Джеймс Паттерсон - 7-е небо
— На каком основании?
— Адвокат подсудимой не вполне корректен.
Бендинджер не смог подавить смешок.
— Отклоняется. Не нарушайте порядок, мисс Кастеллано.
Дэвис улыбалась, глядя на Конклина, по-прежнему упираясь рукой о бедро.
— Последний вопрос, инспектор. Сколько еще важных улик, способных реабилитировать мою клиентку, вы спустили в шредер?
ГЛАВА 40
Все еще взвинченная проведенным Дэвис перекрестным допросом Конклина и напряжением целого дня, Юки вышла из Дворца правосудия через второй выход, за несколько кварталов от нужной ей дороги, и шла, просматривая на ходу блэкберри.
Она стерла сообщения, записала кое-что для завтрашнего дня и отправила имейл Рыжему Псу, который уже сидел в домашнем офисе и запрашивал ее отчет. На дневную парковку Юки вошла опять-таки не через главный вход и уже открыла дверцу коричнево-серого седана «акура», когда кто-то ее окликнул.
Юки резко обернулась, оглядывая людную парковку. Поперек движения на Брайант-стрит к ней широкими шагами спешил Джейсон Твилли, крича:
— Юки, подождите минутку!
Юки села в машину, отложила портфель на пассажирское сиденье и повернулась к подбегающей суперакуле пера.
Все-таки он очень хорош собой, думала Юки, глядя, как Твилли лавирует между машинами на переполненной парковке. Ей нравилось в Твилли все: стрижка, очки «Оливер Пиплс», темные глаза, глядевшие собеседнику в душу. Сегодня Твилли облачился в прекрасную голубую рубашку и отлично сидящий серый костюм с подчеркнуто простым брючным ремнем от «Эрмес», стоившим, должно быть, не менее семисот долларов.
Твилли подбежал к седану, стоявшему с открытой дверью, нисколько не запыхавшись.
— Здравствуйте, Джейсон. Что случилось?
— Ничего, — ответил он, глядя ей в глаза. — Только хотел сказать, что вы сегодня отлично справились.
— Спасибо.
— Я серьезно. Вы самостоятельны и очень умно поступаете с прессой. Дэвис на лестнице устроила настоящую кампанию, а вы…
— Защите приходится накручивать прессу. А моя задача — доказать виновность Джуни Мун, и это произойдет не на ступенях Дворца правосудия.
Твилли кивнул в знак согласия.
— Знаете, я подслушал разговор в коридоре: говорят, Джуни Мун чуть ли не умственно отсталая, ай-кью ниже среднего.
— У меня иное впечатление. — Юки гадала, куда гнет Твилли и что ему нужно. Или это полгода работы в окружной прокуратуре сделали ее циничной?
Твилли поставил портфель на асфальт, вынул из нагрудного кармана мягкий кожаный футляр для очков, достал квадратик замши и осторожно принялся протирать свои «Оливер Пиплс».
— Я думаю, приглашенный Дэвис эксперт-психиатр скажет присяжным, что Джуни глупа и внушаема и брутальные копы могли заставить ее сказать что угодно.
— Спасибо за предупреждение, Джейсон.
— Не за что. Слушайте, Юки, — Твилли вновь водрузил очки на нос, — я мечтаю получше познакомиться… с вашим замечательным интеллектом. Не согласитесь ли вы со мной поужинать? Прошу вас!
Юки переступила в узких туфельках с острыми носами и подумала о долгожданном холодном пиве, ожидающем ее дома вместе с завалами работы.
— Не обижайтесь, Джейсон, но, когда веду дело, я люблю вечером побыть одна. Мне нужно разобраться в своих мыслях…
— Юки, но есть вам все-таки надо, так позвольте же угостить вас роскошным ужином! Икра, лобстеры, французское шампанское. В любом ресторане по вашему выбору. К восьми вы будете дома. О работе говорить не будем, только романтика. — Твилли пустил в ход свою широкую асимметричную улыбку.
Он был неотразим и знал это.
При виде такого мастерского владения искусством соблазнять Юки засмеялась Твилли в лицо, а затем, к своему удивлению, сказала «да».
ГЛАВА 41
В своем просторном особняке в Кау-Холлоу Стивен Мичем и Сэнди, его жена, смотрели документальный сериал «48 часов», когда в дверь позвонили.
— Мы кого-нибудь ждем? — спросил Стив.
— Нет, конечно, — отозвалась Сэнди, сразу подумав о сопливых агитаторах — шла острая предвыборная борьба кандидатов в школьный комитет, и отпила еще вина. — Если не отвечать, они уйдут.
— Пожалуй, надо насовать им по ребрам, чтобы вычеркнули нас из своих списков. — Мичем сделал финт перед воображаемым противником и, тыча кулаками в воздух, одновременно нащупывал босыми ногами мокасины.
