Жан-Мишель Тибо - Последнее пророчество
Хуан перекрестился.
— К нему я обращаюсь, когда чувствую, что моя вера пошатнулась. Мы помолимся ему. Ты не знаешь этой молитвы, но выучишь ее и будешь повторять каждый вечер после того, как прочтешь «Отче наш» и «Радуйся, Дева Мария», когда будешь одна в комнате. Я подчеркиваю: одна в комнате, потому что ни мама, ни сестра Роза не должны это слышать. Эта молитва предназначена одному только Богу. Сейчас я прошу тебя быть смиренной и послушной воле Господа. Иисус дал силы апостолам, чтобы они смогли преодолеть боль, став мучениками. Мы должны следовать их примеру. Ты это понимаешь?
— Да, папа.
— Теперь делай, что я велю. Ляг на пол лицом вниз, раскинь руки крестом и повторяй за мной.
Александра легла на пол. Для нее это была игра, целью которой было доставить удовольствие Иисусу. Раздался строгий голос отца, а ее собственный тонкий голосок вторил ему:
«Господи, Царь Небесный,Тебя ищу я с рассвета:душа моя жаждет Тебя;по Тебе томится моя плоть,словно иссушенная, жаждущая, безводная земля.
Посвящаю себя Тебе и «Opus».
Я созерцал Тебя в храме,я видел силу Твою и Твою славу.Любовь Твоя мне дороже жизни,Ты станешь хвалой на моих устах!
Посвящаю себя Тебе и «Opus».
Всю жизнь мою буду благословлять Тебя,вздымать руки, произнося Твое имя.Словно пиром буду я насыщен;Радость на губах моих, когда я восхваляю Тебя.
Посвящаю себя Тебе и «Opus».
В полночь вспомню о Тебеи буду говорить с Тобой часами.Воистину, Ты пришел, чтобы спасти меня:я кричу от радости, видя тень Твоих крыльев.Душа моя стремится к Тебе,Твоя десница будет мне опорой.
Посвящаю себя Тебе и «Opus».
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу во веки веков. Аминь».
Закончив эту молитву, Хуан десять раз прочитал «Отче наш», потом из сострадания предложил девочке стать на колени перед Богородицей. Сам он остался лежать ниц, с раскинутыми крестообразно руками и закосневшими членами, ощущая холодок в области живота, боль в шее и подбородке.
Александра должна следовать его примеру. Скоро он покажет ей власяницу и плетку с многочисленными узкими ремешками. Он сделает из нее лучшего и самого грозного воина Божьего.
Глава 12
20 августа 2006 года, Париж
Александра возненавидела «Дело» задолго до своего совершеннолетия. В тот день, когда отец впервые показал ей власяницу и кровавые раны, ею оставленные, и объяснил, что она тоже должна страдать ради любви к Господу, она впервые взбунтовалась. Она стала недоверчивой. Она осознала, какой ужас должен внушать «Opus Dei» своим членам, узнав о диктатуре, установленной прелатами, викариями и духовными наставниками, о рабском положении женщин-нумерариев, когда отец привез ее в бастион Торресьюдад, где проходили обучение в духе «Opus Dei» четыре тысячи человек.
В это место, надежно защищенное от чьего бы то ни было стороннего влияния, она вошла под защитой своего отца, перед которым все преклоняли колени в Круге, Circulus Brevis de la direction spirituelle, где члены организации беспрерывно молились, а затем слушали комментарии Евангелий или правила ордена, зачитываемые наставником. Она помнила эти мрачные комнаты, в которых выверенными и беспощадными методами проводились «суды совести». Всегда одни и те же вопросы… Каждый подразумевал определенный проступок, подвергал сомнению конкретное нравственное качество. Стоило ей лишь подумать об этом, как волосы вставали дыбом.
a) Пропустил ли я медитацию или сократил ее продолжительность, если только не был болен?
b) Был ли в моем сердце Господь, и часто ли, ежедневно ли я осознавал свою родственную связь с ним?
c) Посвящал ли я ежедневно первую и последнюю мысль свою Господу?
d) Не пропустил ли я личной проверки и не избегаю ли общей?
