Эрик Ластбадер - Черное сердце
Монах в долгу перед Трейси — побыв с ним совсем недолго, Лорин поняла всю важность этого долга. Монах вверил ей важную информацию. Она стала связующим звеном между ними, следовательно, у нее теперь тоже есть вполне конкретные обязанности перед обоими. Она уже дважды подвела Трейси. Третьего раза не будет, поклялась себе Лорин.
Долг и обязательства. Монах и его дочь Тиса сделали так, что она сумела понять смысл этих слов. В сердце ее зажегся огонь, который вел ее. Как странно, подумала Лорин, надо было облететь почти полмира, чтобы тебе преподали такой элементарный урок!
Она откинулась на спинку и закрыла глаза. До Трейси осталось всего восемь часов, сосредоточься на этом, приказала она себе. Не упусти эту очень важную мысль, подумай, что он очень дорог тебе.
Она почувствовала запах моря, мягкий влажный ветерок овевал ее лицо и перебирал волосы. Солнце приятно пригревает спину, тело Трейси касается ее живота и груди, заставляя вздыматься бедра. Лорин грустно вздохнула, из груди ее вырвался тихий звук, похожий на всхлип, и Лорин испугалась: она так явственно видела сейчас Трейси, чувствовала тепло его рук, что не сдержалась и заплакала. Соленые слезы текли по посмуглевшим под солнцем Китая щекам.
Она ощущала почти физическую боль разлуки, невозможности увидеть его прямо сейчас. Почувствовав, что снова начинает замерзать, Лорин натянула одеяло до подбородка, сунула под него руки и, покачиваясь в кресле, заснула. Ей снилось, что она уже вернулась домой.
* * *Пробуждение было мгновенным, как щелчок кнута — Киеу вскочил на ноги, не понимая, где он. Голова легкая, почти невесомая, мозг работал четко, сознание прояснилось почти до самой прозрачности, как в те дни, когда он занимался у Преа Моа Пандитто. Он вспомнил, как Лок Кру процитировал отрывок из буддийской книги Каккаваттисиханада Сутта, в которой рассказывалось о постепенной эволюции человечества: упадок и катастрофа, ведущие к образованию Просто Общества, с которого начнется изменение души и изменение системы:
«И будут эти люди воевать между собой, и продлится эта война семь дней, и будут они в это время смотреть друг на друга как дикие звери; и попадет к ним в руки опасное оружие, и они, думая „это дикий зверь“, „это дикий зверь“, лишат этим оружием друг друга жизни».
Он легко оттолкнулся от стены и вышел из комнаты — точно не знал, в какой именно комнате был, — спустился в холл и открыл дверь в свою комнату. Пройдя мимо изображения Будды, он вошел в ванную и долго стоял под ледяным душем.
Помывшись, он надел черные хлопковые брюки, свободную рубашку и сел перед фигуркой Будды в позе лотоса. Закрыв глаза, он начал вслух декламировать отрывок из книги Даммапада:
"Все зло, творимое людьми
Нам болью в сердце отзовется
Ошибками печальными земли
Очистимся, дух ликованья к небу вознесется
Спасти себя мы можем только сами
Мы все — мужчины, дети, женщины: народ
Путь к истине находится во храме
Куда один лишь вечный Будда знает вход.
Киеу знал, что это сущая правда. Разве не всемогущий Будда сказал: «Анника вата санкара». Все, живое и неживое возвысится, а затем умрет. Это относится ко всему, что есть в мире. Это подтверждается примерами из повседневной, весьма нестабильной жизни. Никто не живет вечно, ничто не существует вечно — все равно рано или поздно угасает, будь то человек или камень. Почему люди воюют? Потому что не знают, кто они на самом деле. Внутреннее и внешнее созерцание своего тела при Правильном Дыхании, Правильном Течении мыслей и Правильной Концентрации поможет им понять, что тело — мимолетный гость в этом мире, оно разлагается на основные компоненты: Землю, Воздух, Огонь, Воду.
Концентрация.
Киеу начал с Анапанасати, направленных вдохов и выдохов, и через несколько минут достиг состояния, когда его — Ситта— сознание стало уравновешенным, просветленным, спокойным и счастливым. А потом, как учил Преа Моа Пандитто, он перешел к камматтана, пройдя через все сорок предметов Тропы Очищения.
Теперь он возвращался на Восьмую Тропу, где его ждали три ее главных составляющих: Сила, кодекс чести, Самади, внутреннее видение и Панна, мудрость. Это был единственно возможный путь к Нирване, абсолютной реальности: самосозерцанию.
