Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна
— Думаю, что дело кислое, — грубовато ответил сержант, принимаясь разворачивать машину.
— Не слишком-то вежливо…
— А что ждать от такого сукиного сына, что только что звонил. Я разговаривал с ним из здания гольф-клуба и, слава Богу, по платному телефону . Я пытался втолковать ему, что не могу отрывать вас сейчас от игры, а он ответил, что это не мое дело думать о том, что для вас хорошо, а что плохо. Я пытался выяснить у него, кто он такой и какого звания, но он послал меня и добавил еще кое-что, довольно неприятное. Скажи, говорит, генералу, что я звоню ему по поводу Сайгона и некой рептилии, околачивающейся около этого городка лет эдак двадцать назад. Вот в точности его слова…
— Боже мой! — простонал Свайн и, не удержавшись, прошептал: Снейк Леди .
— Он сказал, что перезвонит через полчаса. Уже прошло восемнадцать минут. Залезай Норман. Я тоже участвовал в этом, помнишь?
Перепуганный и растерянный, генерал пробормотал:
— Я… Я должен извиниться… Я не могу так просто оставить игру и уехать.
— Тогда поторопись. И еще, Норман. На тебе опять рубаха с короткими рукавами, ты чертов идиот! Прикрой руку!
Свайн, широко открыв глаза, уставился на маленькую татуировку на предплечье, затем быстро прикрыл ее другой рукой и побрел обратно к черте, пытаясь придать походке небрежную беспечность, которой он совершенно не испытывал.
— Дьявол, приятель. Военные дела.
— Черт, не повезло, Норм. Но я должен тебе. Бери. Я настаиваю!
Генерал, частично пребывая в прострации, принял от своего партнера долг, не пересчитывая и не замечая того, что в пачке содержится на несколько сотен долларов больше, чем ему были должны. Смущенно поблагодарив, Свайн быстро вернулся к гольф-карту и уселся позади старшего сержанта.
— Не слишком ли много за мою фору, солдатик? — сказал ему вслед молодой зам по связям с рынком, занимая позицию на черте, замахиваясь клюшкой и посылая маленький белый мяч вдоль дорожки гораздо дальше генеральского на лучшую позицию.
— В сто миллионов раз лучше, наглая ты скотина.
Номер Два .
— О чем это вы говорите, Бога ради, — со смехом сказал сенатор в телефонную трубку. — Или что, вы ждете от меня, что я скажу вам, что желает пропихнуть Ал Армбрустер? Ему не нужна моя поддержка в новом Проекте, и он не получит ее, даже если захочет. Он в Сайгоне был остолопом, он и сейчас осел, хотя и получил большинство голосов на выборах.
— Мы говорим не о выборах, сенатор. Мы говорим о Снейк Леди!
— Видно, этот придурок Алби совсем свихнулся, если начал посылать ко мне всяких психов. Он уже во Вьетнаме был странноват, слонялся вокруг города, вынюхивал что-то. А ты, собственно, кто такой?
В Вене, штат, Виргиния, Алекс Конклин повесил трубку.
Промах Третий .
Филипп Аткинсон, посол Соединенных Штатов в Великобритании, снял трубку с зазвонившего телефона и, сообразив, что код анонимного звонка типа «курьерский» подпадает под строго секретную инструкцию Госдепартамента, поспешно включил скремблер, что и было следованием букве этой инструкции. Его действие немедленно создало на канале связи мешанину из электрических разрядов, сделав линии прослушивания Британских разведывательных служб совершенно бесполезными. Потом он, сидя в баре на Конлейн и выслушивая небрежные вопросы от своих закадычных приятелей о том, что, мол, там новенького в Вашингтоне, будет только посмеиваться в ответ. Один или два из них, он знал это наверняка, находится в родственных отношениях с МИ-5.
— Да, курьер, слушаю?
— Господин посол, я надеюсь, нас не прослушивают? — прошептал в трубке низкий натужный голос.
— Все должно быть в порядке, если конечно они не изобрели какую-нибудь новую машинку. Но это вряд ли.
— Хорошо… Я хотел бы переговорить с вами по поводу Сайгона, вернуться к некоторым операциям, о которых теперь мало говорят…
— Кто это? — Аткинсон чуть не подпрыгнул в кресле.
— В подобных ситуациях обычно обходятся без имен, господин посол.
— Черт возьми, кто вы? Я знаю вас?
— Без сомнения, Филипп. Я крайне удивлен тем, что ты до сих пор не узнал мой голос.
Выпученные невидящие глаза Аткинсона блуждали по кабинету, он мучительно старался вспомнить, наложить какое-нибудь знакомое ему лицо на голос в трубке.
— Это ты, Джек? Поверь мне, мы на скремблере.
