Дэн Браун - Утраченный символ
«Ты прошла долгий путь, детка».
Чуть больше года назад Триш ушла из крупной компьютерной корпорации, где работала специалистом по анализу метасистем и чувствовала себя обычным офисным планктоном. В свободное время она выполняла частные заказы и вела блог: «Перспективы применения компьютерного анализа метасистем», хотя вряд ли его кто-нибудь читал. Однажды вечером в ее квартире раздался звонок.
– Триш Данн? – вежливо осведомилась незнакомая женщина.
– Да, с кем я говорю?
– Меня зовут Кэтрин Соломон.
Триш чуть не свалилась со стула. Сама Кэтрин Соломон?!
– Я только что прочитала вашу книгу «Ноэтика: современный подход к древней мудрости» и написала об этом в блоге!
– Да, знаю, – благосклонно ответила собеседница, – потому и звоню.
«Ну конечно…» – подумала Триш, чувствуя себя полной дурой. Даже выдающимся ученым не зазорно почитать о себе в Интернете.
– Ваш блог меня заинтриговал, – сказала Кэтрин. – Я и не знала, что моделирование метасистем так далеко продвинулось.
– Да, мэм, – оторопев, выдавила Триш. – Модели данных – стремительно развивающаяся технология с широкими возможностями применения…
Несколько минут они беседовали о работе Триш, обсуждали ее опыт в анализе, моделировании и прогнозировании роста информационных полей.
– Конечно, ваша книга мне не по зубам, – сказала Триш, – но даже я смогла увидеть, что области наших исследований пересекаются.
– В вашем блоге говорится, что моделирование метасистем может преобразить ноэтику?
– Именно. По-моему, метасистемы в состоянии сделать ноэтику настоящей наукой.
– Настоящей, говорите? – строго переспросила Кэтрин. – А сейчас она какая?
«Черт, вот ляпнула!»
– Э-э, я к тому, что сейчас ноэтика представляется мне скорее… эзотерической.
Кэтрин рассмеялась:
– Не бойтесь, я пошутила. Мне не привыкать к таким комментариям.
«Еще бы», – подумала Триш. Даже Калифорнийский институт ноэтических наук описывал эту область в малопонятных и невразумительных выражениях, называя ноэтику изучением «прямого и непосредственного доступа к знаниям, недоступным нашему разуму и обычным чувствам».
Само слово «ноэтика», как выяснила Триш, происходило от греческого «nous» – «душа, внутреннее знание».
– Словом, меня заинтересовали ваши разработки в области метасистем, – подытожила Кэтрин, – и перспективы их использования в моем проекте. Предлагаю встретиться, если вы не против. Я была бы очень признательна вам за консультацию.
«Кэтрин Соломон хочет проконсультироваться у меня?! А завтра Мария Шарапова спросит, как лучше держать ракетку…»
На следующий день к дому Триш подъехал белый «вольво». Из него вышла приятная хрупкая женщина в синих джинсах. Триш тут же почувствовала себя карлицей.
«Умная, богатая и стройная – где справедливость?»
Но скромность и простота Кэтрин быстро обезоружили Триш. Женщины устроились на веранде, с которой открывался чудесный вид.
– Потрясающе! – восхитилась Кэтрин.
– Спасибо. Мне повезло, еще в университете я написала одну программу и вовремя ее запатентовала.
– Программу для работы с метасистемами?
– Скорее, с их предшественником. После 11 сентября правительство перехватывало и анализировало огромные потоки информации – переписку частных лиц, звонки по мобильным телефонам, факсы, тексты, сайты… Все, посредством чего могли общаться террористы. И я написала программу, которая позволяла использовать эту информацию другим способом… как источник дополнительных разведданных. – Триш улыбнулась. – В общем, моя программа позволила измерить температуру нации.
– То есть?
Триш рассмеялась:
– Знаю, звучит дико, но программа, в сущности, измеряла эмоциональный накал Америки, служила своеобразным барометром коллективного сознания.
Триш объяснила, как судить о «настроении» страны по ее информационному полю, основываясь на повторяемости определенных ключевых слов и эмоциональных индикаторов. В спокойные времена язык эмоциональностью не отличается, в напряженные – наоборот. В случае террористических актов правительство может измерять перемены в американской «психике» и вводить президента в курс дела.
– Невероятно, – сказала Кэтрин, поглаживая подбородок. – То есть, по сути, вы исследуете все население страны… как единый организм.
– Точно. Как метасистему – единое образование, определяемое суммой компонентов. Человеческое тело, например, состоит из миллионов клеток, у каждой разные свойства и задачи, но все вместе они образуют единый организм.
