Роберт Бирн - Небоскреб
Расставаясь, они коротко пожали друг другу руки. Этот знак дружеского расположения был раз в десять мимолетнее, чем обычное рукопожатие, и раз в десять значительнее его. Не переставая улыбаться, Митчелл добрел до залияновского пассажа с магазинами и купил там в киоске какую-то газету. Он раскрыл ее на прогнозе погоды и нашел его идеальным. Чем дальше он читал, тем более нарастало ощущение, что для него выдался удачный день: «Ожидается, что запоздавшие арктические воздушные массы пересекут линию гор Поконос и Адирондак в понедельник и достигнут района Нью-Йорка в ночь на вторник, принеся с собой бурные воздушные потоки, в отдельных местах ливневые дожди и резкое понижение температуры. Вероятность дождя в ночь на вторник составляет 50 процентов, а утром во вторник — 80 процентов. Скорость ветра во вторник будет доходить до 50 миль в час. Обращаем на это внимание мелких торговцев».
Ну что может быть лучше? Значит, уже утром он сможет увидеть здание в действии.
Подлокотники на креслах в кабинете Залияна располагались слишком близко друг к другу, чтобы соответствовать фигуре Мэтта Бойла. Когда он втискивал между ними свои две сотни фунтов, они буквально сдавливали его. И он побаивался, что кресло не отлепится от него, когда он встанет. Нет, он не был таким уж толстым. Его живот, благодаря сотне ежедневных приседаний, до сих пор еще оставался относительно плоским для пятидесятилетнего мужчины. Проблема с креслами возникала скорее из-за его мощности, нежели из-за объема талии. В профиль он выглядел лишь слегка крупнее нормы, но вот спереди или сзади напоминал военный танк.
— Садись в кресло, — предложил Залиян.
— Да ладно, я постою.
— Мэтт, неделю или две здесь будет крутиться один инженер по фамилии Митчелл. Мы пригласили его, чтоб посмотреть, не сумеет ли он помочь нам соскочить с крючка, я имею в виду эти проклятые судебные иски. Он явно будет везде совать свой нос, у нас с этим все в порядке, кроме одной вещи. Будет лучше, если он не увидит те трещины под погрузочной платформой, а то как бы он не поднял шум. Если у нашего здания появятся какие-то проблемы с фундаментом, то я сразу же сплавлю его новому владельцу, и пускай уж он с этим разбирается.
При упоминании о новом владельце густые брови Бойла слегка приподнялись.
— Ты что, подумываешь о продаже?
— Такое не исключено. Продать, чтобы получить немного денег, а потом снова арендовать наши же собственные помещения. Торнтон уже этим занимается. Но у нас не будет возможности провернуть эту сделку, если вылезут на всеобщее обозрение эти трещины.
— С инженером я управлюсь, — кивнул Бойл, — но есть и еще кое-кто, о ком нам следует побеспокоиться.
— Кто?
— Я сам не знаю точно. После той бури, как ты меня и просил, я проверяю эти трещины, чтобы удостовериться, что они не увеличиваются. Сегодня утром я снова туда ходил и обнаружил на полу несколько спичек и пару сигаретных окурков. Неделю назад их там точно не было.
— О Господи, а я-то был уверен, что складское помещение запирается.
— У охранников есть ключи. Вероятно, кто-то из ночной смены забирается туда покурить марихуану.
— Поймай его. Подежурь пару ночей, если придется.
Бойл скрестил на груди свои ручищи.
— Ну, а когда я его поймаю, что дальше?
— Это зависит от того, заметил ли он что-нибудь. Если заметил, скажи ему, чтобы держал рот на замке.
— А если он не захочет? Пригласить Джимми?
Это предложение задело Залияна.
— Пожалуйста, без этого грубого дерьма, — сказал он, раздраженно взмахнув рукой. — Давай оставим все это в прошлом. Есть же более гуманные способы убедить людей.
— Нет таких, которые снимали бы подобные проблемы окончательно.
— Слушай, для начала ты просто выясни, кто это, а уж потом мы решим, что сделать. Возможно, этот парень действительно забирается туда покурить марихуану.
Бойл пожал плечами. На пульте связи у Залияна вспыхнул огонек. Он коснулся кнопки.
— Пришел мистер Митчелл, он хочет вас видеть.
— Спасибо, Эйлин. Запускай его.
Глава 9
Митчелл едва смог обхватить пальцами ладонь Мэтта Бойла, чтобы пожать ее, и, когда этот крупный неулыбчивый мужчина отпустил его руку, был благодарен, что кости остались целы.
— Рад с вами познакомиться, — сказал он вслух и сел в кресло.
Бойл отреагировал на эти слова коротким кивком, но не сказал ни слова, продолжая стоять.