Он подошел к двери и посмотрел через полукруглое стекло. На крыльце стояли два красивых подростка, ровесники его Скотта.
Что это еще за шутки?
Парень потяжелее был в персикового цвета футболке и камуфляжном жилете. Длинные темные волосы падали на воротник. Не похож на республиканца и явно не «свидетель Иеговы». Другой мальчишка был одет традиционно, в твидовый клетчатый пиджак поверх лавандовой рубашки поло, волосы стриженые, но с длинной челкой, как у ученика дорогой частной школы. В руках незваные гости держали неоткупоренные бутылки спиртного.
Мичем выключил сигнализацию и приоткрыл дверь:
— Чем могу помочь, молодые люди?
— Меня зовут Ястреб, мистер Мичем, — заявил тот, что в спортивной куртке. — А это Голубь. Это члены братства дали нам такие имена, — извиняющимся тоном сказал он. — Мы приятели Скотти, хотим вступить в «Альфа-дельта-фи».
— Странно, а Скотти не звонил…
— Но, сэр, он не знает, что мы здесь. Все должно остаться тайной.
— Стало быть, в студенческий клуб собрались? — Мичем с приятным чувством вспомнил молодость и университетское братство. — И когда посвящение?
— На следующей неделе, сэр, — сказал Голубь. — Если мы пройдем испытание. Мы должны выспросить у вас о Скотти такие тайны, которых больше никто о нем не знает, и добыть его детскую фотографию, желательно голенького младенца…
Мичем рассмеялся:
— Ладно-ладно, входите. — Он распахнул дверь своего просторного дома с великолепным видом на залив. — Дорогая, у нас гости! — громко сказал он, идя через холл. — Ястреб в честь Итана Хоука?[12] Или просто вариации на птичью тему?
Поблагодарив, Мичем принял у парней бутылки, открыл инкрустированный деревянный поставец в гостиной и достал бокалы. Мальчики тем временем представились миссис Мичем, которая сказала:
— Очень любезно с вашей стороны прийти с подарками, но, право же, в этом не было необходимости.
— «Куантро», — сказал Мичем, разливая ликер из бутылки и подавая бокалы.
Вообще-то Мичем в очередной раз бросал пить, но порядком набравшаяся Сэнди раскрутила бокал, отпила ликера и сказала:
— Медвежонок, покажи мальчикам комнату Скотти, а я достану альбом с фотографиями.
— Я останусь с вами, миссис Мичем, — сказал Голубь. — Помогу выбрать снимок.
Сэнди увлеченно листала фотоальбом, держа его на коленях, когда тень Голубя заслонила ей свет. Подняв голову, женщина не поверила своим глазам. После выпитого перед ней все расплывалось, но через секунду Сэнди все же осознала реальность происходящего. Голубь стоял, направив на нее пистолет.
Она судорожно вздохнула, но Голубь приложил палец к губам:
— Не надо кричать, Сэнди. Делайте то, что я скажу, и все будет хорошо.
ГЛАВА 42
— Это уже не смешно. — Стив Мичем вздрогнул, когда ствол пистолета Ястреба ощутимо ткнулся ему меж лопаток.
— Встаньте-ка рядом со своей женой, мистер Эм, — сказал Ястреб. — Устроим охоту на мусор, знаете? Мы вам ничего не сделаем, если вы нас, конечно, не вынудите.
Мичем подошел к жене, переводя взгляд с одного пистолета на другой и думая о собственном оружии, завернутом в полотенце и лежавшем на верху платяного шкафа. Он взглянул в лицо трезвеющей на глазах Сэнди, которая мучительно пыталась понять, что происходит.
Хотел бы он и сам это знать.
Мичем обернулся к Голубю:
— Это ведь все проказы ради вступления в студенческое братство, верно, парни?
— Да, сэр, — сказал Ястреб у него за спиной. — Мне нужно, чтобы вы оба легли на пол лицом вниз.
— Я не стану этого делать, идиот! — возмутилась Сэнди, обернувшись как ужаленная. В ее глазах вспыхнула ярость. — Сейчас же убирайтесь отсюда и скажите Скотти, чтобы сегодня же позвонил хоть посреди ночи…
Голубь зашел Сэнди за спину, невысоко замахнулся и ударил ее по затылку рукояткой пистолета. Сэнди взвыла и упала на колени, скорчившись и прикрыв голову руками. Стивен увидел, как между пальцами у нее сочится кровь, и шагнул к жене, но леденящие металлические щелчки взводимых курков заставили его остановиться.
Стивен уже не мог сдерживать безмолвный ужас, затоплявший его душу. Мальчишки намерены их убить, если только каким-то образом удастся…
— Я не хочу стрелять в вас, леди, — сказал Голубь. — Раз уже упали, так ложитесь. И ты, приятель, за компанию. И поживее.