Медитируя, Киеу все более отчетливо вспоминал образ Преа Моа Пандитто, который на самом деле никогда не покидал его, даже когда Киеу был Чет Кмау — и тогда он чувствовал ослепительный свет и энергетическое поле, исходившие от Монаха. Как же Киеу Сока, будучи мальчиком, восхищался им! Киеу — взрослый человек — по-прежнему чувствовал восторг и преклонение перед ним! Это, по крайней мере, не изменилось.
Закончив анализ четырех стихий, являвшихся частью камматтана, он почувствовал, как из глубины души его выползает что-то черное, и его захлестнула мутная волна ненависти. Через мгновение муть осела. Киеу встал и четко повторил про себя задание: убить Трейси Ричтера.
Не оглядываясь на позолоченного Будду, забыв о медитации, он вышел из своей комнаты и прошел через погрузившийся во тьму холл. Он отчетливо слышал как тикают большие напольные часы.
Не понимая, почему он это делает, Киеу направился к спальне хозяйки и, распахнув дверь, наклонился над трупом Джой Трауэр Макоумер.
* * *Когда Трейси вошел в здание Фонда, он услышал звуки музыки. Он пошел через главный вход, а в цокольном этаже располагался большой зал, где сейчас, видимо, проходил концерт. Трейси решил, что выступление можно пропустить, и повернул направо, в короткий, хорошо освещенный коридор: голые стены, но он знал, что в них напичканы всевозможные датчики и идентифицирующие устройства, так что к тому времени, когда Трейси окажется у нужной ему двери, те, кому следует, уже будут знать, кто он такой.
А нужна ему была дверь, которую все в Фонде называли «сэндвич»: между обычными внутренней и внешней панелями темного дерева в этой двери был проложен шестидюймовый лист из ванадиевого сплава, делающий любую попытку несанкционированного проникновения в помещение совершенно бесполезной, а главное — бессмысленной.
Едва он коснулся ручки, дверь мгновенно открылась, словно не была до этого заперта.
— Мама!
Из-за необъятного пульта связи навстречу ему шагнул Стейн. Широко улыбаясь, он долго тряс Трейси руку. Это был невысокий, очень широкоплечий человек с решительным лицом, черты которого выдавали в нем уроженца Средиземноморья. В карих глазах вспыхивали веселые искорки:
— Хотел немного испугать тебя вечером, но никто не знал, где ты остановился, и я не смог позвонить тебе.
Трейси не имел ни малейшего желания обмениваться шутками: мысли его уже были в архиве, где он рассчитывал добыть кое-какую информацию.
— А в чем дело? — равнодушно спросил он.
— Ближе к вечеру перезвонил О'Дей, — Трейси мгновенно насторожился. — Сказал, ему кое-что пришло в голову, и он хотел бы переговорить с тобой. Кстати, голос у него был весьма возбужденный.
— А ты можешь соединить меня с ним прямо сейчас?
Стейн кивнул и одел наушники:
— Что за вопрос! Дай мне несколько секунд, — он показал на один из аппаратов спецсвязи, — будешь говорить по тому телефону.
Он что-то негромко сказал в микрофон и кивнул Трейси, который сразу же снял трубку:
— О'Дей? Это Мама. Как я понимаю, вы хотели переговорить со мной?
Трейси видел, что Стейн отключился с параллельной линии и занялся другими делами.
— Совершенно верно. Очень хорошо, что вы позвонили. После нашего вчерашнего разговора я обдумал ту задачу, которую вы передо мной поставили.
— Вы хотите сказать, что существует какой-то иной способ, которым воспользовался Макоумер для предоставления экономического гаранта иностранному гражданину?
— В общем, да, существует, — в голосе его чувствовалось смущение, словно О'Дей в чем-то провинился. — Не знаю, как это я сразу не сообразил. Хотя это практически невозможно сделать... Впрочем возможно блокировать каналы информации, чтобы не оставить следов, но только в том случае, если в конкретном подкомитете Сената есть надежный друг, причем, настолько надежный, чтобы проделать все немедленно... — О'Дей громко засмеялся. — И я задал себе вопрос: — Зачем скрывать оказание помощи и предоставление гаранта?
Трейси затаил дыхание, он лихорадочно размышлял:
— Но вы проверили возможность такого варианта?
— Конечно же проверил. Мама. И теперь весьма горд собой. Поэтому-то и позвонил Стейну. Вот ответ на ваш запрос: вышеупомянутый Делмар Дэвис Макоумер зафиксирован как спонсор некоего молодого камбоджийца. — В голосе О'Дея звучали нотки триумфа.
— Его имя? — быстро спросил Трейси.
— Киеу Сок.