Кэтрин оживленно закивала:
– Косяк рыб, птичья стая… Все особи двигаются, как один. Мы называем это конвергенцией, или сцепленностью.
Триш почувствовала, что ее знаменитая гостья начинает понимать, как использовать метасистемы в своих исследованиях.
– Моя программа, – продолжила Триш, – была призвана помочь правительственным организациям лучше справляться с национальными бедствиями – пандемиями, терроризмом, природными катаклизмами. – Она помолчала. – Конечно, всегда есть риск, что этой информацией воспользуются для дурных целей: к примеру, можно сделать «снимок» общественных настроений и предсказать результаты выборов или состояние фондового рынка на момент открытия биржи…
– Впечатляет.
Триш указала на огромный особняк:
– Да, правительство тоже так подумало.
Серые глаза Кэтрин сосредоточились на ее лице.
– Триш, а как же нравственная дилемма?
– В смысле?
– Вы создали программу, которой могут злоупотребить. Ее владельцы имеют доступ к секретной информации. Вас не мучили сомнения?
Триш даже не моргнула.
– Нет, нисколько. Моя программа ничем не отличается от… ну, скажем, от летного тренажера: одни учатся пилотировать самолеты, чтобы оказывать первую помощь жителям развивающихся стран, а другие – чтобы врезаться в небоскребы. Знание – это инструмент, который можно использовать как во благо, так и во зло.
Кэтрин с одобрительным видом откинулась на спинку скамейки.
– Тогда позвольте задать вам гипотетический вопрос.
Триш вдруг почувствовала, что их разговор превратился в собеседование.
Кэтрин нагнулась, подняла с земли крошечную песчинку и показала ее Триш:
– Насколько я понимаю, суть ваших исследований в том, чтобы определить вес всего песка на пляже… взвесив одну-единственную песчинку.
– Да, в целом так.
– Как вы знаете, у этой песчинки есть масса, пусть даже очень незначительная…
Триш молча кивнула.
– Стало быть, она обладает и силой притяжения. Опять же, очень слабой, но все-таки.
– Верно.
– А теперь представьте, – сказала Кэтрин, – что триллионы таких песчинок собрали вместе и они образуют… скажем, луну. Тогда общей силы их притяжения хватит на то, чтобы вызывать приливы и отливы на нашей планете.
Триш не понимала, куда клонит Кэтрин, но то, что она слышала, ей нравилось.
– А теперь представьте, что у мысли… у любой, самой крошечной идеи, возникшей в вашем мозгу… есть масса. Что мысль материальна и имеет измеримую массу. Крошечную, разумеется, но тем не менее. Какие выводы можно сделать?
– Ну, если говорить гипотетически, то напрашивается очевидный вывод: раз у мысли есть масса, то она обладает силой притяжения и может притягивать предметы.
Кэтрин улыбнулась:
– Совершенно верно. Идем дальше: что, если тысячи людей сосредоточатся на одном и том же? Все эти мысли начнут сливаться в одну, и ее совокупная масса будет расти. А значит, будет расти и сила притяжения.
– И?
– То есть… если достаточное количество людей будет думать об одном и том же, сила притяжения этой мысли станет осязаемой… Превратится в реальную силу. – Кэтрин подмигнула. – И окажет ощутимое влияние на материальный мир.
Глава 19
Директор Иноуэ Сато буравила взглядом Лэнгдона и переваривала новую информацию.
– Преступник велел вам открыть древний портал? И что прикажете с этим делать, профессор?
Лэнгдон беспомощно пожал плечами. Его опять мутило, и он старался не смотреть на отрезанную руку друга.
– Именно так… Я должен открыть древний портал, спрятанный где-то в этом здании. Я ответил, что знать не знаю ни о каком портале.
– Тогда с чего он взял, что вы сумеете его найти?
– Ясно же, он спятил!
«Еще он сказал, что Питер укажет путь».
Лэнгдон посмотрел на вытянутый палец Питера и содрогнулся при мысли о садистской игре слов.
«Питер укажет путь».
Профессор уже посмотрел, куда указывал палец – на купол. Портал наверху? Безумие!
– О моем приезде в Вашингтон знал только один человек, – сказал Лэнгдон. – Тот, кто мне звонил. Стало быть, вас известил он же. Рекомендую…
– Мои источники – не ваше дело, – перебила его Сато. – В настоящий момент моя первейшая задача – сотрудничать с этим человеком, и вы единственный, кто может раздобыть для него желаемое.