е) Во время святой мессы упоминаю ли ежедневно моих братьев по «Opus Dei» и, вдобавок к этому, упоминаю ли особо моих наставников?
f) Вынес ли я безучастно все неприятности, которые уготовил мне прошедший день?
g) Не забыл ли о традиции усмирения плоти?
h) Приложил ли все усилия, чтобы достичь состояния полного покаяния?
i) Поступил ли я правильно, руководствуясь в любом деле единственно тем, во славу ли Господа оно совершается?
j) Читал ли тихо и внимательно молитвы «Дела» и другие молитвы?
k) Принял ли я как жертвенность бескорыстное служение, порученное мне моими наставниками?
l) Был ли я послушен моим наставникам в любом деле? Является ли это дело частью моей духовной жизни или моего служения?
m) Добросовестно ли выполнял я задания, предписанные моим служением, выполнение которых было мне доверено «Opus»?
n) Был ли я прилежен в проявлениях человеколюбия, что является обязанностью по отношению к моим братьям?
o) Вспоминал ли я о любви к ближнему и осторожности, будучи обязанным высказать или выслушать братский упрек, и столько ли раз, сколько это было необходимо?
p) Проявлял ли я усердие, чтобы привлечь в «Opus Dei» новых сторонников?
q) Отдавал ли себе отчет в том, что своей бездеятельностью либо опрометчивыми поступками, излишней мягкотелостью или холодностью, проявленными во время исполнения моих обязанностей верующего, личных или профессиональных, я причинял определенный вред «Opus Dei»?
r) Как я вел себя во время просветительской работы и во время любой деятельности, которая помогает мне достичь поставленной цели? Сколько времени посвятил изучению полезной информации?
s) Сделал ли я лишние траты — потратился ли на предметы роскоши, на свои капризы, ради удовлетворения тщеславия?
t) Забочусь ли я о том, чтобы не производить шокирующее впечатление, не вызывать у людей удивления или недоумения, ибо это не приличествует ни моему долгу, ни моему положению?
u) Охватывала ли меня грусть, и не забыл ли я, что это чувство единит меня с врагами моей души?
Эти и многие другие вопросы являлись частью плана «суда совести», который всегда заканчивался покаянными молитвами, чтением отрывков из духовной книги и разговорами о делах «Opus Dei».
Александра наблюдала за тем, как отец исполняет ритуал Круга, хотя большинство этих вопросов не имело к нему отношения. Для высших чинов «Opus» были предусмотрены исключения, позволявшие блистать и представлять себя во всей красе в обществе, завоевывая доверие великих мира сего. Одним из первых правил, которые отец приказал ей выполнять, было еженедельное совершение «суда совести» дома, но она всегда избегала части вопросов и сокращала время покаянной молитвы.
Сама того не подозревая, она объявила «Opus» войну.
В годы своего мятежного отрочества, становясь все ближе к матери, которой девочка доверилась, она делала вид, что проникается духом и идеями «Дела» из страха перед отцом. Хуан, уверенный в будущем своей дочери, блестящий ум и понятливость которой, а также познания и умение решать самые сложные задачи, удивляли преподавателей, совершил опрометчивый поступок: он открыл дочери важные секреты организации, рассказал о ее роли в финансовых делах Церкви, открыл названия, а также имена руководителей фондов и банковских учреждений, где хранились колоссальные суммы, которые, когда придет время, намеревались использовать для обеспечения полного контроля над миром. Он в деталях объяснил, как функционирует система вербовки и привлечения на свою сторону элиты общества, в частности в университетах.
Будучи семнадцатилетней девушкой, она знала столько же, сколько тогдашний глава «Opus Dei», верховный генерал Священнического общества Святого Креста Альваро дель Портильо, пожизненный прелат волею папы. Ее отец мечтал о блестящем будущем, ей уготованном, — да, он продолжал на это надеяться, — но она так и не заполнила формуляр, в который следовало внести основные данные о себе и своей семье, перед Admissio[20] в «Opus Dei». А это должно было стать первым шагом к вступлению в организацию, собственно, это было временное годичное членство, называемое Оblatio[21], а по истечении пяти лет было возможно окончательное членство, так называемое Fidelitas[22].
Где-то квакала лягушка. Было очень жарко, причем жара была влажной и живой, обостренной едкими запахами букетов и протухшей в вазах воды. Блуждающий огонек танцевал на Шемен дю Драгон, и сестра Инесс услышала вызывающий тревогу шум газа, вырывающегося из-под растрескавшейся плитки. Ей показалась, что она находится далеко от Парижа, чьи удаленные шумы еще могла слышать, а отблески света — видеть.
