Ли Чайлд - Точный расчет
– Когда я звонил тебе насчет своих друзей-музыкантов, я находился всего на расстоянии одной мили от тебя.
Он передал Фролих две следующих фотографии.
– Инфракрасная пленка, – пояснил он. – Все снималось практически в полной темноте.
На первом снимке Фролих увидела заднюю стену дома Армстронгов. Цвета оказались размытыми и искаженными из-за инфракрасного излучения, однако фотограф, по всей вероятности, находился достаточно близко к дому. Можно разглядеть все его детали: окна, двери и прочее. Фролих обратила внимание на одного из своих агентов, стоявших во дворе.
– Где же ты находился? – поинтересовалась она.
– На участке соседей, – признался Ричер. – Футах в пятидесяти, не больше. Обычный ночной маневр, проникновение в темноте. Заурядная техника, применяемая в пехоте, все делается тихо, как бы крадучись. Пару раз залаяли собаки где-то неподалеку, но мы их обошли. Полицейские в машинах нас не заметили.
Нигли указала на второй снимок, на котором оказалась запечатлена передняя стена дома. Те же краски, то же расстояние.
– Я находилась через улицу от особняка, спереди, – рассказала она. – Пряталась за чьим-то гаражом.
Ричер подался вперед, не вставая с кровати:
– По плану у нас должны были быть при себе винтовки М-16 с подствольными гранатометами. Плюс еще какое-нибудь длинноствольное оружие, а возможно, и пулемет М-60 на треноге. Времени развернуться у нас было предостаточно. При помощи винтовок М-16 мы бы запустили фосфорные гранаты в дом, одновременно спереди и сзади, по первому этажу, и тогда либо Армстронг сгорел бы в собственной кровати, либо мы пристрелили бы его, когда он выпрыгивал из окна или спасался бегством. Планировалось сделать это в четыре часа утра. Это вызвало бы наибольшее смятение. Поверь, шок был бы невероятным. В этой неразберихе мы бы спокойно отстреливали и твоих агентов. Да можно было бы весь дом в щепки разнести. Мы могли бы и сами с такой же вероятностью проникнуть в дом, и тогда задача свелась бы к простой облаве. Это вызвало бы некоторые затруднения, но если бы к этому прибавилось немного удачи, то, думаю, и такой план легко бы сработал. В общем, снова ситуация Эдварда Фокса.
В комнате повисла тишина.
– Я не могу во все это поверить, – выдавила наконец Фролих. Она продолжала пристально вглядываться в фотографии. – Не может быть, чтобы эти снимки делались именно в пятницу вечером. Это, скорее всего, какая-то другая ночь. И вас там не было.
Ричер не стал возражать.
– Так вы были там или нет?
– Ну, проверь сама. – Ричер пожал плечами и передал ей еще один снимок. Он был сделан с помощью телеобъектива. На фотографии Фролих увидела саму себя сидящей у окна над гаражом и пялящейся в темноту. В руках она держала мобильный телефон. Ее тепловая сигнатура расходилась странными разводами: красно-лиловыми с оранжевым. Но это действительно была Эм-И Фролих. В этом сомневаться не приходилось. Она находилась так близко от фотографа, словно он мог при желании коснуться ее.
– Я как раз звонила в Нью-Джерси, – спокойно произнесла она. – Твои друзья-музыканты благополучно отправились в Нью-Йорк.
– Хорошо, – кивнул Ричер. – Спасибо за помощь.
Она снова перебрала все три инфракрасных фотографии, но больше ничего не сказала.
– Итак, танцевальный зал и семейный дом дают нам две хороших возможности, – подытожил Ричер. – Два-ноль в пользу плохих ребят. Но самое страшное происходило на следующий день. Я имею в виду встречу возле церкви, это было вчера.
И он передал Фролих последний снимок. Это был самый обычный снимок, сделанный откуда-то с высоты. На нем был изображен Армстронг в своем пальто, прогуливающийся по газону на территории религиозного центра. Солнце отбрасывало за ним длинную тень. Вице-президента окружали разные люди, но его голова оставалась хорошо видна. Вокруг нее была снова пририсована сетка оптического прицела.
– Я сидел в церкви, наверху, – пояснил Ричер.
– Но она была заперта.
– Ее закрыли и заперли в восемь утра, а я находился там с пяти часов.
– Но ее обыскивали.
– Я прятался у самых колоколов, на верхней ступеньке деревянной приставной лестницы, за опускающейся дверью. Лестницу я обсыпал перцем, и ваши собаки потеряли к ней всякий интерес.
– С ними работала местная полиция.
– И достаточно небрежно.
– Я хотела отменить это мероприятие.
– Надо было настоять на своем решении.
– А потом я думала о том, чтобы посоветовать Армстронгу надеть бронежилет.
