Уоррен Мерфи - Жизнь или смерть
– Я не ухожу. Не могу оставить Смита в беде. А ты, если хочешь, можешь уезжать.
Чиун помахал пальцем, давая понять, что не собирается этого делать.
– Я десять лет потратил на то, чтобы превратить никчемное плотоядное существо, потакающее всем своим прихотям, в нечто, приближающееся к совершенству. Я не собираюсь бросать собственное капиталовложение.
– Ну и отлично. Ты можешь предложить что-нибудь разумное?
– Вряд ли можно предложить что-нибудь разумное человеку, который хочет изменить мир. Если, конечно, ты не собираешься разбить цунами на небольшие потоки и напоить ими рисовые поля.
– А как? – спросил Римо.
– Если ты не можешь заставить врагов играть по твоим правилам, прими их правила, даже если в соответствии с ними твои враги должны победить. Ибо истинно сказано, что для неправедного человека успех оборачивается самым большим провалом.
– Ну, спасибо, – с отвращением проговорил Римо.
Он вышел из номера и спустился в холл, где пожилые постояльцы обсуждали ураган. Конечно, в Бронксе никогда не бывает ничего подобного, но все равно жить в Майами-Бич намного приятнее, не так ли?
Большинство проживающих в гостинице были престарелыми жителями Нью-Йорка. Римо сел в холле на диван, чтобы спокойно подумать. Итак. Он заставил себя сосредоточиться. Фарджер был лишь передаточным звеном, сам он ничего не знал. Второе за Фарджером звено, Московитц, было ликвидировано шилом. Самым естественным для Римо было бы начать охоту на Картрайта, но поскольку тот кричит на каждом углу, что правительство хочет его убрать, удар, нанесенный Римо, сможет только подтвердить его обвинения и причинить КЮРЕ непоправимый урон. Вдруг Римо почувствовал, что кто-то постучал по его плечу. Это была немолодая пышнотелая дама со сладкой улыбкой.
Римо попытался не обращать на нее внимания, но она снова похлопала его по плечу.
– Слушаю вас, – произнес Римо.
– У вас такой обаятельный отец, – проворковала дама. – Такой добрый, милый, симпатичный. Не то что мой Моррис. Моррис – это мой муж.
– Очень мило с вашей стороны, – поблагодарил Римо. Как же вызвать врага на открытый бой?
– Вы не похожи на корейца, – сказала дама.
– Я не кореец.
– Я бы не хотела показаться слишком любопытной, но как же этот милейший человек может быть вашим отцом, если вы не кореец?
– Что? – не понял Римо.
– Ведь вы не кореец?
– Нет, я не кореец.
– Вам следовало бы быть повежливее со своим отцом. Он так мил, что не передать!
– Он просто душка, – сказал Римо не без сарказма.
– По вашему тону чувствуется, что вы со мной не согласны.
– Что вы. Он просто удивительный человек. Удивительный, – сказал Римо.
А можно ли направить удар против кого-нибудь еще в городской администрации? Против того, кто не замешан в скандале с Лигой? Нет. Все равно опасно.
– Вам бы следовало почаще слушать, что говорит отец. Он лучше знает жизнь.
– Несомненно, – проговорил Римо. Что же может заставить местных политиканов принять бой?
– Вы стольким обязаны своему отцу. Мы все чуть не плакали, когда узнали, как вы поступили с ним.
Неожиданно Римо повернулся к своей собеседнице.
– Я поступил с Чиуном? – воскликнул он. – Вы что, говорили с ним?
– Конечно, здесь все с ним беседуют. Он так мил. И каково ему знать, что сын не желает стать продолжателем семейной традиции!
– А не сказал ли он случайно, что это за традиция?
– Что-то связанное с религией. Мы точно не поняли. Вы помогаете голодающим детям или что-то в этом роде. Гуманитарная помощь за рубежом. Ведь так? Вы не хотите зарабатывать этим на жизнь? Вам следовало бы слушаться отца. Он такой милый человек.
– Извините, – сказал Римо, – но мне надо подумать.
– Пожалуйста-пожалуйста, думайте на здоровье. Не буду вас отвлекать. Но я лично не верю, что вы такой неблагодарный, как все говорят.
– Спасибо за доверие, – произнес Римо. – Прошу вас, оставьте меня.
– Вряд ли вам следовало бы так разговаривать с единственным человеком во всей гостинице, который не считает вас неблагодарным.
Римо посмотрел на свои руки. Сейчас они ничем не могли ему помочь.
– Вам следовало бы ценить своего отца. Слушаться его.
– Хорошо, мадам, хорошо. Я буду слушаться Чиуна. – Итак, что он сказал?
