметы в правильной последовательности. Некоторые из них она поправляет снова и снова, как будто расстояние между ними и угол, под которым они лежат друг к другу, имеет чрезвычайное значение для нее.
– Доброе утро, доктор Колдуэлл, – говорит Мелани.
– Доброе утро, Мелани, – отвечает доктор Колдуэлл. – Добро пожаловать в мою лабораторию. Самую важную комнату на этой базе.
С помощью доктора Селкрик сержант перетаскивает Мелани из ее кресла и кладет на высокий стол в центре комнаты. Это сложный маневр. Сначала отстегивают руки и надевают наручники. Потом ноги, и пристегивают к железной пластине. И наконец, отстегивают шею и поднимают на стол. С этим никаких проблем не возникает, так как она почти ничего не весит.
После того как ее посадили на стол, доктор Селкрик тщательно пристегивает ее ноги специальными ремнями безопасности, так что она не может ими пошевелить. Металлическая пластина больше не нужна, и ее снимают.
– Ложись, Мелани, – говорит доктор Колдуэлл, – и вытяни руки.
Женщины держат ее руки и, как только сержант снимает наручники, осторожно кладут их на стол и также пристегивают ремнями. Доктор Колдуэлл затягивает их.
Мелани теперь совершенно неподвижна, не считая головы. Она благодарна, что нет шейного ремешка, как на кресле.
– Я вам еще нужен? – спрашивает сержант у доктора Колдуэлл.
– Определенно нет.
Сержант выкатывает кресло за дверь. Мелани все правильно прочла и поняла. Кресло ей больше не понадобится. В камеру она не вернется. Сказки Музы лежат там под матрацем, и она сокрушается, понимая, что может никогда больше их не увидеть. Эти страницы, которые пахнут мисс Джустин, возможно, навсегда останутся недосягаемо далеки.
Она хочет попросить сержанта остаться ненадолго, чтобы он передал мисс Джей сообщение от нее. Но не может вымолвить ни слова. Страхи толпятся в ней. Она в незнакомом месте и боится, что неопределенное будущее настигло ее, когда она не была готова к нему. Она хочет, чтобы ее будущее было таким же, как и прошлое, но понимает, что это невозможно. Осознание этого сидит камнем в ее желудке.
Сержант захлопывает за собой дверь. Две женщины начинают раздевать ее.
Ножницами они разрезают ее хлопковую униформу.
17
Хелен Джустин шла по коридору в класс, когда впервые почувствовала, что что-то не так. Она заглянула в окошко камеры Мелани, но не обнаружила ее там.
Открыв класс, она встала у доски, наблюдая, как детей закатывают одного за другим. Она приветствовала каждого по очереди. Двадцатой по счету (который был двадцать первым, пока не забрали Марцию) должна была появиться Мелани, но привезли Энн. Один из солдат невозмутимо вкатил ее в класс и тут же направился к двери.
– Подождите, – сказала Джустин.
Рядовой остановился и развернулся к ней лицом с минимальной вежливостью (минимально допустимой в его положении):
– Да, мисс?
– Где Мелани?
Он пожал плечами.
– Одна камера была пуста, – спокойно сказал он. – Я зашел в следующую. Что-то не так?
Джустин не ответила. Она оставила класс и вышла в коридор, направляясь к камере Мелани. Дверь открыта, на кровати и в кресле никого.
Дурное предчувствие не оставляет ее. Солдат за ее спиной спрашивает еще раз, в чем проблема. Она игнорирует вопрос и бросается к лестнице.
Наверху стоит сержант Паркс и очень тихо разговаривает с тремя солдатами, которые выглядят сильно напуганными. В другой раз Джустин не стала бы их прерывать или хотя бы подождала, пока сержант закончит говорить. Но сейчас не тот случай – она грубо их прерывает.
– Сержант, Мелани перевели в другую камеру?
Паркс видел, как она поднимается, но сделал вид, что только сейчас узнал ее.
– Мне очень жаль, мисс Джустин, – сказал он. – У нас чрезвычайная ситуация. Потенциально. Мы обнаружили большую толпу голодных вблизи базы.