— Горячо, Фил…
— Шестой Флот, Джек. Еще очень хорошо ложилось на морзе. А это большое дело, очень большое.
— Примем эту возможность, хотя она к делу не относиться. Мы влетели в шторм, Фил, в тяжелый шторм, вот беда-то…
— Значит это ты!
— Заткнись! Просто слушай. Один сумасшедший фрегат сорвался с якоря и носится по гавани, круша все направо и налево, проломив уже немало бортов.
— Джек, я на суше, а не в море. Я не понимаю тебя.
— Один салага был отстранен от дел в Сайгоне и, насколько я понял, он все это время сидел под крылом у правительства, при секретных бумагах, и кое-что разнюхал и сопоставил. Теперь он знает все, Фил, абсолютно все.
— Боже правый!
— Он готов дать делу ход…
— Останови его!
— С этим проблемы. Мы не знаем точно, кто это. Вся эта чехарда как-то связана с Лэнгли…
— Ради Бога, дружище, с твоим положением ты можешь отдавать им приказы. Пусть он осадит назад! Скажи им, что это все сфабриковано, для распространения дезинформации! Что все это ложь!
— Нужна дополнительная поддержка. Кто бросит нам спасательный круг?..
— Ты звонил Джимми Ти в Брюссель? — перебил своего таинственного собеседника посол. — Он на короткой ноге с начальством Лэнгли.
— Не хотелось бы особенно распространяться об этом. По крайней мере до тех пор, пока не выяснится еще кое-что.
— Как скажешь, Джек. Ты у руля.
— Держи нос по ветру, Фил, и якоря наготове…
— Если это означает, что мне нужно молчать, то об этом не волнуйся! — воскликнул Аткинсон, машинально ухватившись за предплечье и гадая, кто в Лондоне мог видеть его татуировку.
На другой стороне Атлантики, в Вене, штат Виргиния, Алекс Конклин повесил трубку, отпустив наконец своего насмерть перепуганного собеседника. Сейчас Алекс, так же как и при агентурной работе в течение почти двадцати лет, следовал только своим инстинктам. Одно слово влекло за собой следующее слово, фраза — следующую фразу, витающие в воздухе намеки использовались для подкрепления предположений, превращающихся в выводы. Это во многом напоминало партию в шахматы между сильными игроками, где побеждал тот, кто быстрее соображал и постоянно придумывал что-нибудь новенькое. Он хорошо набил руку на этом поприще, даже слишком хорошо. Кое-что из того, что он узнал — тайные пороки и преступления, вероятно должны были оставаться в тени. Достигнутый успех его совсем не радовал.
Номера Три, Четыре и Пять .
Филипп Аткинсон, посол США в Великобритании, Джеймс Тигартен, главнокомандующий силами НАТО, Джонатан «Джек» Бартон, адмирал в отставке, командующий Шестого Флота во время войны во Вьетнаме, теперешний Председатель Совета руководителей отделов служб Президента.
Снейк Леди. «Медуза».
Сеть.
Глава 5
Внешне ничего не изменилось, но теперь Джейсон Борн явственно ощущал, что его второе я, по имени Дэвид Вебб, куда-то отдалилось. Такси доставило его к некогда элегантному, но теперь уже обветшалому особняку в северо-восточной части Вашингтона и, как это уже имело место пять лет назад, водитель отказался подождать. Джейсон прошел к дому по заросшей, выложенной каменными плитами дорожке, поймав себя на той же мысли пятилетней давности, что дом выглядит очень старым и ненадежным и здорово нуждается в ремонте. Он нажал кнопку звонка, гадая, жив Кактус или нет. Кактус был жив. Как и в прошлый раз, в дверях появился худощавый пожилой негр, поглядывающий на пришедшего снизу-вверх, обведенными серыми тенями глазами. Даже первые слова Кактуса не сильно отличались от произнесенных когда-то.
— Что, твоя машина в ремонте, Джейсон?
— Я без машины. Такси отказалось ждать.
— Должно быть начитались грязных сплетен в фашистских газетенках. Он наверняка не знает, что я стал теперь настолько мирным, что даже убрал с чердака пулемет, чтобы подчеркнуть свой дружелюбный характер. Входи, Джейсон. Я много думал о тебе. Что же ты не звонишь старикану?
— Твоего номера нет в справочнике, Кактус.
— Это безобразие.
Пока старик закрывал за ним дверь, Борн прошел в холл.
— У тебя появилась седина, Братец Кролик, — заметил Кактус, внимательно рассматривая Джейсона. — А так, ты совсем не изменился. Может быть пять-шесть морщин, но это тебе только идет. Подчеркивает характер.
— У меня жена и дети, Дядя Римус. Девочка и мальчик.
