Джералд Керш - Ночь и город
— Алло! Я хочу поговорить с мистером Коэном… Это Фиглер… Алло, это Коэн? Слушай. Мне нужна тысяча твоих сигар «Корона». Прямо сейчас… Да… Нет, я смогу заплатить не ранее чем в середине следующего месяца… Ладно… Конечно! Ты ведь меня знаешь, верно?.. Большое спасибо, Коэн… Да, немного лучше, спасибо, небольшой насморк. Ты-то как? Как семья?.. Хорошо, отлично! Пока!
Его толстые пальцы снова принялись крутить диск с быстротой молнии.
— …Алло! Это Фиглер! Это мистер Голд? Слушай, Голд, купишь у меня тысячу сигар «Корона»? Всего за тридцать два фунта наличными… Что?.. Что?!.. У тебя их выше крыши? Что ты имеешь в виду? А?.. Не будь дураком, разумеется, ты сможешь их продать!.. Это точно? У тебя десять тысяч в запасе? Десять тысяч! Ох!.. Ладно, пока…
Фиглера прошиб холодный пот. Он позвонил в компанию «Распространители гаванских сигар», но владельца не было на месте. В компании «Чипсайд Тобакко» было столько сигар, что они не знали, куда их девать. В подобной ситуации Фабиан сказал бы: «Черт побери!» — но Фиглер никогда не ругался. Он решил сменить тактику и позвонил в компанию «Свежие яйца Ликвид-Голд».
— Алло! Позовите к телефону мистера Шипцеля… Это Фиглер. Привет, Шипцель, это Фиглер… Фиглер, а не Тидлер!.. Как ты?.. Я прекрасно… Небольшой насморк. Слушай, моего кредита достаточно, чтобы купить несколько банок замороженных яиц?.. О, только сорок фунтов… Разумеется, середина следующего месяца тебя устроит, верно? Спасибо… Да, я уже пробовал промывания, но от них мало толку… Ладно, пока.
Не медля ни секунды, Фиглер позвонил в пекарню «Эплтон».
— Эплтон? Это Фиглер. Слушай, сколько ты платишь за яйца?.. Яйца, а не пальцы!.. Ах вот как! Так вот, я могу продать тебе яйца «Ликвид-Голд» на фунт дешевле… Правда! У меня есть немного — из тех, что припас Бобцер, перед тем как взлетели цены… Да, я могу доставить их тебе прямо сейчас, но мне нужны наличные… Конечно свежие! Ты ведь меня знаешь, верно?.. Да… Да… Да… Наличные по факту доставки. Очень хорошо. До свиданья.
У Фиглера немного отлегло от сердца. Он набрал номер транспортной компании «Буллит».
— Алло! Буллит? Это Фиглер… Привет, Исаак! Как Бетти?.. О, ничего, небольшой насморк… Слушай, мне срочно нужен однотонный фургон… Од-но-тон-ный — ты что, глухой?.. Только на один день… Замолчи! Ты что, думаешь, я миллионер какой-нибудь? Один фунт… Ладно, будь по-твоему, двадцать пять шиллингов. Приготовь его сию же минуту. Я еду.
Фиглер повесил трубку и набрал еще один номер.
— Алло! Это «Вывески Клиартайп»? Это Фиглер… Привет, Йоссель! Как поживаешь?.. О, ничего особенного, небольшой насморк… Слушай. Мне срочно нужен плакат, пять футов на восемнадцать дюймов… На обычной бумаге — просто хочу приклеить на бок фургона… Слова такие: КОМПАНИЯ «ТОВАРЫ ФИГЛЕРА». Понял? Простые черные буквы на желтом фоне. Через полчаса… Шутишь? Я заплачу три фунта и шесть шиллингов, и ни пенса больше… Пока.
Он вышел из телефонной будки, отирая со лба пот, и доехал на автобусе до транспортной компании «Буллит». Потом, зажатый на сиденье рядом с водителем, дотрясся на однотонном фургончике до компании «Вывески Клиартайп», где на стенку фургона был приклеен яркий плакат КОМПАНИЯ «ТОВАРЫ ФИГЛЕРА», чтобы об этом мог прочесть весь город; потом помчался на всех парах к Степни, где его уже ждали яйца; доставил их в пекарню «Эплтон», где ему выписали чек на тридцать пять фунтов, два шиллинга и шесть пенсов.
— К Липскому, на Бишопгейт, — сказал Фиглер водителю.
Пока стулья загружали в фургон, Фиглер доехал на такси до банка и положил на свой счет чек, выписанный в «Эплтон». Затем позвонил Пинкусу.
— Слушай, Пинкус, стулья уже у меня в фургоне. Куда их доставить — прямо к твоему складу или куда-то еще? Ну, не тяни, я очень спешу… Ладно, жди меня у склада с чеком наготове, я приеду через полчаса.
Они встретились у склада. Пинкус оглядел стулья с явным удовлетворением, которое он выразил следующим образом:
— Так… Значит, ты меня все-таки не надул.
— Надул?! Да ты должен на коленях меня благодарить! — возмутился Фиглер.
— Вот, держи чек, — сказал Пинкус, — сто шесть фунтов.