– Бесполезно, я бы в любом случае целился в голову. День выдался великолепный, Фролих. Чистое небо, солнечная погода, полное безветрие. Прохладный воздух. Настоящий воздух, я бы сказал. Я находился всего в паре сотен футов. При желании мог бы попасть ему прямо в глаз.
Фролих молчала.
– И что же это за версия: Джон Малкович или Эдвард Фокс? – наконец поинтересовалась она.
– Сначала я бы выстрелил в Армстронга, а потом постарался бы попасть в наибольшее число людей за три или четыре секунды. В основном я бы выбирал полицейских, но и женщин с детьми тоже. При этом я бы старался лишь ранить их, но не убивать. Стрелял бы, скорее всего, им в животы. Так было бы эффективней. Представь себе: люди мечутся по газону, стонут, кричат, истекают кровью. Все это сразу бы создало всеобщую панику. Возможно, под шумок мне бы удалось скрыться. Я бы выбрался из церкви в течение десяти секунд и сразу бы устремился в соседнее владение. Нигли уже поджидала меня невдалеке с машиной. В момент первого выстрела она уже двинулась бы к церкви. Поэтому, скорее всего, я бы оказался на месте Эдварда Фокса.
Фролих поднялась с кровати и подошла к окну. Она положила ладони на подоконник и уставилась куда-то вдаль.
– Это полный разгром, – только и смогла проговорить она.
Ричер ничего ей не ответил.
– Наверное, я недооценила ваш размах, – призналась она. – Я ведь не ожидала, что это будет настоящая тотальная партизанская операция по всем правилам.
Ричер пожал плечами:
– Ну, я полагаю, убийцы не всегда являются джентльменами, и уж точно не рассказывают о своих задумках. Напротив, они сами устанавливают правила, с которыми потом приходится считаться всем остальным.
Фролих понимающе кивнула:
– И уж конечно, я не рассчитывала на то, что у тебя будет помощник. Тем более женщина.
– Но я же предупреждал тебя. Я говорил, что твоя затея не будет иметь смысла, если ты станешь ждать только моего появления на сцене. Тем более, что планы у убийц тоже частенько меняются.
– Знаю, но я все равно ожидала убийцу-одиночку.
– Но в реальной жизни это всегда будет команда, – заметил Ричер. – Абсолютных одиночек не существует.
Он увидел, как отразилось в стекле ее лицо, на котором возникло нечто похожее на ироническую улыбку.
– Знаю, но так хотелось бы верить в это.
– Ни один профессионал в это не поверит, – убедительно произнес Джек.
Нигли поднялась со своего места и уселась на подоконник, упершись спиной в стекло и заняв место рядом с Фролих.
– Условия и обстоятельства в каждой отдельной ситуации, – подсказала она. – Вот о чем вы должны думать каждый раз. А вообще у вас все не так плохо. Видите ли, мы с Ричером были специалистами в отделении криминальных расследований в армии. Нас обучали всему, а главное, учили мыслить. Мы становились изобретательными, а кроме того, безжалостными и весьма самоуверенными. А еще нас делали такими, чтобы мы стали круче тех, за кого несем ответственность, хотя иные из них, казалось, были весьма крутыми. Поэтому мы – очень необычные люди. Таких специалистов, какими являемся мы, очень немного. Может быть, наберется тысяч десять по всей стране, не больше.
– Но десять тысяч – это очень много, – возразила Фролих.
– Из более чем двухсот восьмидесяти миллионов? Но вы учтите, что многие из них уже не подходят по возрасту, некоторых вы не разыщите никогда, у других не будет повода или просто желания заниматься чем-то подобным, и так далее. Статистически получается весьма небольшая доля. Поэтому не стоит так сильно переживать. Все дело в том, что вашу работу невозможно выполнить. От вас даже нужно требовать, чтобы он в чем-то все же оставался уязвимым. Ну, хотя бы потому, что он политик. Он же должен заниматься всей этой показухой. Мы, например, и мечтать не могли о том, чтобы разрешить делать своим людям то, что разрешается делать Армстронгу. Никогда в жизни! Об этом даже вопроса не стояло.
Фролих повернулась лицом к комнате. Она нервно сглотнула и уставилась куда-то в середину номера.
– Благодарю вас, – кивнула она. – Вы хотя бы попытались помочь мне почувствовать себя лучше. Но теперь мне потребуется некоторое время, чтобы все это хорошенько обдумать. Вы со мной согласны?
– Периметры, – напомнил Ричер. – Пусть радиус проверяемой тобой территории составит примерно полмили. Не подпускай к нему людей, и пусть четверо агентов постоянно находятся вблизи от объекта, буквально на расстоянии вытянутой руки, не далее. Кажется, это все, чем ты можешь улучшить свою работу.