Если не можешь заставить врага принять твои правила, играй по его. Что же это значит? Ага! Если предположить… Предположим, у Римо есть кандидат на пост мэра и Римо может добиться его избрания. В таком случае им либо придется вступить с Римо в бой, либо они утратят власть, к которой так стремятся. Потому что если Картрайт проиграет, то угодит в каталажку. Выигравший всегда сумеет прижать проигравших.
Прекрасно, один-ноль в пользу Чиуна. Но как этого добиться? Разве возможно лично уговорить каждого избирателя? Ерунда. А если выставить своего кандидата? Запросто. Вот только деньги. Где достать денег? У Римо больше нет доступа к счету КЮРЕ. Теперь у него только и осталось, что пара рук. Совершенно бесполезных на данный момент.
Впервые за последние десять лет у него возникли проблемы с деньгами.
Большие проблемы.
– … оставив несчастного старичка одного там, наверху, где происходит больше всего ограблений.
Римо вновь включился в разговор. Отлично. Выход найден. Он поднялся с дивана и поцеловал испуганную даму в щеку.
– Вы бесподобны! – воскликнул он. – Просто бесподобны!
– Возможно, я и привлекательна, но бесподобна – это уж слишком! – засмущалась дама. – У меня есть внучка, вот она действительно бесподобна. Скажите, а вы женаты?
Глава 10
После двух дней нелетной погоды аэропорт округа Дейд был переполнен, все рейсы до Пуэрто-Рико забиты до отказа.
Римо улыбнулся девушке-кассиру, которая обещала забронировать для него места на следующий день, и она произнесла:
– А вы ничего, симпатичный.
– Вы тоже. Кстати, мы сможем еще раз в этом удостовериться, когда я вернусь из Пуэрто-Рико. Но вы должны достать мне билет на следующий рейс.
– Давайте лучше встретимся сегодня вечером, – предложила девушка в синей униформе. – Сегодня вам все равно не улететь.
– Может, хотя бы поставите меня на лист ожидания?
– На каждый сегодняшний рейс уже как минимум человек по шесть стоят на листе ожидания. Сегодня у вас шансов нет.
– Поставьте меня на лист ожидания. Я чувствую, что мне повезет.
– Хорошо. Но я все же советую вам лучше навестить меня. Вот это будет действительно везение.
– Еще бы! – Римо подмигнул. Кто знает, голосует ли она в Майами-Бич, но вдруг, увидев Римо с его кандидатом, она решит проголосовать именно за него? Теперь Римо понял, почему Чиун ненавидит политику. Приходится быть обходительным со всеми без исключения.
Девушка дала ему номер рейса, и Римо отправился в зал ожидания. Он был битком набит людьми. Хорошо. Римо увидел выход на посадку, где служитель в форме проверял билеты и посадочные талоны. Отлично.
Римо повернулся и пошел вперед по коридору. Вскоре он заметил еще один выход на посадку, который в данный момент не использовался. Нырнув в него, он оказался у закрытой двери, ведущей на летное поле. Разбив стекло, Римо вышел на мокрый асфальт. Вдали светились огни аэродрома, сверкала разноцветными огоньками диспетчерская вышка. Вот она, ирония судьбы, подумал Римо. Если бы КЮРЕ функционировала, ему достаточно было бы позвонить Смиту, и тот немедленно вызвал бы самолет ВВС. Вместо этого он пытается перехватить место у какого-нибудь крестьянина, спешащего в Сан-Хуан.
Он успел изрядно промокнуть под ночным дождем, пока наконец не заметил, как какой-то служитель, очевидно, механик, в белой форме и бейсболке с пластмассовыми наушниками рысцой побежал в сторону одного из ангаров. Быстрее молнии Римо выскочил на скользкий асфальт и ударил механика по затылку – не так резко, чтобы вызвать сотрясение мозга, но все же достаточно сильно, чтобы тот потерял сознание. Механик еще не успел упасть, как Римо подхватил его, повернул к себе, прислонив спиной к двери, и принялся стаскивать с него комбинезон. Затем положил раздетого служителя на землю, а сам натянул поверх одежды его белый комбинезон. Наушники, бейсболка и все готово.
Римо отправился вдоль здания аэровокзала, считая двери, чтобы не пропустить выход на пуэрто-риканский рейс. Когда двери распахнулись, чтобы пропустить пассажиров на летное поле, Римо был уже тут как тут.
– Рейс 825 на Хуан? – крикнул он в зал.
Стоявшие в дверях пассажиры, которым он загородил путь, промямлили «да». Контролер вышел из-за конторки и посмотрел на Римо с пренебрежением, с каким всегда сморят на трудяг «белые воротнички».
– Что вы здесь делаете? – строго спросил контролер.
– Черт побери, вы все-таки отправляете этот рейс?
– Конечно.
Римо тихо присвистнул и покачал головой.
– Нас никто не слушает. Никто никогда не слушает. Ладно, пусть выручат лишние две тысячи баксов за этот рейс. Пусть, пусть.
