Призрак в зеркале (СИ) - Мурашкин Алексей

— Перед вами ещё Зебровски и Линсент — уточнили с мостика, — Пока не переобувались. Да Пинч, останавливался под пейс-каром.

Наконец-то и для публики назревает что-то интересное. Пусть и на несколько кругов, пока не настанет черёд пересидевших исполнить ту же процедуру, что мы недавно. Но Фирелли не торопится с обгонами. Наверно, заокеанские гости кусают локти из-за потраченного времени и денег на авиабилет. Дело близится к середине, а кроме стартового инцидента в глубине пелотона — никаких заметных событий. И то Лорд благополучно плетётся где-то в хвосте. Кажется, до остановки я обходил его на круг.

А может, зрители считают нас трусами? Осторожничающими после Мичиганской драмы. Да и пускай, зевая, себе хоть челюсти вывихнут. Трасса, что называется, не обгонная. Мы просто делаем свою работу и не обязаны веселить их, подобно клоунам на манеже. Со стороны предел возможностей может выглядеть по-разному, но в гонках это всегда предел. Что на картодроме, что на…

Загадка для русской рулетки, или как называется их игра, где волчок выбирает заковыристые вопросы для эрудитов: У него в Поконо их три, у Милуокского и Нью-Хэмпширского — два. А у самого знаменитого — четыре. В каком городе находится этот самый знаменитый? И о какой геометрической фигуре идёт речь?

Я с детства не любил овал — он часто жизни забирал!.. Может, шефу просто нужен был специалист по трекам европейского типа? А тут ещё земляк освободился… Заморочил меня вчера Курт своей пьяной риторикой, а я и уши развесил…

Соперники по мере нашего к ним приближения, с вежливостью уступали дорогу, заруливая на дозаправку и переобувку. И мы постепенно, как избегающие кессонной болезни водолазы, вновь всплыли на верхние строчки классификации.

Дежавю? И что за этим последует — из той же серии? Мне отчего-то очень не захотелось исполнять на бис то, за что недавно сорвал командные аплодисменты.

— Поднажми и атакуй!.. — не замедлили попросить сделать именно это.

Всегда ли вслед за эйфорией при повторении ситуации возникает тревожность?

На спуске машина ускорилась резвее, чем раньше… Но вместе с тем на вираже почувствовалась нестабильность. Баки пустеют и шины заканчиваются — не рановато? Внутри Кипятка я подотпустил газ, чего доселе не делал. Что за чертовщина!.. Машину словно начало всасывать вперёд, как при недавнем сумасшедшем обгоне, только в этот раз итальянец был метров на сорок дальше.

У Фирелли тоже не всё вышло гладко. Зона торможения перед Посошком окуталась дымом из-под его заблокированных колёс.

— Держись за ним! Отстаёшь.

— Не могу!..

Как будто между нами невидимое препятствие. То взвихряющее воздух, то создающее разрежение в самом неподходящем месте. Жалко, соперники не могут переговариваться по радио, а то б я спросил макаронника, не чувствует ли он кого-нибудь позади? Впрочем, мне это должно быть видней, чем ему. А я пока наблюдаю лишь его заднее антикрыло. Наверно, просто ветер переменился. Дует через ложбину, точно в трубу, то с одной, то с другой стороны, чтоб нам веселей плясать под его дудку. Как там мой жёлтый?

На месте, и с ним всё нормально. Отсиживается и пока не лезет в атаки. Почему? Неужели мы с Себастьяном настолько хороши? В Лагуна-Секе, я пересматривал в записи, он просто пронзил пелотон и спокойно от всех уехал. А здесь чего-то выжидает. Юнец учится. Осознаёт, что в нашем деле полезна не только отвага, но и выдержка. Что в одном повороте гонки не выигрываются. Додумайся он до этого парой этапов раньше, лидер зачёта не валялся бы сейчас в коме. Но и меня тут тоже не было б…

Поставив на талант «тёмной лошадки», шеф не видел пользы в расширении пилотского состава. Боб вряд ли нуждался в дополнительной мотивации в лице стремящихся его подсидеть партнёров. Он демонстрировал стабильность и результативность, и его прочное положение в команде всех устраивало. Только жизнь гения скорости оказалась хрупкой, как у любого обычного человека. Такова оборотная сторона «американской мечты».