— Мэтт работает со мной уже давно, — заговорил Залиян. — Стоит мне намекнуть на что-нибудь этакое, как он мигом пригоняет целое стадо подрядчиков. Поверьте, уж он-то знает все их штучки. Вы можете спрашивать у Мэтта обо всем, что касается здания, и все, что вы хотите узнать. Он здесь с той минуты, как внизу вынули первую лопату грязи. Ведь так, Мэтт, да?
— Да, это так, — сказал Бойл, не сводя глаз с Митчелла.
— В нем сочетаются строитель-управляющий и строитель-инженер, — продолжал Залиян. — Я просил его оказывать вам помощь, если понадобится. Если захотите осмотреть что-нибудь, Мэтт все вам покажет. Ведь так, Мэтт?
— Так.
— Да, я хотел бы осмотреть шестидесятый этаж, — сказал Митчелл настолько дружелюбно, насколько смог: с таким большим и неприятным человеком, как Бойл, имело смысл вести себя дружелюбно.
— Нет проблем, — отозвался Бойл. — Когда вы будете готовы, отправляйтесь на цокольный этаж и постучите в дверь, на которой написано «Имущественное управление». Я буду или там, или в комнате охраны.
Бойл перевел свой тяжелый взгляд на Залияна. Поймав какой-то сигнал, которого Митчелл не заметил, Бойл попрощался, протянув свою лапищу для небрежного рукопожатия.
— Кажется, я ему не понравился, — сказал Митчелл Залияну, когда они остались вдвоем.
Залиян засмеялся.
— В этом нет ничего личного: он так держится со всеми людьми с высшим образованием. Опасается, что вы напишете что-нибудь этакое, что выставит его в дурном свете.
— Если я что-нибудь и раскопаю, то включу это в свой доклад. И в завещание.
— Митчелл, вы и представить не можете, как я рад, что вы приехали к нам! Я слышал лишь самые высокие отзывы о вашей работе. Если и есть кто-нибудь в этом мире, способный разобраться, кто из болванов, строивших здание, виноват в том, что вылетели окна, то это вы.
— Благодарю вас. Правда, я здесь не для того, чтобы искать виновных. Я просто собираю факты. А насчет виновных пускай решает суд.
— Безусловно! Я бы не хотел ничего другого. Но Лузетти говорил мне, что в своих отчетах вы не уклоняетесь и от высказываний личного мнения, даже если в них приведены и не все факты.
— Мое личное мнение неизменно считалось не имеющим должного подтверждения.
— Отлично. Превосходно. А вот как раз в этом деле ваше мнение вполне устроит меня, даже если оно и не будет иметь должного подтверждения. Что меня может обеспокоить в вашем отчете, так это формулировки. Я буду с вами совершенно откровенен, не будем тратить зря время. Я бы хотел, чтобы в ваших выводах неприятное происшествие с этими окнами никак не связывалось с безопасностью здания в целом и ответственность за смерти и ранения возлагалась на кого угодно, но не на меня и не на фирму Залияна. Кажется, я высказал все очень откровенно?
— Да, ваше желание достаточно откровенно высказано, и мне оно понятно. Ну, а если то, что я обнаружу, пойдет вразрез с вашим желанием? Выявленные факты могут показать, что часть ответственности ложится и на вас. Ну, например, неправильная эксплуатация, недостаточный контроль…
— Я нанимал вас не для того, чтобы вы отыскивали именно такие факты, — сказал Залиян с полуулыбкой, как бы давая понять, что шутит.
— Вы вообще меня не нанимали, насколько я понимаю. Меня наняли ваши адвокаты, чтобы я провел инженерное расследование, которое, как они надеются, убедит всех уладить дело, не доводя его до суда. Если вы предпочитаете иметь дело с инженером, который просто подпишет отчет, продиктованный ему вами, тогда действуйте, если вам удастся разыскать такого. Правда, грош цена будет этому отчету. Другие инженеры попросту камня на камне от него не оставят. Факты есть факты, и их способен увидеть любой инженер.
— Факты всегда можно повернуть и так, и этак. Все, чего я хочу от вас, — так сказать, оправдать меня за недостаточностью улик, насколько вам это удастся. Разве я рассчитываю на слишком многое?
— Еще на коленях у матери я узнал, что честность — лучшая политика. Таков мой девиз, и он всегда был для меня страшным бременем.
— Видите ли, Митчелл, — наклонился вперед Залиян, — здесь ведь задействованы большие деньги. И не только сотни миллионов за физический ущерб и на несправедливые судебные тяжбы. Речь идет также и о стоимости здания. Если некий весьма уважаемый эксперт заявит, что оно совершенно безопасно и что если его немного укрепить, а это никакой проблемы не представляет, то оно вполне способно противостоять силе ветра, в этом случае я, вероятно, смог бы продать его за сто пятьдесят миллионов. Если же, с другой стороны, он скажет, что все окна здесь следует заменить и что нужно новое укрепление, то это уже будет стоить целое состояние, я был бы не прочь получить половину.