— Сто шесть фунтов и четыре шиллинга!
— А, дались тебе эти четыре шиллинга! Вот, держи сигару, и хватит об этом! — И с этими словами Пинкус выудил из жилетного кармана помятую и потрескавшуюся «Ромео и Джульетта», которую Фиглер моментально узнал: эту же самую сигару он подарил Пинкусу четыре месяца назад.
Фиглер дотащился до чайной, тяжело опустился на стул и принялся записывать что-то в свою драгоценную книжку.
Он купил три гросса стульев за сто двадцать фунтов и продал их за сто шесть. Он купил яиц на сорок фунтов и продал их за тридцать пять. Его потери составили девятнадцать фунтов. Девятнадцать! Плюс аренда фургона, плакат, телефонные звонки, такси и тому подобное — получается около двадцати одного фунта.
И что же предпринял Фиглер в такой непростой ситуации?
Он поступил очень умно, решив начать все сначала. У него на руках было ровно сто фунтов. С этим капиталом он намеревался открыть борцовский клуб. Он был должен Липскому шестьдесят фунтов и сорок — компании «Ликвид-Голд». Когда придет время платить по счетам, он купит в кредит, ну, скажем, полдюжины роялей, продав которые он сможет погасить долги. Затем, по мере укрепления доверия к его персоне и восстановления репутации, он всегда сможет рассчитывать на партию товара у Липского или в «Ликвид-Голд», а этот товар поможет ему расплатиться с продавцом роялей. К тому времени мистер Голд наконец избавится от своих десяти тысяч сигар, а это будет только на руку Фиглеру — и таким вот образом он сможет безбедно существовать долгие годы, будучи все время в долгу, запуская руку в карман одному, чтобы расплатиться с другим, роя одну яму, чтобы закопать другую, сохраняя доброе имя и какую-то сумму денег на счету в банке, и все посредством бумажек и потока слов.
Бесчисленные торговцы лезут из кожи вон во имя поддержания собственной репутации, используя методы, ничем не отличающиеся от методов Фиглера.
— Чай, — сказал Фиглер официантке, — два яйца-пашот на тосте и сдобную булочку; и если ты, милочка, хочешь увидеть человека, который надрывался как проклятый, зарабатывая на кусок хлеба, то этот человек перед тобой!
В тот же вечер ровно в половине одиннадцатого Фиглер встретился в Фабианом и показал ему чек.
— Ты сказал, наличные, — проговорил Фабиан.
— Послушай-ка, юноша! — сказал Фиглер. — Ты мне уже порядком надоел. Только и твердишь: «наличные, наличные, наличные». Деловой человек не ходит по улицам с карманами, набитыми деньгами! Чем плох мой чек? Да и зачем мне наличные? По-твоему, бизнес — это скачки? Здесь все основано на доверии. Весь мир основан на доверии!
— Ладно, ладно, ладно!.. Слушай, Фиглер, я осматривал помещения и нашел одно классное место на Риджент-стрит…
— Риджент-стрит! Тьфу! Слушай меня. На Бристоль-сквер сдается шикарный подвал, тридцать шиллингов в неделю. Они согласны на двадцать пять. Вместе с ванной. Что еще тебе надо?
— А ванная с душем?
— Я могу приладить резиновый шланг всего за семь…
— Ладно. Еще я наведался сегодня к Смиту и взял у него каталог. Нам понадобятся маты, снаряды и прочее…
Фиглер разорвал каталог, даже не взглянув на него:
— Смит! Тьфу! Я могу достать точно такой же товар вдвое дешевле. И потом, чем плохи подержанные маты с новыми чехлами? Зачем тебе обязательно новые?
— А мебель…
— Предоставь это мне. Лучше побеспокойся о борцах.
— Я могу найти хороших парней по дешевке.
— Зал?
— Для начала снимем «Олимпию» в Марилебон.
— Персонал?
— Я говорил с ребятами. Никаких проблем. Слушай, а как мы себя назовем?
Фиглер пожал плечами — это его не заботило.
— Фабиан и Фиглер.
— Тьфу!
— Фиглер и Фабиан?
— Тьфу!
— Чемпионы Фабиана!
— Годится.
— Звучит неплохо, а? Чемпионы Фабиана. Клянусь Богом, — восторженно вскричал Фабиан, — звучит просто здорово!
— Ладно, пусть будет «Чемпионы Фабиана».
Мимо их столика прошла девушка.
— Эй, привет, Ви! — крикнул Фабиан.
— Привет, Гарри, — отозвалась она. Это была высокая, худая рыжая девушка в черном кружевном вечернем платье. Под густым слоем румян таилась мертвенная бледность лица ночной птички — бледность, порожденная затхлой атмосферой танцзала, насыщенная сизым табачным дымом и испарениями разгоряченных тел, где хриплые звуки джаза крадут румянец с женских щек. — Слушай! Слышал новую шуточку? — У нее был необычный, высокий голосок, щебечущий, как у птицы. — Тук-тук!
— Это кто? — спросил Фабиан.
— Конь в пальто.
— Кто?
— Конь в пальто, детка, приехал старый молоковоз!