Впереди по ходу поблёскивают стремительно высыхающие лужицы-миражи. Не успеваю разглядеть, что отражается в них. Может, моё недалёкое будущее? Никогда не гадал с помощью зеркал. Хотя в отрочестве как-то испытал на пригодность для ворожбы антикварное трюмо в родительской спальне, поднеся к нему при выключенном электричестве зажжённую свечу. Кончик пламени размножился в отражениях, я насчитал, девятнадцать раз. На единицу меньше, чем мой нынешний гоночный номер. Это что-то значит? Из любопытства тогда же провёл аналогичный опыт с зеркальной дверцей шкафа-купе в прихожей. Результат оказался намного скромнее, хотя стекло не было таким царапаным и местами помутневшим. А ежели, ну, с помощью зажигалки или спички проверить зеркальца моей машины. Что, интересно, получится? И если б число отразившихся огоньков превзошло показанное дверцей шкафа, я решился-таки погадать?

Смысл? Знать судьбу — отнюдь не означает: иметь возможность её изменить. Бытует мнение: гонщики — народ суеверный. И многих их суеверие спасло? Взять того же Фон Трипса. Вспоминал ли он перед Гран При Италии 61-го пророчество цыганки, предсказавшей ему гибель в катастрофе со множеством жертв? После столкновения с болидом Джима Кларка его машину выкинуло на толпу зрителей, оборвав пятнадцать жизней, включая пилотскую. Самое мрачное, даже не случись этой трагедии, злой рок настиг бы гонщика чуть позже. У Вольфганга уже был куплен авиабилет для перелёта на финальный этап. Но самолёт, летевший тем рейсом, разбился.

Посему я предпочитаю не верить гадалкам. И есть повод надеяться, что качество современных автомобильных зеркал всё-таки не дотягивает, чтоб предрекать судьбу. А показывать призраков?

Арка с изогнутой тенью на асфальте в конце скоростного участка напомнила гигантский медвежий капкан. Забавно название афродизиака смотрится на капкане. Проскочив под ней, я всё-таки метнул взгляд в зеркало. Смутило странное поведенье яркого пятна, доселе неотрывно следующего за мной. И на стартовой прямой я повторно скосил туда взор. Куда исчезла жёлтая машина?..

— Лайквуд поехал на пит-стоп, — ответило на немой вопрос радио.

— Может и нам?..

— На пятьдесят шестом круге? Фирелли переобулся раньше тебя, а держится. Знать, Фрэнка недозалили, или комплект неудачный попался, — понятно, имелось в виду: «Будь у него всё в порядке, он бы легко обставил вас обоих, тебя в первую очередь…»

Позади образовалась пустота. Хорошо, хоть оттуда теперь временно не припекает. За Кардиограммой я снова глянул в зеркала. Раньше в них маячило одно пятно. А теперь оно размазалось по всей их поверхности подсвеченной листвой. Асфальт под наброшенной ажурной тенью напоминал шкуру леопарда.

Снова недопронзённое небо, нырок в Удавку, пробежка глазами по зеркалам после Кипятка.

Что-то более чёткое мелькнуло на спуске позади. Так близко? Или это…

— Где Лайквуд?

— Чего всполошился? — усмехнулись в наушниках. — Тридцать первый застрял за круговыми, — проинформировали серьёзней. — Ваш отрыв от него пока растёт, — словно мы с итальянцем и впрямь гоняемся в одной команде под названием «за Боба».

А это кто был? Чёрт! Я почти не знаю, как выглядят мои соперники, кроме разве тройки-четвёрки соседей по старту. И среди них жёлтая машина у Лайквуда. А остальные?.. Не уверен: хватило б целого сезона, чтоб научиться их отличать друг от друга? У них ещё мода перекрашивать болиды от гонки к гонке. Сговорились что ли ляпать желтизну всевозможных оттенков то там, то сям? Или сообща замыслили поглумиться над новичком!..

Уверен, не только к моему неудовольствию, увеличивался зазор и спереди. Более-менее удерживаться за лидером становилось всё труднее. Видимо, ему достался «удачный комплект». Который он непонятно как до сих пор не убил, то и дело отлавливая машину в скольжении.

— Нам точно не пора переобуваться? — поинтересовался я.

— Держись в том же темпе, — успокоили по радио. — Попробуем использовать его тактику.

Спасибо, что обгонять больше не просят. Итальянский ветеран топил, как сумасшедший. Решил закончить неудачный сезон на высокой ноте? Или просто убегает. Если да, то от кого? Вряд ли от меня. Пока я ему непосредственно не угрожаю. Но он поздно тормозит, ломает траектории. Зачем?..